А все-таки – куда пропали ребята?
Папа подошел к Мишелю и что-то тихо у него спросил. Мишель громко ответил:
– «Просижу всю ночь без звука в темном уголке».
Брошкина услышала:
– В уборной, что ли?
Мишель обиделся:
– У меня во всех десяти уборных горит свет.
Они с папой встали и пошли в Лешкину комнату. И ничего там не нашли. Ни темных уголков, ни звука, ни света в уборной. Единственное, что привлекло их внимание, – свеча на тумбочке у кровати. Она была не сломана, она была перекушена острыми зубами.
– У тебя вампиры водятся? – спросил папа Мишеля.
– Вампиры свечки не грызут. Они грызут человеческие шеи.
– Спасибо, – сказал папа. – За информацию. Где у тебя в замке есть еще темные уголки?
– Да их тут тыща, Серега! И в подвалах, и на чердаках!
– А в самом деле, Миша, где твой Дворецкий? Что-то меня все это стало тревожить. Пошли-ка к тебе, нужно позвонить в Москву. Мне твой Дворецкий с первого дня не очень глянулся.
Когда они вошли в кабинет Мишеля, первое, что бросилось им в глаза: приоткрытая дверца шкафа и разноцветная лужа возле него на полу.
– Они описались! – рассмеялся Мишель с облегчением.
– Всеми цветами радуги? – уточнил папа, распахивая дверцы.
В глубине шкафа безмятежно спала наша милая шпана – великий Холмс и его верный Ватсон.
И громко тикали карманные часы.
– Вот и часы нашлись, – обрадовался Мишель. – Уж скоро год, как я их потерял.
Алешка мне потом рассказывал:
– Знаешь, Дим, у меня в жизни было всего одно большое горе – это когда я в раннем детстве проспал Новый год и Деда Мороза. А теперь еще одно такое же горе – когда я проспал ограбление сейфа.
А я спросил его:
– От папы попало?
– За что? – искренне удивился он. – Я ведь ему не соврал.
Из-за испорченных соком, йогуртом и еще чем-то костюмов Мишель не огорчился.
– Это все равно уже не мое, – сказал он. – Пусть новый резидент отдаст их в чистку.
Ребят вытащили из шкафа и усадили завтракать. За ночь они успели проголодаться. Наворачивали за все щеки так, что трещало за всеми ушами.
А папа, прямо в Рыцарском зале, позвонил в Москву и долго разговаривал с двумя людьми. Один из них был мент на пенсии – Алексей Михалыч.
Мамуля Ангелина почему-то, услышав это имя, сначала вздрогнула, а потом очень внимательно прислушивалась.
Когда папа отключил мобильник, она спросила его:
– А кто такой Алексей Михалыч? Он не служил в МУРе в восьмидесятых годах?
– Служил, – сказал папа. – И очень успешно.
– Это не он раскрыл кражу в доме Толстого?
– Он.
– Подождите минутку. – Она встала и попросила Мишеля сходить с ней в его кабинет.
Когда они вернулись, мамуля протянула папе коробочку и сказала:
– Эту брошь я украла из квартиры вдовы Алексея Николаевича Толстого. Верните ее на родину. – Потом она притянула к себе Эльку, словно хотела ее защитить, и спросила: – А что мне будет за это?
– Ничего, – просто ответил папа.
Глава XIV
Курица в небесах
Вот и приблизилась к концу эта не очень веселая история. Осталось только разобраться в некоторых ее деталях и убедиться – правильно или не очень мы с вами строили свои догадки.
Да, мамуля Ангелина – это та самая Аурика, которая помогла Коту и его бандитам ограбить квартиру вдовы великого писателя.
В награду за это она получила знаменитую старинную брошь в виде королевской лилии. Никто из сыщиков об этом не знал. Брошь посчитали безвозвратно утерянной. А на самом деле Ангелина спрятала ее на даче Брошкиной (та, конечно, об этом не знала) и, когда вышла из тюрьмы, увезла эту брошь во Францию. Она хотела ее продать и пожить на эти деньги красивой жизнью.
Жить красиво – это, как говорит наш папа, каждый понимает по-своему. Для одних людей – это создавать что-то нужное для всех, делать открытия в науке, бороться за справедливость и защищать тех, кто сам защититься не может. А для других красивая жизнь – это много еды, много машин, одежды. И других вещей.
Но жизнь каждого – и богатого, и бедного – подходит к концу. И вот один человек вспоминает: я хорошо прожил жизнь, съел две бочки икры, выпил два танкера вина, разбил три десятка дорогих машин, утопил четыре шикарные яхты, купил два десятка футболистов. Но кто его вспомнит? Да и за что его вспоминать?
А вот, например, простой и небогатый врач излечил от тяжелых болезней многих людей. А простой строитель построил дома, в которых живут счастливые семьи. А простой милиционер спас от гибели другого человека. Кто-то придумал новое лекарство, кто-то создал новую машину или космический корабль. Этих людей будут всегда вспоминать добрым словом многие люди. Даже подумайте – уйдет на пенсию старый дворник с вашего двора, и вы сразу это почувствуете. «А как же чисто было при нашем Степаныче вокруг нашего дома. Какой хороший каток он заливал для наших детишек».
Вот так и получается. Когда человек живет только для себя, тогда ничего на земле от него не остается. Он свою единственную жизнь прожил зря. Ну разве жизнь человеку дана для того, чтобы он побольше заимел, побольше съел и побольше выпил?
Вот и у этой мамули Ангелины стали появляться всякие мысли. Она хотела красиво жить. Где-нибудь за границей, с богатым мужем. Она позарилась на чужое добро. Совершила ради чужого добра преступление. Обидела и оскорбила женщину, которая ей доверилась. И за все это получила от главаря банды чудесную брошь. Красивую, старинную. Но краденую.
И Ангелина постепенно стала думать о себе. И ее стала мучить совесть. И она поняла, что жила очень неправильно. Особенно когда у нее появилась дочь – Элька. Мамуля старалась делать для нее все необходимое. Ей хотелось, чтобы ее дочь была счастлива. Но ее никогда не оставляла мысль, что мать ее дочери – обыкновенная воровка.
Эта чудесная брошь стала ее болью. Несколько раз Ангелина хотела отослать ее в Россию. Иногда ей хотелось продать брошь и обеспечить будущее дочери. Но она никак не могла забыть, что это будущее обеспечено краденой вещью.
А жить становилось все труднее. За учебу Эльки в колледже она уже задолжала. И Ангелина решила продать украшение на аукционе. А что случилось? Она познакомилась с нашим Алешкой. Увидела, какой он надежный друг, поняла, что этот пацан никогда никого не обманет и не предаст. И он никогда не посвятит свою светлую жизнь бочке икры и компьютерным играм.
Она поняла, что есть люди на свете, которых чужое счастье радует, а чужая беда заставляет бежать на помощь человеку, который в ней нуждается.
…Алешка никак не мог вспомнить, где он видел эту женщину. А узнал ее на фотографиях, на «парадном» портрете, который делала Элька. Узнал и брошь на эскизе, но, надо сказать, не сразу во все это врубился. Мало ли похожих друг на друга женщин и мало ли похожих друг на друга брошек? К тому же он свои догадки гнал прочь. Ему было жаль Эльку. Вот узнает она, кто такая ее любимая мамуля… Страшно подумать.
Но все обошлось. И опять же – благодаря Алешке…
Вот такие дела получили свое завершение в далеком английском замке. А что касается попыток ограбления сейфа, так это, как сказал мне (и Эльке) Алешка, – это «пришей – пристебай». Элька, кстати, очень просила Алешку объяснить смысл этого выражения. Алешка долго мучился, а потом сказал:
– Это, Эль, когда к твоему красивому платью пришивают к попе какую-нибудь драную тряпочку. Совершенно ни к чему. Ни хвостик, ни ушко.
На что Эля ответила:
– Ушки в попе не растут.
Она значительно обогатила свои знания русского языка.
Папа успокоил Ангелину и сказал, что за давностью лет совершенной кражи она никакой ответственности не несет. Напротив, за возвращение в страну столь ценной вещи ей будут признательны.
Мишель добавил, что у него оказались некоторые денежные излишки от торговли камешками и он эти излишки вполне может направить на дальнейшее Элькино образование.
А Брошкина сказала… Не успела она сказать, как Алешка ее перебил:
– А я вас видел. На фотографии. Вы там сидели и обнимались с мамулей. Вы, мадам, ее сообщница.
Брошкина сначала сердито запыхтела, а потом, позвенев браслетами, сказала:
– Да, я была сообщницей Аурики. Я в то время славилась по всей советской Москве как классная маникюрщица. И когда Аурика ходила на дело, я делала ей прекрасный маникюр. И горжусь этим. Съел?
Это Алешка съел. Вот только никак он не мог проглотить горький комок, застрявший в душе от исчезновения Дворецкого.
– Его растерзали крысы, – предположила Эля. – Или обглодали призраки.
– Мы его не глодали! – в один голос заорали близнецы.
– Прячется где-нибудь в подвалах, – предположил Мишель. – Как же я с ним прокололся.
– Да, – согласился папа, – не знаю, какой ты бизнесмен, а вот разведчик из тебя очень слабый.
Дядя Мишель в самом деле был резидентом нашей разведки. Разведка бывает всякая. Мишель не носил мундир Штирлица. Он служил в экономической разведке. Между всякими странами идет тайная экономическая война. Государство должно защищать свои экономические секреты и по возможности овладевать секретами других стран. И вот этого Мишеля внедрили в Англию как глуповатого российского торговца драгоценными камнями. Сделали ему «крышу», сделали его владельцем замка. А он вел очень сложную работу. Он выяснял, кто из наших негодяев похищает из страны драгоценное золото, алмазы и другие валютные ценности. Он выходил на международные банды, которые совершали всякие махинации против нашей страны и пытались подорвать ее экономическую независимость.
