Наконец Измятый майор закончил переговоры и сообщил:
– Шар не собьют. Но и догнать его не на чем. У пограничников один вертолет в ремонте, второй отдали на воздушный праздник, и теперь он тоже в ремонте. Доломали.
– А в милиции нет вертолета? – спросила мама Блинкова-младшего.
Измятый майор беспомощно развел руками. Если вертолет и был, то не в его распоряжении. А снова ехать к генералу, который, наверное, уже лег в больницу, – только время терять.
– А вы наймите вертолет. За деньги. Псковские десантники! – подсказал начальник охраны. – Сипягин в прошлом году где-то нанимал для своих строительных дел. Хотите, позвоню ему, спрошу?
– Я сама ему позвоню, – хлюпнула в платочек Наталья Константиновна. – Деньги я взяла все, какие были в доме. Думала, они потребуют выкуп.
Она достала из сумочки телефон и начала звонить, а начальник охраны стал не то прощаться, не то извиняться:
– Мне нужно вернуться на службу. Простите. Только, извините, но я вам больше не помощник.
– А мы и не просим, – за всех ответила мама. – Возьмите, пожалуйста, этих двоих замечательных людей и постерегите их, пока милиция не приедет.
И она кивнула на участкового Снеткова с Робертом Портянкиным.
– Портянкина стеречь, чтобы не убежал, а этого – чтобы не боялся, – пояснил Измятый майор. – Только страшных сказок ему не читай.
– Много на себя берешь, – огрызнулся Снетков.
Не взглянув на него, Измятый майор передал начальнику охраны ключ от наручников.
– Ни в коем случае их не размыкать, – предупредил он. – Захотят в туалет – веди обоих.
– Не волнуйся, Саня, устерегу. У меня на обоих вот такой зуб, – ответил Тычинкин, показывая размеры зуба двумя руками.
Участковый с задержанным пересели к нему в «Вольво». В машине у офицеров освободилось два места.
– Я с вами, – решительно сказала Наталья Константиновна. – Вы не можете отказать матери в этом праве.
– Тогда и я с вами, – напросился Блинков-младший.
– Да мне-то что, – пожал плечами Измятый майор. – Это такая авантюра, что я могу хоть ручного слона взять на операцию.
– Ты говоришь чудовищные вещи, но ты прав, – согласилась мама и раскрыла дверцу для Блинкова-младшего. – После того, что случилось, я вообще перестала понимать, кто есть кто. Офицер милиции ведет себя, как дитя, а подросток – как офицер.
Пока они не передумали, Блинков-младший запрыгнул к маме на заднее сиденье. Подросток, который как офицер, – это понятно кто. А офицер, который как дитя, – Снетков?
Наталья Константиновна устроилась рядом с ним и захлопнула дверцу.
– На аэродром, – сказала она. – Я уже дозвонилась, нас ждут.
– Что у вас там стряслось? – спросил маму Блинков-младший.
– По дороге поделимся информацией, – ответил за нее Измятый майор и со скрежетом врубил передачу.
То, что он рассказал, можно передать в двух словах: участковый струсил.
Офицеры застали его, когда Снетков, тряся животом и уворачиваясь от гаек, гонялся за мальчишками, а те обстреливали его из рогаток. С видом героя и мученика он доложил, что Роберт Портянкин задержан и сидит в чулане. Остальное было видно без доклада: в доме участкового не осталось ни одного целого стекла. Снетков на собственной шкуре испытал, что такое «детские шалости», которые он прощал шпане.
А Роберта Портянкина уже не было в чулане. Прозевал его участковый. Упустил, пока бегал за мальчишками. (Скорее всего, Портянкина выпустил незнакомец, который и украл милицейскую форму Снеткова. В этом еще предстоит разобраться.)
Измятый майор узнал, где портянкинский дом, и кинулся туда. В комнате Роберта лежал рюкзак с вещами и пачкой долларов. По сельским меркам сумма была огромная. Ее хватило бы, чтобы купить дом и несколько лет прожить, не работая. Если бы, конечно, доллары были настоящие. Майор давно не видел таких грубых подделок, отпечатанных на черно-белом ксероксе и раскрашенных фломастером. Видно, сообщники решили, что для сельского хулигана сойдет и так.
Измятый майор сел в угол, чтобы его не было видно в окна, и стал ждать. Жадность Роберта Портянкина пересилила осторожность. Он пришел за своими сокровищами через полчаса. Измятый майор расколол его за минуту: объяснил, что доллары фальшивые, а отвечать за них придется по-настоящему. И Портянкин во всем признался.
Мерзко хихикая, он рассказал, что еще недавно незнакомец, Маркиз и Зинка были здесь, в его доме. А теперь они – тю-тю, удрали. Обещали его подождать, но, как понимает Роберт Портянкин, обманули. Сами убежали, а его бросили с фальшивыми долларами. А предупредил их участковый. Не нарочно, разумеется. Пришел за Портянкиным, а тут еще трое. Участковый испугался и начал молоть языком: дескать, с минуты на минуту прибудет знаменитый майор Столетов с оперативной группой… Преступники его за язык не тянули и не пугали. Они сказали Роберту Портянкину, что, конечно, нужно пройти с товарищем милиционером. И довольный участковый увел его, даже не попытавшись проверить документы у преступников.
– Это я виноват, – ожесточенно топча педаль газа, признал Измятый майор. – Ему ничего нельзя было поручать. Мечтает дослужить до пенсии, а сам давно уже пенсионер.
– А кто этот незнакомец? – спросил Блинков-младший. – Портянкин его знает?
Майор, на секунду бросив руль, развел руками.
– Загадочная личность! Ни имени, ни клички. Спрашиваю Портянкина: «Ну хоть как ты его называл?» А он: «Называю его мужиком – бьет. Ну, думаю, подлижусь, назову боссом – все равно бьет!» Ладно, говорю, а какой он – блондин, брюнет? «Притворяется седым, а на самом деле лысый, – отвечает Портянкин. – Но лысина уже зарастает». Каково?
– Парик, – догадалась мама.
– Палыч, – решил Блинков-младший.
– Палыч в Пскове, – отрезал Измятый майор. – Ты что, в моих ребятах сомневаешься?!
– Какой у вас домашний телефон? – спросил Блинков-младший, доставая оставленную ему как начальнику штаба трубку Капусто.
Измятый майор неохотно пробурчал свой номер. Он уже все понял. Но Блинков-младший для наглядности урока набрал номер и поднес трубку к уху майора. Оставленный за «автоответчик» брат майора Николай ответил: «Майор Столетов слушает!».
– Колька, ну сколько тебя учить?! – буркнул в трубку Измятый майор. – Я отвечаю не «слушает», а просто: «Майор Столетов!». А вообще кончай врать. Можешь говорить всем, что генерал отменил мой арест.
– Ну так где майор Столетов, здесь или в Пскове? – торжествующе спросил Блинков-младший. – И где может быть Палыч?!
Держа руль одной рукой, Измятый майор тыкал в кнопки телефона.
– Только для очистки совести звоню, – предупредил он, прижимая трубку плечом. – Алло, Витя! Ты давно видел Гутенберга? Сегодня утром?
– Попросите его описать, как он выглядит, – подсказал Блинков-младший. – Только подробно.
Измятый майор кивнул.
– Вить, у нас тут кое-какие вопросы. Дай его словесный портрет.
Капитан Витя долго давал словесный портрет Гутенберга. Нет никакого сомнения, что он был профессионал с выдающимися сыщицкими способностями. Но эти способности почему-то совсем не радовали Измятого майора. По мере того, как он слушал, его лицо вытягивалось.
– А мочка уха?
С полминуты Витя добросовестно описывал мочку уха.
– Ну что ж, Витя, поздравляю, и большое тебе милицейское спасибо, – поблагодарил его Измятый майор. – Это не Гутенберг. Возьмите его, смойте грим и колите, пока не признается, кто он такой на самом деле!
Витя, похоже, что-то возразил.
– Делай, как я говорю! – гаркнул майор. – И доставай следователя, чтобы изменил Гутенбергу меру пресечения. Следователя тоже можешь поздравить. Ушел Гутенберг и взял заложницу. Все, как в прошлый раз! Невинный розыгрыш, милый пожилой человек… Да, и клише я нашел. Извини, что раньше не сказал.
С потемневшим лицом Измятый майор сложил трубку и вернул Блинкову-младшему.
– Ты прав, – мрачно сказал он. – Как догадался?
– Шофер молчал и все время держался в стороне, – пояснил Блинков-младший. – Помните, когда он с Маркизом и Зинкой пришел на виллу? Там чуть до перестрелки не дошло. Я запулил ему в лоб персиком. Он должен был хотя бы ойкнуть, если не глухонемой. А он и тогда молчал. Боялся, что я узнаю его по голосу. Хотя, если честно, я и сейчас не понимаю, как он замаскировался. Палыч пузатый, сутулый, нос орлиный. А шофер – грудь колесом, высокий и толстоносый.
– Ну, это просто, – сказала мама. – Корсет, толстая подошва, трубочки в нос.
– Первый раз сталкиваюсь, – признался Измятый майор. – Чулок или там шапочку на лицо – это сколько угодно. А до театрального грима наши псковские урки еще не додумались.
– Ему очень нужны были клише, – сказал Блинков-младший, и все молча с ним согласились.
Да, безупречно сделанные клише долларов – заманчивая штука для любого уголовника. Но свобода еще заманчивее. Ну кто мог ради этих клише громоздить преступление на преступление? Вторая Грязюкинская война, попытка поджечь сторожку охранников, наконец, похищение Блинкова-младшего, а потом Энни! А с каким упорством он снова и снова посылал сообщников на виллу Букашина, зная, что это место уже привлекло внимание милиции?! Так поступать мог только преступник, которому были нужны не просто клише, а ЭТИ клише с его отпечатками пальцев. Гутенберг, он же Палыч.
