— Улет! — восхитилась Моя Длина.
А Олег в это время подумал: «Забавное совпадение. Карен ведь вчера нам тоже про своего дедушку-издателя рассказывал. Может, они с Пролюняевым родственники?»
— И вот мы с Сергеем Михайловичем, — продолжала восторженно-занудным тоном экскурсовода госпожа Заповоротная, — возродили славное дело предков. А если хочешь узнать об этом побольше, деточка, вот тебе история нашего издательства. Мы с Сергеем Михайловичем сами ее написали.
И она вложила в сумку Темыча тоненькую брошюрку с претенциозным заглавием: «Издательство «Пролюняев и сыновья». Два века высокодуховной жизни».
— А теперь, ребяточки, извините. Нам очень некогда.
И госпожа Заповоротная, не переставая сладенько улыбаться, стала решительно теснить ребят к входной двери.
— Ну и семейство, — оказавшись на улице, сказала Катя.
— Я бы поставил вопрос шире, — улыбнулся Олег. — Ну и контора.
— А как Пролюняев перепугался вначале, — тихо добавила Таня.
— Какие-то они подозрительные, — кивнул Пашков. — Только вот жаль, не узнали, связаны они с Кареном или нет.
— Думаю, раз у него лежат их бланки, то как-то связаны, — задумчиво произнес Олег. — Я прямо мозги вывернул набекрень, чтобы хоть слово о Карене вставить. Но ничего не получилось.
— Зато как мы сегодня слаженно действовали, — отметила Катя.
— Вообще-то, — честно признался Темыч, — мне вдруг показалось, будто они действительно должны Олегу приз выдать.
— Поэтому ты так классно права и качал! — хлопнул его по плечу Женька.
— А книги у них фиговые, — глянув в сумку, поморщилась Моя Длина. — Совсем почитать нечего.
— Ребята, стойте, — внезапно прошептал Женька.
— Ты чего? — повернулись к нему остальные.
— Тот самый парень, — поглядел на другую сторону улицы Женька.
— Какой тот самый? — не сразу дошло до Олега.
— Ну, с которым Карен возле метро встречался.
— Ты уверен? — не сводил с друга глаз Олег.
— Кажется, да.
— Кажется или уверен? — нахмурилась Катя.
— Уверен. Почти, — скороговоркой ответил Женька.
— За ним, — скомандовал Олег.
Ребята мигом развернулись и пошли обратно. Парень пересек улицу и, к немалому удивлению юных детективов, направился к дому, где располагалось славное издательство Пролюняевых.
— Если он и впрямь з этот подъезд зайдет, — распоряжался на ходу Олег, — все, кроме нас с Женькой, остаются на улице. А мы за ним по-тихому проследим.
Парень, не подозревая о столь солидном «хвосте», преспокойно вошел в подъезд Пролюняевых. Олег и Женька шмыгнули следом. Они услыхали, как дверь Пролюняевых с шумом распахнулась.
— Ну наконец-то! — донесся до ребят голос Сергея Михайловича. — Удалось?
— Нет, — с досадой откликнулся парень. — Она уперлась. Прямо не знаю теперь, что сказать Карену.
И дверь захлопнулась.
Олег и Женька подкрались к двери Пролюняева. Олег прижался к ней ухом.
— Нет, ничего не слышно, — мгновение спустя сообщил он Женьке. — Пошли.
Они вернулись к друзьям. Олег быстро пересказал содержание короткого, но столь содержательного разговора парня с господином Пролюняевым.
— Может, подождем, пока парень выйдет? — предложил Женька. — Проследили бы, куда он отправился.
— Вдруг прямиком к Карену? — загорелись глаза у Пашкова.
Олег взглянул на часы.
— Время у нас еще есть, — кивнул он. — Давайте-ка вон там устроимся.
Во дворе был небольшой садик с несколькими лавочками. Усевшись на одну из них, ребята могли видеть каждого, кто выходит из подъезда Пролюняевых или входит в него.
Прошло полчаса. Подъезд словно вымер. Из него никто не выходил. Желающих войти тоже не было.
— Может, парень вообще живет у Пролюняевых? — предположила Катя.
— А чего? Запросто, — кивнула Моя Длина. — Особенно, если он Пролюняевым приходится каким-нибудь родственником.
— Вид у конторы явно не жилой, — покачал головою Олег. — Думаю, что у Пролюняевых квартира в другом месте.
— Или в этом же подъезде, — высказала догадку Катя. — Тогда мы совершенно напрасно тут торчим.
— Пока не напрасно, — откликнулась Таня. — Видите? — указала она взглядом на окно Пролюняевых. — Там горит свет.
— Верно, — оживился Женька. — Значит, будем сидеть, пока не погаснет.
Едва он это произнес, как свет в окне погасили. Мгновение спустя из подъезда появился Жень-кин знакомый парень под руку с госпожой Кларой Заповоротной. Свернув налево, они остановились возле бордовых «Жигулей». Кларочка, бурно жестикулируя, что-то втолковывала своему спутнику. Слов, однако, было не разобрать.
— Может, я подкрадусь поближе? — вопросительно поглядел на ребят Темыч.
— Давайте лучше я, — предложил Женька.
— Не вздумайте, — жестом остановил их Олег. — К ним незаметно не подобраться.
— В общем, наверное, ты прав, — трезво оценил ситуацию Темыч.
Площадка и впрямь была совершенно открытой.
— Вот так всегда, — исходился от неизвестности Женька. — Они наверняка чего-то важное говорят.
— А нам мимо тазика, — подхватил Пашков.
— Верней, мимо ушек, — фыркнула Катя.
— Вы лучше на подъезд поглядите, — тихо проговорила Таня.
Дверь подъезда хлопнула. Из нее показался сам господин Пролюняев. «Жигуленок» издал характерное пиканье. Ребята заметили в руке у Сергея Михайловича дистанционник, с помощью которого отпирают и запирают двери автомобилей. Затем до них донесся голос Пролюняева:
— Залезайте скорей в машину! Времени мало!
Парень и госпожа Заповоротная мигом нырнули в «Жигули». Пролюняев завел мотор и в темпе отъехал от дома.
— А самое интересное будет, — поглядел вслед машине Олег, — если эта троица сейчас намылилась к Карену.
— Доедем до «Красных Ворот» и проверим, — откликнулся Женька.
— А это, мысль! — поддержал его Пашков. — Нам так и так к «Красным Воротам» отсюда возвращаться.
— И от метро до Уланского два шага, — добавила Таня.
— Попытка не пытка, — кивнул Олег. — Поехали.
Ребята почти бегом устремились к метро «Фрунзенская». В поезде Женьке все время казалось, что состав движется куда медленней, чем обычно. Но ничего поделать с этим все равно было нельзя. И Женька лишь тяжело вздыхал, чем в результате совершенно вывел из себя Те-мыча.
Девочки обсуждали господина Пролюняева и его супругу.
— Кого-то он мне напоминает, — говорила Моя Длина.
— Михаила Боярского, — уже давно разобралась в этом Катя.
— Ну точно! — хлопнула себя по колену Школьникова. — Если Боярского сперва в кислоте подержать, а потом снова вынуть…
— Господи! Что ты говоришь! — ужаснулась Таня.
— Сперва дослушай, — продолжала Моя Длина. — Так вот если с Боярским такое проделать, получится вылитый Сергей Михайлович Пролюняев.
— Если с Боярским такое проделать, то от него вообще ничего, не останется, — уточнил Лешка Пашков. — Мы вот однажды с братаном Сашком в кислоту пластиковую скрепку засунули, так она мигом растворилась.
— Хорошо, что скрепку, а не бабушку, — произнесла нараспев Катя.
Все знали, что бабушка Пашковых регулярно страдала от смелых экспериментов Лешки и его младшего брата-погодки Сашка. Впрочем неутомимые внуки зла ей совершенно не желали. Просто, по словам Лешки, она вечно не вовремя возникала там, где они с Сашком не могли даже предположить ее присутствия.
Одним из последних уронов, нанесенных бабушке Пашковых, были ее вставные зубы. Братья, не поглядев, случайно выплеснули их из стакана в окно. Поняв ошибку, Лешка и Сашок немедленно устремились на улицу искать пропажу. Однако, как сообщила им гулявшая во дворе девочка, зубы только что подобрал и унес какой-то бомж. Братья, конечно, предприняли розыск похитителя, но того и след простыл.
Когда позже отец Лешки и Сашка, знаменитый нейрохирург Пашков-старший, выяснял обстоятельства дела, сыновья совершенно искренне говорили, что вставные бабкины зубы им совершенно не требовались. Им нужен был только стакан. Причем сухой стакан. А так как бабушка зачем-то налила в него воды, братья выплеснули ее. Словом, пришлось Пашкову-старшему выкладывать деньги за срочное изготовление новых зубов для тещи.
Правда, к настоящему времени проблема с зубами была давно решена. Что позволило Лешке уверенно ответить Кате:
— Бабушка наша сейчас нормально.
— Пролюняев-то хоть на какого-никакого Боярского смахивает, а вот жена его вообще ни на что не похожа, — продолжала обсуждать новых знакомых Моя Длина.
— А Женька тоже хорош! — усмехнулась Катя. — Назвал ее матерью Пролюняева!
— Ну и чего такого? — пожал плечами долговязый мальчик. — Эта Заповоротная больше подходит Пролюняеву как мать, а не как жена.
