– Это у нас как в Японии! – поспешил пояснить Юра. – Для снятия стресса! Если тебя начальник обидел, можно прийти сюда и побить его куклу.
– Я поняла, – кивнула Кисонька, разглядывая покачивающиеся на пружинах резиновые фигуры. Здесь были мужчины, женщины. У каждого манекена красовались таблички с именем и должностью. Наверное, чтоб новички не ошиблись – били кого хочется, а не кого попало. Только у таблички с надписью «Председатель правления» манекена не было, зато вместо него какой-то черный юморист водрузил букетик цветов, перевязанный траурной ленточкой. Кисонька хмыкнула.
– Это был учредитель? – уточнила она, разглядывая получивший в зубы манекен, изображающий полного лысоватого мужика – точную копию недавнего агрессора с дубинкой. – Петр Маркелович, да? А твоя мама, выходит, главный бухгалтер? А зачем он ее бил? Разве она ему начальник?
– Потому что гад он, – с ненавистью буркнул Юра и потопал дальше.
Кисонька аккуратно проскользнула сквозь толпу манекенов и направилась следом. Оказывается, Юра, вроде бы такой преданный банковской карьере менеджер, очень не просто относится к учредителю этого самого банка.
– А его жена? – осмелилась тихонько спросить Кисонька.
– И она не лучше! – рубанул Юра.
– А почему? – еще больше осмелела Кисонька.
– Ты, кажется, пирожок хотела? – недобро покосился на нее черным глазом Юра, давая понять, что разговор закончен.
Они вывернули в большой зал, заполненный многочисленными компьютерами, перед которыми сидели парни и девушки в наушниках и с микрофонами у рта. В зале стоял неумолчный гул голосов, перемежающийся постоянными трелями телефонных звонков.
– Кол-центр,[3] – предупреждая возможный Кисонькин вопрос, бросил через плечо Юра. – Сюда звонят наши клиенты, если у них возникает проблема. Сейчас они только и делают, что звонят, – грустно добавил он.
«А вы морочите им головы, что с банком все в порядке», – мысленно закончила Кисонька.
За одним из телефонов недоуменно охнули, попытались выдавить пару фраз по-английски, засуетились… Кисонька замедлила шаги. Неужели наконец сработало?
– Ребята! – прикрывая микрофон рукой, заверещала какая-то девушка, – тут из Лондона звонок! Правда-правда, у меня высветилось! И не наши туристы, а англичане – по-английски говорят! Я только поняла, что им нужен детский банк!
Юра замер, будто его кто за ноги схватил. Не веря своим ушам, медленно повернулся на голос…
– Бред какой, зачем англичанам эти младенцы? – скривилась молодая женщина, в которой по уверенным повадкам сразу можно было опознать начальницу. – А впрочем, позовите сюда этого мальчишку из «Молодости», который ведет себя, будто он президент Банка Англии!
Кисонька покосилась на окаменевшего Юру и не выдержала:
– Не слушайте их, Юрий Петрович! – сладенько протянула она. – Вы ведете себя вовсе не как президент Банка Англии! Совершенно непохоже!
Но Юра, казалось, ее даже не услышал. Тем временем по кол-центру шла громкая перекличка:
– А может, просто соединим их? Долго бегать…
– Они к нам не подключены! – с раздражением рявкнула начальница. – Кто ж знал, что этим малолетним бездельникам из Лондона позвонят?
В этот момент Юра очнулся от своего оцепенения:
– К нам! Из Англии! Наконец-то! Я знал! – благоговейно прошептал он, бросаясь в центр зала. – Я тут! Я поговорю!
«Знал он, как же!» – обиженно подумала Кисонька, неспешно следуя за ним. Если тут кто что и знал, так только она!
Юра выхватил наушники, прижал к уху… Лицо его вытянулось. Он еще пару секунд послушал и в ужасе прошептал:
– Они так трещат – я ничего не понимаю! Есть тут кто-нибудь, кто говорит по-английски?
– А чему тебя в школе учили, парень? Большого начальника из себя строить? – огрызнулась руководительница кол-центра. – Сам справляйся!
На Юрином лице отразилось отчаяние.
Кисонька демонстративно-жалостливо вздохнула, вынула наушники из его безвольной руки, нацепила на себя и бойко затарахтела в микрофон:
– The bank «Youth» is hearing! Can I help you, sir? Yes, we have very special card product for children. Certainly, we work with foreign clients and we can offer you our full service! With great pleasure![4]
– Чего это она, дураком его обозвала?[5] – напряженно хмурясь, страшным шепотом спросил Юра.
– Сам ты дурак! – также шепотом рявкнула на него начальница кол-сервиса. – Девка стрекочет как по писаному! Где вы такую взяли?
– А вы думали! У нас самые лучшие кадры! – приосанился Юра.
А «самый лучший кадр» Кисонька едва не плакала. Она ждала этого звонка целый день – с тех самых пор, как договорилась по емейлу с Большим Боссом! Она даже на расследовании сосредотачивалась с трудом, все представляла себе: вот раздается звонок, вот в этом дурацком детском банке и не менее дурацком взрослом банке все бегают как ошпаренные, потому что важный иностранный клиент у себя в Лондоне капризничает, говорит, что ничего не понимает! Вот Кисонька вызывается помочь… берет трубку… и слышит, наконец, голос Большого Босса! Трепетный, волнующий… Нет, мужественный, слегка хрипловатый, но теплый… Нет, резкий, как звон стали!
В наушниках звучал голос мальчишки лет двенадцати-четырнадцати:
– Hey! – сказал этот голос. – I am from Great Boss!
– I see,[6] – жалостно пролепетала Кисонька. Конечно, она все понимала! Для звонка в детский банк Босс и должен был использовать ребенка – для правдоподобия! Но… Она так надеялась!
– Say to your Vad’ka! – торопливо выдал голос. – Today the assets of your bank have appeared on International Stock Exchange. And somebody is buying them right now! According the Great Boss information the funds for this operation were transferred also from your bank! Do you understand me?
– Of course,[7] – убито откликнулась Кисонька, на самом деле почти не понимая, что ей говорят. Какое ей дело до бирж и собственности? Она хотела только узнать хоть что-нибудь о Большом Боссе. И не давая себе передумать, она с пулеметной скоростью, чтоб ее не успели понять в кол-центре, выпалила:
– Oh, chap, please… Do you know the Great Boss? What is his name? Where does he live?[8] – но в наушниках уже слышались короткие гудки.
– Что они сказали? Что? – затеребил ее Юра.
– Сказали, что пришлют нам емейл. И чтоб мы переслали им всю информацию по кредитным карточкам для детей, – автоматически-заученно ответила Кисонька.
– Это прорыв! Это настоящий прорыв! – Юра чуть не прыгал. – Вы молодец, Элла Сергеевна! – похоже, его мнение о Кисонькиных способностях изменилось. – Скорее, в наш отдел! То есть в банк… Будем ждать емейл!
– Стоп! – резко скомандовала начальница кол-центра. – Ты иди. А девочка останется здесь!
Кисонька невольно сделала шаг назад. Она попалась… Ей не надо было…
– У нас по-английски многие кое-как пишут, – благосклонно улыбаясь, сообщила начальница. – Но чтоб вот так бойко болтать – никто! Международные звонки у нас не часто, но когда приходят – каждое слово из себя вымучиваем, позорище!
– Я еще и по-французски, и по-немецки могу, – пробормотала Кисонька.
– Тем более! Пусть девочка тут сегодня подежурит – все равно у вас работы нет. Если придет ваш емейл, можете ее позвать, – добавила она, похоже, сильно сомневаясь, что емейл придет.
Юра помялся и поманил Кисоньку в сторону:
– Поработаете, а, Элла Сергеевна? А то нас ведь никто в банке всерьез не воспринимает! У нас даже подключения в общебанковскую сеть нет – живем в компьютерной резервации, вместе с психологами!
Кисонька невольно кивнула. Ну, это Вадька давным-давно выяснил! Если бы не эта дополнительная система защиты, их спец по компьютерам еще с тестирования в банковской внутренней сети хозяйничал бы. А кол-центр, значит, к сети подключен… Годится!
– А пирожок? – чтобы не сдаваться сразу, нахально потребовала Кисонька.
– Куплю! – немедленно заверил ее Юра. – Тебе какой – с мясом или с картошкой?
– С повидлом! – объявила Кисонька, усаживаясь за освобожденный специально для нее компьютер.
Юра стремительно умелся. Кисонька быстрым движением сунула в USB-порт выданную Вадькой флешку-жучок и грустно уставилась на экран. Свое дело она, считай, сделала, теперь только ждать. А Большой Босс… Нет, ну как он мог так ее надуть – с каким-то подставным мальчишкой! И как подгадал – когда звонок лондонского клиента будет нужнее всего?
Ее персональный комп тихо пискнул. На весь экран светилась надпись:
«Don’t ask so many questions, lovely Pussy Cat!»[9]
Lovely! Большой Босс назвал ее lovely! Кисонька прижала комп к груди.
Двери кол-центра распахнулись, и толкая каталку перед собой, внутрь с деловым видом прорулил Сева. На вытянутой руке он нес корзину для бумаг.
– Урну поменять велели, – бросил он начальнице и бойко покатил прямо к Кисоньке.
– Здравствуй, Севочка! Как я рада тебя видеть! – выдохнула та, по-прежнему прижимая комп к груди и глядя на мальчишку абсолютно счастливыми глазами.
Сева дернулся так, что чуть не уронил корзину.
