Не скрываясь, Блинков-младший отодвинул ставню на выходящем к его дому окне.
Черный «Мерседес» был на месте.
Он достал из ящика под полкой припрятанный пакет со своими мужскими вещами. Переодеться сейчас или идти так, по-девчачьи? Куда идти, Митек еще не решил. Может быть, к полковнику, а может быть, к Суворовой. С ее сестрой-фотомоделью у него были почти приятельские отношения, а мама так вообще с ней дружила. Маме не хватало в жизни женских нарядов, а Нине Су – чего-то из того, что было у мамы, и они всегда находили, о чем поговорить. В общем, фотомодель его не выдаст. Но что толку скрываться у нее, когда не знаешь, что делать?
И тут в женской сумочке Суворовой запищал мобильник. Блинков-младший раскрыл трубку.
– Валь, Суворова!… Ты че молчишь, Валь?! – загундосил в ухо самоуверенный басок.
Блинков-младший замер с трубкой в руке. За последнюю неделю он думал об этом человеке даже больше, чем о маме.
– Это не Валька. Это я, Князь! – сказал Блинков-младший.
– Блин! Это ты, что ли? Ни себе чего! – надрывался Князь. – А откуда у тебя Валькин мобильник?
Вопросик был не из тех, которые задают измученные голодом и пытками пленники террористов. «Все-таки он редкостный придурок», – счастливо улыбаясь, подумал Блинков-младший. Если бы неделю назад кто-нибудь сказал ему, что он будет рад слышать голос Князя, Митек поднял бы этого человека на смех.
– Ты где, Князь? – спросил он.
– А фиг его знает! Вроде в каком-то офисе. Блин, а ты в курсе, что меня вместо тебя украли?
– В курсе, – ответил Блинков-младший. – Твои в милицию заявили. Тебя ищут.
– А вот стукну, что ты у Вальки прячешься, и меня отпустят! – пригрозил Князь. Он был неисправим. А еще говорят, что испытания делают людей лучше.
– Стучи и дуй к своему папе в киоск, пряники под прилавком кушать, – зло ответил Блинков-младший.
– Ты че, Блин? – обиделся Князь. – Уже и пошутить нельзя? Чтобы князь Голенищев-Пупырко сдавал своих дворовых пацанов… Ты меня за кого держишь, за волка позорного?
– Извини, – сказал Блинков-младший, хотя держал Князя именно за волка позорного и был, в общем, прав. – Ладно, давай по делу. Ты как сумел позвонить?
– Снял трубку, набрал номер. Звоню своим – не подходят. Ага, думаю, бабка телефон отключила на ночь. Стал твоим звонить, думаю, контрразведка меня отсюда вытащит. А у тебя тоже никто не подходит. Ну, тогда я набрал Валькин номер. Он у меня на руке записан. Мы с Валькой знаешь, как Тонюшку доводили?!
– «Ноль два» надо было звонить! – простонал Блинков-младший.
– Звонил, – вздохнул Князь. – Говорю: тетка, шухер! Меня киднэпнули. А она: «Хулиган!».
– Так и сказал?
– А че? «Киднэпнули» – то есть типа умыкнули, непонятно, что ли? Тетка, говорю, хорош орать! Ты конкретно прими жалобу населения! А она трубку бросает. «Еще раз позвонишь, – говорит, – засеку твой телефон и наряд с автоматами пришлю!».
– Дубина ты, Князь! Тебе же и надо, чтобы она засекла твой телефон и прислала наряд с автоматами.
Князь озадаченно замолчал.
– Да, – сказал он после паузы, – привычка – вторая натура. А я и не подумал! Наоборот, испугался – с ментовкой шутки плохи.
Блинкову-младшему стало казаться, что это бредовый розыгрыш. Что Князь прячется где-нибудь на родительской даче и хихикает себе: «Ищете? Ищите, ищите!». Не может же он быть такой законченной дубиной, чтобы не понимать, какая опасность ему грозит?!
И тут, как будто нарочно подтверждая, что да, дубина он и ничего не понимает, Князь сказал довольным голосом:
– Вообще, везуха, Блин! В школу не хожу, кормят на убой. Наверно, во дворе только про меня и говорят. Типа: «Князь пропал, какой резвый был мальчуган, отрада родителей и всеобщий любимец!».
– Именно так и говорят, – со вздохом подтвердил Блинков-младший. – А в школе все просто рыдают. Где, говорят, Князь?! Что-то давно никто не писал краской в туалете «Спартак – чемпион» и не подкладывал учителям кнопки.
– Серьезно?! – Князь так обожал себя, что принял все за чистую монету. – Да, память о себе я оставил!
– Хорош трепаться, Князь, давай по делу, – перебил его Блинков-младший. – Как ты смог добраться до телефона?
– А он тут стоит, в офисе.
– И тебя оставили без присмотра?
– Так я же за ногу прикованный к цепи, а цепь – к койке, а койку не сдвинешь, она в стену убирается. Нормально, Блин, цепь длинная – гуляю в своем углу. Только до телефона не доставал, а сегодня допер: развинтил койку, – похвастался Князь.
Он болтал уже вторую минуту и ухитрился не сказать ничего, что помогло бы его найти. Блинков-младший набрался терпения и продолжал допрос:
– Что за офис, в котором ты сидишь, что оттуда видно?
– Обычный офис, размером как моя комната. Евроремонт, стол письменный, шкаф… – добросовестно перечислил Князь. – В окно фанера вставлена, не видно ни шиша.
– Попробуй открыть, – подсказал Блинков-младший.
– Тут не откроешь: ручки сняты… А рамы, Блин, как в новом доме – пластик.
– Посмотри в шкафу, там нет документов?
– Нет, Блин, тут все новенькое, как из магазина. Мебель еще лаком пахнет.
Блинков-младший не знал, за что еще зацепиться.
– А на мебели есть ярлыки?
– Нет, – слишком быстро ответил Князь.
– Отодвинь шкаф и посмотри: их сзади наклеивают.
Князь возмутился:
– С печки рухнул, Блин? Я тебе типа грузчик, что ли – шкафы двигать?!
– Ты там всю жизнь собираешься сидеть?! – прикрикнул Блинков-младший. – Отодвинь, тебе говорят!
– Лады, – сдался Князь. – Только я лучше под столом поищу, а то шкаф станешь двигать – услышат. Они за стенкой.
В трубке послышалась возня, и Князь сообщил сдавленным голосом:
– Есть бумажка, снизу наклеена! «Стол письменный двухтумбовый, ММК-3».
– Дату посмотри!
– Двадцатое августа. А на фига тебе, Блин?
– Такой же хочу купить, – огрызнулся Блинков-младший. – Князь, давай в темпе: что оттуда слышно?
– Ну, целый день стучат. Пылища, дышать нечем, и пахнет краской. Может, это фабрика какая-то… Ну, не знаю я, что еще сказать, Блин! – мучился Князь. – Машины иногда проезжают, но это ночью слышно, когда Шамиль приходит меня кормить…
– Так ты знаешь, как их зовут? Что ж ты молчал? -разозлился Блинков-младший.
– Не, я кроме Шамиля никого и не вижу. Если зайдет кто по телефону позвонить, мне сразу: «Лыцом к стыне!»… Жратва у них, Блин, – зашибись! Шашлычки, фрукты свеженькие…
– Князь, погоди про жратву! Что ты еще знаешь?
– Блин, они никак не просекут, что со мной делать. Типа я им на фиг не сдался, а отпустить жалко. Одних продуктов сколько мне скормили… – снова понес чепуху Князь.
Блинков-младший понял, что толку от него не добьешься, и слушал вполуха. Он смотрел за окно вагончика, на свой дом. Скоро мы встретимся, мама! Мы с тобой возьмем этих террористов, как котят! У них, видите ли, офис. У них стол письменный двухтумбовый, изготовленный на мебельном комбинате номер три двадцатого августа… Если этот стол привезли в офис не на случайной машине, а в фургоне мебельного магазина, то пусть эти гады заказывают себе гроб многоместный деревянный. Потому что в магазине должен остаться их адрес!…
Было уже поздно, и в той половине Митькиного дома, которую он видел из вагончика, светилось единственное окно – в спальне князей. Переживают за своего резвого мальчугана.
– Князь, а твои не спят, – сказал Блинков-младший.
– Еще бы они спали, когда сами наследника проворонили! – самодовольно заметил Князь. – Ничего, вернусь – батя у меня повертится. Мотоцикл из него конкретно вытрясу. Не знаешь, права на мотоцикл дают в шестнадцать лет?
Окно мигнуло и погасло.
– Ой! – испугался Князь. – Блин, сюда идут! Кажись, меня зашухерили!
Брякнула брошенная трубка, но Князь попал мимо рычагов. Блинков-младший слышал его топот, а потом в трубку шумно задышали.
– Это кто? – спросил незнакомый голос.
– Наташу позовите, – нашелся Блинков-младший.
– Ны туда попалы. – Теперь можно было расслышать, что незнакомец говорит с акцентом. Он не бросил трубку. Чего-то ждал.
Блинков-младший отключился, и почти сразу же суворовский мобильник запищал. Ясно: проверяют. В памяти телефона преступников остался номер, который набирал Князь. Сколько им нужно времени, чтобы узнать по номеру имя и адрес владельца мобильника?…
Негромкий электронный писк был самым безжалостным звуком, который Блинков-младший слышал в своей жизни. Террористам неизвестно, что успел сказать ему Князь. Теперь они на всякий случай кого-нибудь убьют. Либо ненужного им Князя, если решат скрыться из «засвеченного» офиса. Либо Вальку, Нину Су и их маму, если решат остаться. Ведь Князь звонил по телефону фотомодели и что-то рассказывал. Этого достаточно террористам, чтобы уничтожить Суворовых как опасных свидетелей. А то, что никакие они не свидетели, выяснится, когда будет слишком поздно…
