Сразу за Маней явился Леха.
– Ну чего?
– Подожди, пока все придут.
Через какое-то время оказалось, что уже все в сборе, кроме Тягомотины и Иры.
– Слушай, Гошка, кого мы ждем, что за дурацкая таинственность? – напустилась на него Ксюша.
– Кого ждем? Тягомотину! – хмыкнул Леха.
– Тягомотину? Зачем?
– Она приведет подругу, у которой случилась беда, – вкратце объяснил Гошка. – Только прошу, Ксюха, постарайся не дразнить Тяго… Розу. Она такая обидчивая, я сам чуть не спятил, пока с ней договорился.
– А на фиг ты за это взялся? Тягомотину не знаешь?
– Я не привык отказывать, когда меня просят о помощи! – довольно высокопарно произнес Гошка.
Маня посмотрела на него с восторгом. Она всегда восторгалась Гошкой.
– Но ты можешь пока хотя бы объяснить, что там такое? – спросил Зорик.
– Нет, я и сам почти ничего не знаю, вот они сейчас придут и расскажут.
Однако девочки задерживались.
– Не понимаю, – кипятилась Ксюша, – если просишь о помощи, то хоть не опаздывай. А что за подруга у Тягомотины? Такая же зануда?
– Вроде нет, я, правда, видел ее всего десять минут.
– И все же, что у этой подруги случилось? – спросил Никита.
– Ограбление, но довольно странное…
И в этот момент в дверь позвонили.
– Явились не запылились, – проворчала Ксюша.
– Вот познакомьтесь, – сказал Гошка, входя в комнату вместе с Розой и Ирой. – Это мои друзья, а это Ира…
– Ого, сколько вас! Привет! – без тени смущения проговорила Ира.
А Роза изумленно взирала на Зорика. До чего же хорош! Высокий, голубоглазый… Ей всегда раньше нравился Гошка, но сейчас Зорик его совершенно затмил. Она просто глаз от него не могла отвести.
– Привет, а я Ксюша. Что там у тебя случилось? Гошка нам ничего не сказал.
– Ну, нас ограбили.
– Бывает, – вздохнула Маня. – И много уперли?
– Кое-что… Но странно тут другое. Нас об этом предупредили…
И Ира поведала новым знакомым все то, о чем Гошка узнал от Розы.
– Честно говоря, я тоже думала, что это просто совпадение, но вот Роза говорит…
– Нашла кого слушать, – еле слышно прошептала Ксюша на ухо Саше.
– …Роза говорит, что это ерунда, что они ограбили нас только для вида…
– Да, мне тоже так кажется, – задумчиво проговорил Зорик. – А где ты была, когда они грабили?
– В школе! А бабушка к себе поехала, она ведь живет отдельно, и ей как раз в этот день должны были принести пенсию.
Зорик что-то черкнул в маленьком блокноте.
– Скажи, Ира, а та записка с предупреждением сохранилась? – спросил Никита.
– К сожалению, нет. Мама отнесла ее в милицию…
– Это плохо. Слушай, а какая она была, эта записка?
– Что значит какая? – не поняла Ира.
– Ну, на какой бумаге, от руки написана или же на компьютере?
– А, ясно, она была написана от руки на клочке бумаги в клеточку зеленой ручкой, печатными буквами.
– А что у вас уперли-то? И что оставили, почему тебе это странным показалось? – поинтересовался Леха.
– Украли три маминых колечка, цепочку золотую, бусы красивые из турмалина…
– Турмалин – это что? – спросила Ксюша.
– Камень такой…
– Драгоценный?
– Кажется, да. Очень красивый, зеленоватый такой и розоватый… Мама бусы очень любит, их папа подарил…
– А твой папа?
– Папа умер два года назад.
– Ох, прости, – огорчилась Ксюша, – я не хотела…
– Да нет, все нормально, надо же вам знать… А вот, например, деньги почему-то не взяли, хотя они лежали там, куда их класть нельзя.
– Где это? – живо заинтересовалась Маня.
– В шкафу, под бельем, – грустно улыбнулась Ира. – Я сама сколько раз читала, что грабители первым делом лезут именно в шкаф под белье.
– Именно поэтому я и подумала, что это не просто ограбление, – с гордостью заявила Роза. – А уж цацки прихватили для вида.
– А в квартире все было перерыто? – спросил Гошка.
– Да!
– А сколько дней прошло к тому моменту с отъезда твоей мамы? – с карандашом в руке осведомился Зорик.
– Три дня.
– А бабок много они оставили? – справился Леха.
– Порядочно.
Они еще долго расспрашивали Иру. Она отвечала просто, не растекаясь в ненужных подробностях, и произвела на всех очень приятное впечатление. Когда наконец вопросы иссякли, свой вопрос задала Ира:
– Вы и вправду можете тут что-то сделать?
– Попытаемся, – ответил за всех Гошка. – Ну, какие будут соображения?
– Ира, у меня еще один вопрос, – начал тихо Зорик. – Скажи, ты сама имеешь хоть малейшее представление о том, что могли искать в вашей квартире?
– Нет, – покачала головой Ира, – не имею.
– А с работой твоей мамы это не может быть связано?
– Вообще-то вряд ли, моя мама не занимается политикой и всякими разборками тоже, она пишет по женским вопросам.
– Это что еще такое – женские вопросы? – хмыкнул Леха. – Про одних баб, что ли, пишет?
– Ну, в общем, да. Мама как-то даже говорила бабушке, что она не имеет права заниматься острыми темами, пока дочку не вырастит. Так что…
– Понятно. Значит, эта версия отпадает. Надо же, второй раз подряд нам попадается такое странное дело – кто-то что-то ищет в чужой квартире.
– Да? А в прошлый раз что искали? – заинтересовалась Ира.
– Это мы тебе потом расскажем. А сейчас надо бы пораскинуть мозгами…
– Скажи, Ира, – подала голос Саша, – а среди твоих знакомых или маминых нет никого, кто любил бы такие глупые шутки вроде той записки с предупреждением?
– Мы с мамой уже думали, но ничего нам в голову не пришло. Явно этим никто не занимается, а там кто их знает…
– А милиция хотя бы ищет преступника?
– Ищет. Но найдет ли… А вообще, знаете что? Не надо никого искать. Глупости все это. Ну, допустим, вы найдете воров, и что? Вещи украденные вернете? Воров в тюрьму засадите? Не засадите. Тогда зачем все это? Лучше забыть. Ну, расстроится мама из-за своих украшений, ничего, переживет. Спасибо вам, ребята, но ничего не нужно. Бесполезная трата времени. Если я когда-нибудь чем-нибудь смогу вам помочь, обращайтесь, а сейчас… Да, если мне когда-нибудь что-нибудь серьезное понадобится, я тоже буду иметь вас в виду, а сейчас… нет, не надо. Простите меня. Пошли, Роза!
Она схватила за руку совершенно обалдевшую Тягомотину и уволокла из квартиры так быстро, что никто и опомниться не успел.
Когда первый приступ удивления прошел, Никита спросил:
– Ну и что все это значит?
– Наифиговейшая фигня! – отозвался Леха. – Ненормальная какая-то.
– Естественно, – кивнула Ксюша. – Разве нормальная может с Тягомотиной дружить?
– Да уж… очень странно, – пожала плечами Саша. – Если ей ничего не нужно, зачем тогда пришла? Допустим, в первый момент она подумала: чем черт не шутит, а вдруг эти дураки что-то найдут, – а потом решила, что это не имеет смысла? Разве что так?
– Ничего вы не понимаете! – закричала вдруг Маня. – Неужели не ясно?
– Что? – удивленно взглянула на нее старшая сестра. – Что нам должно быть ясно?
– Она же испугалась!
– Испугалась чего?
– Не знаю, но испугалась, что мы можем докопаться до чего-то лишнего. А может, и вовсе она сама все это устроила.
– Что? Сама себя обокрала? – хмыкнул Никита.
– А кстати, такое тоже возможно, – заметил Зорик.
– Именно, именно, – горячилась Маня. – Ведь что украли-то? Украшения! А деньги не тронули! Значит, скорее всего она просто…
– Погоди, Маня, – прервал ее Гошка. – Это же глупость. Зачем ей красть драгоценности у матери? Скорее бы уж она деньги стибрила…
– Да что вы придумываете фигню какую-то? На фиг это кому-то нужно? Или только девка эта вовсе полоумная…
– Я же говорила, от Тягомотины ничего нормального не жди, – фыркнула Ксюша. – Значит, как я понимаю, ничего мы расследовать не будем.
– Что ж тут расследовать? – пожал плечами Никита. – Девушка в наших услугах не нуждается. Ну и не надо, нам же лучше.
«Тебе, может, и лучше, – подумала Маня, – а вот Гошке хуже. Ему просто позарез нужно какое-то интересное дело».
Они еще немного потрепались на общие темы и стали расходиться. У Гошки остался только Леха.
– Ну, как тебе это нравится? – в сердцах спросил Гошка. – Чтобы я еще раз связался с Тягомотиной… И она еще возникает по поводу Ксюхи!
– Ты знаешь, я сам не большой любитель Тягомотины, но тут она, между прочим, не виновата. Она хотела как лучше, а вот эта тощая очкастая дурища… Или нет, она не дурища. Она… Малыга правильно сказала – она струхнула. Но не потому, что сама свою мамашку грабанула, – это фигня, а потому…
– Ну, почему, интересно знать?
– Потому что она знает какой-то секрет.
– Какой секрет?
– Эх, кабы знать… Короче, Гошка, мне эта очкастая внушила подозрение.
– Слушай, Леха, ты же сам говоришь, что она свою мать не грабила, так в чем же ты ее подозреваешь?
– Она что-то знает про ограбление. Или, вернее, про то, что там искали. Зуб даю!
– Ну и пусть. Нам-то какое дело? Пускай у нее голова болит. Она же от нашей помощи отказалась.
