Хорошо еще — не пришел никто на эту загадочную «стрелку». Неведомые чужаки «чушканулись и сдрейфили», как объявил во всеуслышание Дюша. И трое накрашенных девчонок, сидящие на лавочке, точно зрители в театре, немедленно влились в их компанию. Лизка пошла под ручку с Дюшей, Анька — с толстяком Вагеном, а Зинка неожиданно уцепила за руку Сергея.
— Ты это… Аккуратнее, — шепнул оказавшийся рядом Кокер. — Зинон — она это… Метелка Дональда.
— Кто метелка-то! — немедленно взвилась Зинка-Зинон. — Сам-то дятел общипанный! Только с дерева слез.
— Ты это Дональду потом скажешь!
— А чего мне Дональд! С кем хочу, с тем хожу.
— Вот и поговоришь с ним, смелая, — Кокер снова со значением посмотрел на Чохова. По-мышиному мелкие черточки его аккуратного лица изображали дипломатическую озабоченность. — Смотри, Серый, я не настаиваю. Тебе решать…
За эти слова его стоило бы тут же в землю вколотить. Серега аж вспотел от возмущения. Сам втянул в непонятки — и сам же делает вид, что опекает! Но ответить Кокеру он не успел. От тугого удара у мальчугана зазвенело в голове. Это Клепа, запомнивший о предстоящей драке, подгадал удачный момент и налетел сбоку. И снова вмешался Дюша. Роль рефери ему, очевидно, была в кайф.
— Хорэ, больные! В больничку пойдем! — заорал он. — Там и устроим мохач.
— И тут нормально! — попробовал вырваться Клепа, но Дюша держал крепко.
— Там тихо, без свидетелей! И Сухана с Дональдом, может, встретим.
— А еще там чешское стекло в подвале, — напомнил Кокер. — Фиг кто сумеет разбить!
— Да не гони!
— А вот увидишь…
По дороге к больничке обогнули бывшую дачу маршала Жукова, по очереди попробовали добраться по могучей сосне до новенького скворечника. Это Дюша, вдруг, возжелал отведать печеных яиц.
— А чего, костерок запалим, — испечем в золе. Нормальная шамовка!
Он первым полез на сосну, но не дотянул метров двух или трех, по сосне лазить — это вам не по яблоньке с кленом шастать! Хома тоже до скворечника не добрался, а вот упорный Клепа умудрился вскарабкаться. Даже руку внутрь просунул.
— Пусто! — проорал он сверху. — Нет тут ни фига! Опилки да сено…
Серега порадовался, что прозорливые птахи не успели заселить новенькие апартаменты. Еще не хватало ему участвовать в разорении гнезд.
А на следующей поляне они наткнулись на компанию взрослых мужиков, готовящих шашлыки.
— Из собак жарят, — шепнул Хома.
— Да ты гонишь!
— В натуре, отвечаю. Сам понюхай!
Пацаны все враз потянули носами воздух. И всем, конечно, показалось, что пахнет собачатиной. Даже Сергею.
— Не верите, сходите поинтересуйтесь, — хмыкнул Ваген. — Мол, шавочка моя не пробегала?
Но никто интересоваться не стал. Двое мужичков, стоя чуть поодаль от жаровни, умело метали в здоровенный тополь ножи. Сталь со стуком втыкалась в древесину. Спрашивать таких о собачатине было безумием.
Глядя на них, тот же Ваген протяжно вздохнул.
— Мне тут зуб когда-то вышибли, — поделился он. — Я его в бумажку завернул и похоронил.
— Металл вставишь, не куксись.
— На фига мне металлом сиять? А этим зубом я семечки щелкал, проволоку перекусывал. Удобный такой зубешник был…
Сергей посочувствовал Вагену. Толстяк впервые показался ему нормальным парнем.
— Сейчас фарфор делают, — утешил он Вагена. — Могут подобрать такой, что от настоящего не отличишь.
— Правда, что ли? — оживился Ваген.
— Точно знаю. В Голливуде некоторым старперам за семьдесят, а улыбками сияют, как молодые. Потому что из фарфора.
— Типа, как посуда? — фыркнул Дюша. — Она же хрупкая!
— Да нет, это особый фарфор — покрепче будет, — Серега засомневался. — Надо ведь жевать, пишу раскусывать.
— Все равно, — Дюша беспечно махнул ладонью. — Вдарить дубиной, и никакой фарфор не выдержит. Я так думаю: нормальным пацанам и волосы лишние ни к чему, и зубы.
Такой подход Серегу обескуражил, но спорить он не осмелился.
А потом на пути встретился забор, и, подхватив Лизу на руки, Дюша легко перенес ее через преграду. Точно так же поступил и толстяк Ваген. Пусть с кряхтением, но он поднял свою крохотную Аньку на нужную высоту, водрузил на землю уже на другой стороне. И снова вся шарага уставилась на Серегу. Потому что долговязая Зинка ничуть не уступала парням в росте и была явно тяжелее своих подруг.
— Не надорвись, Чех! — фыркнул Кокер.
— Да я сама перешагну, — Зинка-Зинон отважно попыталась поднять ногу, но не позволила узкая юбка. Пришлось брать ее на руки и, чертыхаясь, проносить над острой кромкой забора. Юбка, по счастью, не пострадала, а вот один чулок за щепку все-таки зацепился.
— Блин! — в сердцах пискнула Зинка, и шарага дружно заржала.
— Але, Серый, видела бы тебя Анжелка! — крикнул Кокер.
— Пошел ты!
— Не боись, может, и не скажу…
Серега готов был провалиться сквозь землю. Фиаско было полным. Зинка же, изучив дыру на колготках, скупо вздохнула.
— Ладно, пошли…
И прозвучало это совсем даже не извинительно. Скорее уж как сожаление: пошли, мол, тепа-недотепа. А зачем ему с ней идти, если в школе он в самом деле сох по Анжелке. Об этом уже все знали. А вот малознакомая Зинка Серегу ничуть не привлекала. Прямо ни капельки. Но вот прицепилась к нему, а он, чудак, не воспротивился.
— Сухан! — радостно заорал Дюша и обернулся к ребятам. — Я же говорил, в больничке их встретим. И Дональд вон чешет.
— У нас и пиво с собой! — вынырнувший навстречу незнакомый пацан в замызганной футболке поднял над головой пластиковый пузырь. — Давно вас ждем.
— Эх, погудим! — по-совиному ухнул Ваген и даже по животу себя похлопал. Пиво он, по всей видимости, очень даже уважал.
— Ну ща тебе Дональд наваляет за Зинку, — хохотнул Шрек и, опережая события, а может, и торопя их, весело прокричал: — Эй, Дон, телку твою Серый увел.
— Какой еще Серый? — долговязый, дотемна загорелый паренек показался следом за Суханом.
— Да вот он! Секи, — с Зинкой под ручку катит.
— А что, нельзя? — игриво осведомилась Зинка.
— Значит, в лоб от меня поимеет, — Дональд нахмурился.
— Только Клепа первый! — азартно завопил Хома. — Серый сначала с ним бьется, потом с тобой.
— Заметано, — согласился Дональд и как ни в чем не бывало кивнул своей подруге. — Зинк, пиво будешь?
— А чего нет-то, — Зинка легко отцепилась от Сергея и перешла к Дональду. — Глянь, этот лох мне колготки порвал.
— Ничего, я ему наваляю потом. По полной огребет…
Серега ощутил себя совсем тоскливо. Три драки за день — это было чересчур. То есть какой-нибудь д’Артаньян, может, и порадовался бы такой везухе, но Серегу подобная перспектива совсем не воодушевляла.
В больнице они прошли почерневшим от пожара коридором и, наконец, выбрались в относительно светлую залу. Потолок здесь был закопчен чуть меньше, а стены смотрелись почти прилично.
— Клевая полянка! — оценил Ваген.
Наученный горьким опытом. Сергей тут же развернулся в сторону Клепы и угадал. Тот снова собирался напасть без предупреждения. И странно, что окружающие взирали на такую подлость с полным спокойствием.
Сам же Серега, в отличие от них, наконец-то ощутил то, чего так не хватало ему в начале пути, а именно ту первую необходимую злость, без которой невозможна нормальная мужская стычка. Потому что атаки исподтишка, действительно, выглядели подло, а подлость следовало наказывать.
— Ну, чё вылупился? — Клепа притормозил в шаге от Сергея. Неожиданного наскока не вышло, и он решил малость взвинтить настроение. — Давно в рог не получал?
— А ты рискни, — Серега стоял, выставив перед собой кулаки.
Хуже нет, чем драться с незнакомым противником. Тот же Краб всегда дрался не по правилам, и это всегда смущало Серегу. А вот с Кокером или Шамой было махаться проще. Все их ужимки с нехитрой тактикой Серега изучил еще в классе втором или третьем. Как дрался Клепа, он абсолютно не знал, однако без того видел, что слабаком паренька не назовешь. И камни вон как метал, и по сосне ползал шустро. И все же кексовать Серега не собирался.
— Чего встал-то? Уже затупил?
— Кто затупил-то?
— Да ты и затупил, тупарик! — когда надо, Серега тоже мог поборзеть. Пусть не думают, что оседлали домашнего мальчика. То есть по-взрослому он никогда не ругался, но с уличным сленгом, как всякий нормальный школяр, был знаком превосходно.
— Ты чё, овца? — снова зарычал Клепа. — В натуре, быкуешь!
— От овцы слышу!
— Да ты провоцируешь!
— Бамбук кури!..
Вытащив из кармана футбольную дудку, Шрек выдал пронзительный сигнал.
— Хорош метлой мести, эфиопы! — заорал он. — Мы на Махачкалу пришли, а не треп ваш слушать.
