— У все-ех, — затрясли запястьями ученики.
— Тогда жду вас через полтора часа. И не вздумайте потеряться!
Как только Мурашка скрылась в манящем прохладой музее, класс разошелся по интересам.
Купец залез на стену, откуда весь город был виден с высоты птичьего полета, и принялся высматривать магазины.
Мальвина, Шизгара и Лама уютно устроились в тени кедров и принялись поправлять поплывший на жаре макияж.
Кащей и Арнольдик поскакали осматривать мечеть, а Вовка и Лешка бочком вернулись к темной арке, которая вела из крепости в город, и подошли к греку, ведавшему здесь продажей билетов.
— We gone to the city, — помогая себе жестами, стал объясняться с охранником Вовка. — We have a tickets. But now we want go to the city.
Грек оторвался от созерцания своих ногтей, скучающим взором скользнул по ребятам и всем своим видом дал понять, что он не против, что туристы непонятной ему национальности, имея на руках билеты, могут выйти в город и вернуться обратно.
— Понял он хоть че-нибудь? — обернулся Вовка к Лешке.
— Да понял, понял, — поторопил тот. — Пошли, время поджимает.
Ребята вприпрыжку спустились с крутой дороги и попытались сориентироваться на местности.
— Мне кажется, идти нужно туда, — показал в сторону Лешка. — Сэкономим время и срежем угол.
— Ну его, — опасливо покосился на лабиринт улочек Вовка, — давай уж лучше пойдем так, как вчера с Никосом.
Вспоминая свой вчерашний путь, поминутно останавливаясь на перекрестках, парни наконец-то вышли к ажурной решетке, которая служила надежным ориентиром, пролезли через нее на следующую улицу и вскоре были уже на том самом месте, где их должен был ждать Никос.
Тот со скучающим видом шлялся вокруг раскидистой пальмы и, представляя себя форвардом сборной Греции по футболу, пинал камешки в воображаемые ворота. — Эй, Никос, привет! — закричал ему Лешка.
Никос тут же оторвался от своей футбольной баталии, подбежал к ребятам и поздоровался с обоими за руку.
— У нас есть ровно час и пятнадцать минут, — глянул на свои часы Вовка. — Оторвались от своей классной.
— Отличное дело, — прокомментировал Никос. — А я ваших знакомых, ну тех, которых мы вчера в крепости видели, засек. Они недалеко здесь в старом городе бродят.
— Ну-ка пойдем последим за ними, — тут же загорелся Вовка, — очень меня эти два типа интересуют.
Друзья, следуя за худощавым загорелым Никосом, который растворился в толпе бледнолицых туристов, словно стал невидимым на родном ему фоне, углубились в лабиринт улочек и стали осматриваться кругом. Однако ни господина Бутякова, ни Грибкова-Майского нигде не было видно.
— Давайте сделаем вот что, — предложил Лешка, — будем искать их по "принципу квадрата". Мы с Никосом пойдем направо, а ты — налево. У первого же переулка сворачивай направо, мы, соответственно, свернем налево. Таким образом мы прочешем весь этот квартал и встретимся в точке, которая находится сейчас от нас по диагонали. Потом таким образом просмотрим второй, третий квартал — сколько понадобится, пока не найдём этих жуликов.
Вовка согласно кивнул и почесал в указанном ему направлении.
— Послушайте, а почему вы считаете, что они непорядочные господа? — спросил Никос у Лешки.
— Вовка видел их по ящику. Аферисты они, местные наши, тюменские.
— По ящику? Возможно, я не понял — не могли бы вы уточнить?
Лешка сообразил, что Никос постигал русский язык со слов своего дедушки, при котором, конечно, не было не только сленга, касающегося телевизоров, но, пожалуй, и самих телевизоров как таковых. Поэтому в разговоре с Никосом, ну совсем как с людьми пенсионного возраста, приходилось выбирать выражения, иначе разговор рисковал не состояться. Они с Никосом, как выяснялось, говорили на двух разных русских языках.
Обследование первого, второго и третьего кварталов не принесло результатов. Но ребята упрямо продолжали прочесывать старый город. Пространство поиска было не так уж велико, и вскоре, конечно же, и Бутяков, и Грибков-Майский были обнаружены глазастым Никосом. Он дернул Лешку за рукав, показал подбородком в том направлении, в котором нужно было смотреть.
Действительно, Грибков-Майский и Бутяков, волшебным образом преобразившиеся — оба в хороших костюмах, при галстуках, — стояли на одной из центральных площадей у местной достопримечательности — венецианского фонтана Римонди XVI века.
— Ты стой здесь, — шепнул Лешка Никосу, — наблюдай за ними, а я пойду Вовку перехвачу.
Вскоре и Вовка, и Лешка присоединились к Никосу и стали вполголоса обмениваться мнениями по поводу загадочной парочки аферистов. Те ничего противозаконного вроде бы не совершали. Сувениры с открытых лавочек не тырили, по карманам прохожих не шарили, сумки не взрезали. Они заказали себе кофе и мороженое, присели на мягких креслах в местной таверне и, время от времени отрываясь от трапезы, взглядами просеивали толпу. Вдруг, увидев что-то их заинтересовавшее, они разом вскочили с мест и ринулись к парочке туристов, которые отчаянно щелкали фотоаппаратами направо и налево.
Вовка и Лешка не знали, что думал по поводу этих туристов Никос, но им обоим было очевидно, что это — русские. Трудно даже сразу было сказать, каким образом выделялись их соотечественники из общей пестрой окружающей действительности. Вроде бы и одеты они были точно так же, как и остальные отдыхающие, — кроссовки "Ри-бок", шорты "бермуды", майки "I love Crete" и бейсболки с аналогичными фразами, и снимали окрестности шикарными фотокамерами "Олимпус", и на носу у них красовался фирменный "Рэй Бэн", а вот поди ж ты — сразу было видно, что это не немцы, не англичане, не французы, а наши русские дядечки и тетечки, как говорится "руссо туристе".
Пока ребята размышляли над этой загадкой, Грибков-Майский и Бутяков заговорили с парочкой, достали из черной кожаной папки какие-то бумаги и стали в чем-то убеждать своих новых знакомых.
Если бы Бутяков и Грибков-Майский не стали аферистами, вероятно, им могла бы светить блестящая карьера в стенах ведущих драматических театров страны. По крайней мере, ни Вовка, ни Лешка не смогли бы узнать в них тех прощелыг, которых когда-то показывали по местному тюменскому телевидению. Хороший костюм ладного покроя плотно облегал кряжистую фигуру Бутякова, белоснежность рубашки подчеркивал галстук темного фона с модными "огурцами", а тонкая оправа очков придавала всему облику жулика солидность и некую весомость.
Грибков-Майский разыгрывал несколько иную карту — американскую. Он выглядел со стороны как преуспевающий клерк компании средней руки, служащий, с оптимизмом относящийся к своей жизни и с искренним расположением к клиентам. Вовке даже показалось, что морщинистое лицо Грибкова-Майского разгладилось, а волос на голове стало больше.
Да, искусством перевоплощения тюменские жулики владели не хуже, чем заправские разведчики. Мальчишкам было ужасно интересно узнать, о чем же именно Бутяков и Грибков-Майский беседуют с русскими туристами. Поскольку ни Вовка, ни Лешка не были уверены, что сладкая парочка не видела их в аэропорту, а Бутяков не запомнил их еще с тех пор, как "оштрафовал" в автобусе, приходилось действовать осторожно. Тем не менее, Вовка подобрался поближе к жутко старинной, сохранившейся еще с венецианских времен стене, из которой через голову льва на улицу брызгала струя воды.
Вовка, усиленно изображая муки жажды, подошел к фонтану и принялся пить. Ему казалось, что выхлестал он уже воды в два раза больше своего веса, но ничего связного из разговора интересующих его личностей уловить не смог. Сквозь шум и гомон, издаваемый воркующими голубями, беседующими посетителями местных кабачков и отдаленных рыков мотоциклетных моторов до него долетали лишь обрывки слов и фраз:
— …лов… замечатель… конечно, согласны… зательно… автра…
И хотя по отдельным звукам можно было догадаться о значении тех или иных слов, смысл беседы остался для него тайной. Отдуваясь, Вовка промокнул водой рубашку на плечах, чтобы хоть как-то остудить тело, и вернулся к Лешке и Никосу.
— Ни черта не слышно, — пожаловался он, — надо ближе подойти.
— Давайте я это сделаю, — предложил Никос.
— А что, — обрадовался Лешка, — это идея. Его-то они уж никак видеть не могли. Тем более, вряд ли они будут опасаться, если рядом вертится греческий мальчишка, который, конечно, по-русски ни бельмеса не знает.
Но тем временем Бутяков и Грибков-Майский, записав что-то себе в блокноты, взяли у туристов несколько купюр, издалека похожих на доллары, и, нежно распрощавшись с земляками, уселись за свой столик в открытой таверне.
Мальчишкам пришлось рассредоточиться. Лешка ходил по местной открытой лавочке и принюхивался к специям. Вовка зашел в одежный магазинчик и, перебирая на плечиках майки, через окно искоса поглядывал за объектом их слежки. А Никос, будто кого-то поджидая, сел на бордюр и, подперев ладонями подбородок, вроде бы задумался.
