Иоанна Хмелевская - Особые заслуги

— Может, это ему надо было что-то сообщить?

— Кто его знает… Ну так что, проследим за ним?

Яночка посмотрела на магазин, потом опять окинула взглядом территорию порта и засомневалась.

— Боюсь, сегодня уже поздно. И к тому же нам надо проследить за паном Джонатаном. Никак не пойму, что же он тут делает.

— Как это не поймешь? Что ты имеешь в виду?

— А вот оглянись…

С того места, где они стояли, хорошо просматривалась автобусная петля перед магазином. Там тоже парковались машины. Пан Джонатан уже который раз делал круг, объезжая петлю, и каждый раз останавливался перед одной и той же машиной — большим «фиатом» темно-синего цвета. Это уже интересно. Сначала хозяин издали рассматривал заинтересовавшую его машину, потом слез с мотоцикла, поставил его на подножку, а сам подошел к «фиату». Заглянул внутрь, обошел вокруг, подергал за все дверцы и замер перед капотом.

— Ничего не понимаю, — вырвалось у Павлика.

— Вот именно, — буркнула Яночка.

— «Фиат» темно-синий, тот самый, — вполголоса рассуждал Павлик, словно с этого расстояния пан Джонатан мог их услышать. — Номер, что ли, забыл?

— Может, он вообще ищет другой «фиат» и другого человека, — предположила Яночка.

— Похоже, машину уже нашел. А вот насчет человека — посмотрим.

Тем временем пан Джонатан перестал пялиться на капот синего «фиата», огляделся по сторонам и сделал непонятную вещь. Подняв подножку, ухватился за руль своего мотоцикла, протиснулся с ним сквозь вереницу припаркованных у обочины машин, затащил мотоцикл в какой-то куст, что рос у интересующего его «фиата», и сам спрятался под тем же кустом.

— Ни в коем случае! — предостерегающе рявкнул Павлик, правильно поняв намерения сестры и ухватив ее за руку, пояснил: — Раз уж он сторожит, нас сразу заметит. Надо бы его сзади обойти. За торговым павильоном, по ту сторону дороги где прятался пан Джонатан, на небольшой заасфальтированной площадке стояли две машины с товарами и громоздилась целая гора пустых пластмассовых ящиков из-под бутылок. Вот где можно спрятаться, Осторожный Павлик выбрал безопасный, но чрезвычайно трудный путь по пересеченной местности на задах магазина. Пробирались через ямы и кучи мусора, какое-то зловонное болото у помойки, нагромождения старых ящиков из-под рыбы и дыру в загородке. Через нее вылезли наконец на площадку у магазина и там спрятались за горой ящиков.

Объект был на месте, но явно терял терпение, крутился, то и дело меняя положение тела — наверное, не очень удобно сидеть скорчившись под кустом — и даже время от времени вылезал из-под него. Вот, похоже, пан Джонатан принял какое-то решение, так как совсем вылез из укрытия, осмотрелся и бодро зашагал по дороге к лесу, продолжая время от времени осматриваться.

— Мотоцикл оставил, стало быть вернется, — прошептала Яночка.

— Не мешало бы и нам взглянуть на номер машины, — внес предложение Павлик.

— Зачем?

— Пока не знаю. Так, на всякий случай. Я бы сбегал, пока его нет.

— Так сбегай.

Оглядевшись — пан Джонатан исчез за деревьями леса, — Павлик выскочил из засады и бегом пустился к машине. Яночка оставалась на стреме, бдительно наблюдая за той частью леса, куда углубился их хозяин. Павлик скоро вернулся.

— Ну что? — не выдержала Яночка, потому что брат был явно чем-то потрясен, однако ни слова не произносил.

— Знаешь, номер тот самый, — признался сконфуженный Павлик.

— Какой «тот самый»? — не поняла сестра.

— Номер тот самый, — как автомат, повторил Павлик.

— Что ты заладил? — рассердилась девочка. — Объясни толком.

— Лучше сама сходи и посмотри. Может, у меня какие галлюцинации или еще что…

Ни слова не говоря, Яночка пустилась к синему «фиату». Вернулась жутко взволнованная.

— Тот самый! — подтвердила она. — Слушай, теперь я уже вовсе ничего не понимаю. Ведь Лысый же уехал!

— Вот именно, уехал. На его машине были иностранные номера. А тут, на этом «фиате», тот самый номер, наш, отечественный, который был на одной табличке Лысого с иностранными номерами, но по другую сторону. Ничего не понимаю!

Ошеломленно глядя друг на друга, Яночка с Павликом молчали. До того ошарашило их открытие, что даже спрятаться забыли.

— Не перепутал? — на всякий случай спросила Яночка.

Павлик покачал головой.

— Нет, я записал правильно. Если бы еще иностранный, мог бы перепутать, но наш сразу запомнил, пока записывал. И теперь уверен — он! Да нет, не мог я перепутать, это исключено.

— В таком случае машин должно быть две штуки, — сказала девочка после продолжительного раздумья. — Интересно, двойные номера на них обеих? Такие, что на одной стороне — иностранный номер, а на другой — наш? Или только на одной машине двойные номера? Тогда неплохо знать, на какой именно. Подозрительно все это…

— Еще как! — подхватил Павлик. — Честные люди не занимались бы такими махинациями. Надо уточнить еще и такой момент: машины похожи одна на другую, как две капли воды, или чем-нибудь отличаются? Для начала хорошенько запомним эту. Подожди, я еще раз сбегаю, как следует рассмотрю.

Солнце зашло, стало смеркаться. Яночка подозвала к себе собаку, теперь ей трудно было бы заметить человеческую фигуру среди деревьев леса, а Хабр делал это с легкостью. Павлик все не возвращался. Сто лет прошло, пока он вернулся.

— Ничего особенного в машине я не заметил, — недовольно доложил он. — Машина как машина, не покорябанная, не поцарапанная, покрышки те же самые. Никаких особых примет! На счетчике двадцать четыре тысячи сто сорок два километра.

— Запиши цифру, может, и пригодится, — посоветовала сестра. — И спрячься, как мы с Хабром. В любой момент может кто-нибудь появиться. Или пан Джонатан, или кто из владельцев машины.

— Хорошо бы поторопились, скоро совсем стемнеет, — ворчал Павлик, залезая под куст, где уже спрятались Яночка и Хабр.

Ожидаемые лица появились внезапно и при весьма драматических обстоятельствах. Сначала дети заметили черную фигуру человека, спускавшуюся по склону горы. Вернее, о черной фигуре сообщил Хабр, увидели же ее лишь тогда, когда она приблизилась к ним. Это оказался тот самый тип с глазками и крысиной мордой. Вот он приблизился к автобусной остановке, промелькнув между деревьями у магазина, вот показался из-за угла магазина. И тут вдруг появился пан Джонатан. Он несся по склону горы, по нижней оконечности леса. Как он там появился — непонятно, ведь видели же, он шел вверх по склону, в лес. Тип с глазками заметил пана Джонатана, когда тот был уже недалеко от него, и сделал попытку сбежать. Из попытки ничего не получилось, пан Джонатан с разбегу налетел на него, ухватил обеими руками за отвороты куртки и, прижав в углу между кирпичной стеной торгового павильона и горой ящиков, в ярости заорал:

— Подлец! Негодяй! Дрянь такая! Будешь водить меня за нос?!

— Тихо, тише! — умоляла крысиная морда, не делая попытки вырваться из крепких рук рыбака. — Зачем на всю округу орать?

Опомнившись, пан Джонатан принялся ругаться шепотом, зато стал подбирать более крепкие словечки, а для придания словам весу время от времени стукал спиной негодяя о кирпичную стену. Как ни странно, его жертва по-прежнему не пыталась вырваться.

Подобравшись поближе к месту действия — благо, совсем, стемнело, Павлик и Яночка могли слышать почти все, сказанное обоими участниками драматического действа.

— Больше я ждать не намерен! — бешеным шепотом информировал пан Джонатан. — Куда запрятал, ты… такой-сякой, отдавай немедленно! Давно ведь нашел… такой-сякой, а ну признавайся, что с этим сделал! Небось продал, продажная тварь? Ну что крутишься, как вошь на сковороде, рыбий потрох, подонок… Спустил и денежки прикарманил, а я потом кровью… Ну, ты у меня дождешься… Крысиная морда явно пытался покончить дело сразу.

— Ну, чего разоряешься! — пытался он образумить разбушевавшегося рыбака. — Ведь я все… Да я… да все образуется, погоди.

— Что образуется, что образуется!!! — выходил из себя пан Джонатан. — Шакал паршивый, гиена заср…, да разве я не вижу, как ты от меня прячешься? Да я тебя сейчас по стенке размажу, кости пересчитаю…

— Ну что вы так на меня! — шепотом возмущался негодяй, всячески пытаясь смягчить гнев нападающего. — Да я разве отказываюсь платить? Все отдам, сколько вы потребуете…

— Не только деньги отдашь, но и то вернешь или пеняй на себя! Пожалеешь, что мама на свет божий родила! Уж я за тобой прослежу, шагу ступить не дам! Деньги отдавай сейчас же, немедленно, или я из тебя все кишки вытрясу.

Негодяй заскулил:

— Да вы что! Откуда у меня деньги? Вот заплатят мне, я сразу и вам отдам, Христом-Богом клянусь. Помереть мне на этом месте, отдам! А мне обещали на днях вернуть. А вы еще показать не хотели…