— Ааааа! — вскричал он от досады. — Щас все свалится!
— Ты там под ними хоть одет? — спросила Шейна.
Мы с Шейном расхохотались. Я представила, как Уолкер ежится посреди вечеринки в одних трусах, тоскливо взирая на кучу бинтов у ног.
— Да. Я пододелся под костюм, — ответил Уолкер. — Но если эти бинты развяжутся, я запутаюсь ногами и расквашу физиономию!
— Эй, как делишки? — вмешался подошедший Ли. Он оделся Бэтменом, но я сразу узнала его темные глаза под маской. И голос тоже.
— Потрясная вечеринка, — сказала Шейна.
— Ага. Потрясная, — поддакнула я.
Ли собрался было что-то ответить. Но тут раздался такой оглушительный треск, что все ахнули.
Мы оцепенели.
— Что это было?! — воскликнул Ли.
В переполненной комнате повисла гробовая тишина.
Я снова услышала треск. Бумканье. Низкие голоса.
— Это… это из подвала! — выдавил Ли. Он стянул маску Бэтмена. Его густые волосы падали на лицо, но я все равно видела, что оно искажено ужасом.
Все как один повернулись к открытой двери в конце гостиной. Лестница за нею вела в подвал.
— О! — выдохнул Ли, когда снова раздался треск.
А потом — медленные, тяжелые шаги вверх по подвальной лестнице.
— В доме кто-то чужой! — заверещал Ли. — К нам кто-то вломился!
— Мама! Папа! — заорал Ли. В тишине гостиной его голос звучал особенно пронзительно и звонко. Остальные так и застыли, будто примороженные.
Холодок прокатился у меня по спине, когда я вслушивалась в тяжелые шаги на лестнице.
— Мама! Папа! Помогите! — кричал Ли, выпучив от ужаса глаза.
Нет ответа.
Он бросился к их спальне в задней части дома:
— Мама? Папа?
Я побежала было за ним. Но он вернулся в гостиную всего несколько секунд спустя, и его всего трясло.
— Родаки исчезли!
— Звони в полицию! — крикнул кто-то.
— Да! Звони девять-один-один! — завопил Уолкер.
Ли бросился к телефону возле дивана. Ногой опрокинув банку «пепси» прямо на ковер. Но не обратил на это внимания.
Он схватил трубку и поднес к уху. Я увидела, как он набирает номер.
Но он тут же повернулся к нам, и трубка вывалилась из его ослабевшей руки:
— Не работает. Линия не работает!
Кто-то ахнул. Кто-то вскрикнул.
Я повернулась к Уолкеру, и уже было открыла рот. Но прежде чем я успела издать хоть один звук, из открытой двери подвала вырвались две неуклюжие фигуры.
— Нееееет! — завопил Ли. Подбежала Табби и встала рядом с ним. Ее густо подведенные глаза расширились от испуга. Она стиснула его руку.
Оба взломщика проворно бросились к дверям и загородили нам путь к отступлению. Один был в голубой лыжной маске. Лицо другого скрывала маска гориллы.
Оба были в кожаных куртках и черных джинсах.
— ВЕЧЕ-РИНКА!!! — проревел Горилла. И захохотал. Жестоким смехом. — Веселись, народ!
Некоторые ребята закричали. У меня застучало сердце. Внезапно меня одновременно бросило и в жар, и в холод.
— Кто вы? — возмущенно спросил Ли, перекрикивая испуганные возгласы. — Как вы сюда попали? Где мои родители?
— Родители? — спросил громила в лыжной маске. Глаза у него были голубые-голубые, прямо ей под цвет. — У тя чо, родители есть?
Оба захохотали.
— Где они? — крикнул Ли.
— Небось, удрали, как увидели, что мы идем! — пошутил парень в голубой маске.
Ли судорожно сглотнул. В горле у него булькнуло.
Табби вышла вперед.
— Нечего сюда врываться! — гневно закричала она. — Это наша вечеринка!
Горилла повернулся к напарнику и рассмеялся. А потом оба запрокинули головы и загоготали в голос.
— Теперь наша! — заявил Горилла. — Была ваша — стала наша!
Комната наполнилась приглушенными возгласами. Мои ноги внезапно сделались ватными. Я схватила Уолкера за плечо, чтобы не упасть.
— Ч-что вы собираетесь делать? — спросила Табби.
— Всем встать на колени! — велел парень в лыжной маске.
— Не имеете права! — завопила Табби.
— Мы же еще дети! — закричал кто-то. — Вы собираетесь нас ограбить? У нас и денег-то нет!
Я увидела, как Шейн и Шейна жмутся друг к дружке у камина. Под масками снеговиков я не могла разглядеть их лиц, но догадывалась, что они, наверное, искажены ужасом.
— НА КОЛЕНИ!!! — заорали оба налетчика.
По комнате прокатился стук и шелест костюмов, когда мы послушно попадали на колени.
— Вы тоже! — гаркнул Горилла на Шейна и Шейну.
— Это невозможно! Как мы в этих шарах на колени-то встанем?! — воскликнула Шейна.
— Все равно — на колени, — приказал Горилла со злобой.
— Не встанете — поставим, — пригрозил парень в лыжной маске.
Я смотрела, как Шейн и Шейна с огромным трудом опускаются на колени. Им пришлось вытащить ноги из нижних шаров, чтобы согнуть колени. Шейнин шар сломался пополам, когда она его снимала.
— Хорошо, а теперь — всем отжиматься! — велел Горилла.
— Чего?! — над комнатой поднялся изумленный гул голосов.
— Отжиматься! — повторил Горилла. — Вы же все умеете отжиматься, верно?
— И ск… сколько отжиманий надо сделать? — спросил Уолкер. Он стоял на коленях рядом со мной у кофейного столика.
— На пару часиков, — отвечал тип в лыжной маске.
— Часиков?! — взвыли несколько ребят.
— И это только для разогреву! — заявил Горилла. — Поотжимаетесь пару часиков, а мы потом придумаем чего потруднее.
— Ага. ГОРАЗДО труднее! — добавил его напарник. И оба опять взорвались хохотом.
— Вы не можете так делать! — закричала я. Голос у меня сделался тихим и пронзительный, и впрямь как у мышки.
Остальные ребята тоже возмущались. Я повернулась к двери. Тип в лыжной маске переместился в комнату. Но Горилла по-прежнему преграждал путь к бегству.
— Начали! — скомандовал Горилла.
— Или три часа назначим! — добавил подельник.
Послышался хор стонов и жалоб. Но мы дружно повалились на животы и принялись отжиматься.
Что еще оставалось делать?
— Два часа нам не продержаться, — задыхаясь, возмущался Уолкер. — Мы же в обморок попадаем!
Он падал-отжимался, падал-отжимался. С каждым движением его костюм мумии разматывался все больше и больше.
— Живее! — распоряжался Горилла. — Живее! Пошевеливайтесь!
Я сделала только четыре или пять отжиманий, а у меня уже болели руки. Я не особо дружу со спортом, если не считать езды на велике и плаванья летом.
Больше десяти-пятнадцати минут мне не продержаться.
Я подняла глаза — и увидела нечто, заставившее меня потрясенно вскрикнуть.
— Уолкер, смотри! — прошептала я.
— Ааа? — застонал он.
Я толкнула его в бок.
Он потерял равновесие и рухнул на пол.
— Эй, Дрю! Ты чего? — простонал он.
Мы посмотрели на дверь.
И к великому своему изумлению обнаружили, что Табби и Ли не корячатся на полу со всеми. Они стояли у дверей вместе с парой взломщиков.
И оба торжествующе ухмылялись.
Я перестала отжиматься и поднялась на колени. Я увидела, как Ли начал смеяться.
Табби — тоже. Она так хохотала, что тиара тряслась. Они хлопнули друг дружку по ладоням.
Ребята вокруг нас по-прежнему покорно отжимались — вверх-вниз, вверх-вниз. Стонали, кряхтели — но отжимались.
Ну а мы с Уолкером остановились. Мы стояли на коленях, глядя на Табби и Ли. Эти две сволочи смеялись и праздновали победу.
От бешенства мне хотелось завопить. Тут налетчики стянули маски.
Гориллу я узнала сразу. Это был Тодд Джеффри, старшеклассник, живущий с Ли по соседству.
Типа в лыжной маске узнала тоже. Джо Как-Его-Там — закадычный дружок Тодда.
Тодд смахнул со лба рыжие волосы. Его шевелюра взмокла, лицо было красным и потным. Упарился, должно быть, под маской.
Джо швырнул маску на пол. Смеясь, покачал головой.
— Это шутка, ребята! — крикнул он. — Веселого Хэллоуина!
Все прекратили отжиматься. Но никто даже не попытался встать. Думаю, мы были слишком потрясены.
— Шутка, шутка, — подтвердил Ли, ухмыляясь.
— А вы что, испугались? — невинно спросила Табби.
— ГРРРРРРРРРРРР! — Я испустила самый громкий рык в своей жизни — всем рыкам рык! Мне хотелось вскочить, сорвать с головы Принцессы Табби тиару и этой же тиарой ее удавить.
Тодд и Джо дали друг другу «пять». Схватили по банке «пепси» и дружно забулькали.
— Можете вставать! — объявил Ли, фыркая от смеха.
— Ух ты! Ну и видок у вас, ребята! — торжествующе воскликнула Табби. — Ловко мы вас провели!
— Поверить не могу! — пробормотал Уолкер, качая головой. Бинты свалились с его лица и уныло свисали с плеч. — Просто не могу поверить. До чего ж поганая, низкая шутка!
Я поднялась на дрожащие ноги и помогла встать ему. Я слышала, как у нас за спиной ворчат Шейн и Шейна. Их костюмы были безнадежно испорчены.
