— Значит, надо выбрать подходящую ночь.
— Мне кажется, все ночи подходящие. — И вовсе нет,возразил брат.Нельзя потратить ночь на операцию, если на следующее утро планируется, например, поездка куда-нибудь. Представляешь, какие мы будем невыспавшиеся! Опять же нельзя заниматься нашей операцией в такую ночь, когда кто-нибудь из знакомых устраивает вечеринку. Никогда не знаешь, в какое время родители вернутся, могут заглянуть к нам, как мы спим, а нас и след простыл! Нет, надо выбрать спокойную ночь. Вот съездим в Оран, тогда и займемся. А пока давай заготавливать взрывчатку.
— Вон там растет дерево! — сказала Яночка.Проведем эксперимент поближе к дереву, чтобы спрятаться в тени.
— Можно и поближе к дереву,согласился покладистый брат.Для эксперимента это без разницы.
Заброшенная железнодорожная ветка представляла собой идеальный полигон для задуманных испытаний взрывчатки. Сейчас, рано утром, здесь было пустынно. Оба поселка находились отсюда на расстоянии не меньше полукилометра, а от шоссе полигон загораживал довольно высокий холм. Не было здесь возделанных полей, все вокруг поросло засохшим бурьяном, так что замеченное Яночкой дерево, большое и развесистое, можно было считать благословенным оазисом в безлюдной и выжженной солнцем пустыне.
Положив под дерево принесенные материалы, Павлик отсчитал двадцать шагов вдоль железнодорожного полотна. Взяв меньшую часть взрывчатой смеси в целлофане, мальчик обложил его камешками и сунул под кучку конец короткого взрыватель-ного шнура. Мальчик все рассчитал, запальный шнур длиной в двадцать сантиметров будет гореть не меньше пятнадцати секунд, за это время они успеют пробежать отмеренные двадцать шагов и наблюдать взрыв, укрывшись в тени дерева. Ветер был довольно сильным и дул стабильно в одном направлении, что позволяло расположить шнур с нужной стороны.
Яночка заранее заняла позицию под деревом и, на всякий случай подозвав к себе Хабра, крепко обняла его за шею обеими руками. Павлик на железнодорожном полотне приступил к эксперименту. Зажег спичку, которую тут же погасил порыв ветра. Тогда он зажег сразу три спички, прикрыв их огонек от ветра ладонью, поджег шнур и со всех ног кинулся к сестре.
Оба напряженно ждали, всматриваясь в веселый огонек, бегущий по шнуру. Бежать ему помог ветер, подталкивая в нужном направлении. Вот огонек добрался до взрывчатки в целлофане. Взрывчатка прореагировала как-то слабо. Правда, под камешками что-то вспыхнуло, но сами камешки остались на месте. И даже никакого взрыва не прогремело!
— Плохо дело! — недовольно скривился Павлик.Мало взрывчатого материала.
— И в самом деле,не скрывала разочарования Яночка.Не понятно, зачем ты бежал. Взорвись у тебя под ногами, ничего бы не случилось.
— Осторожность необходимо соблюдать в любом случае,поучающе заметил брат.Ладно, сейчас испробуем большую порцию.
На этот раз потребовался шнур подлиннее, длиной в двадцать пять сантиметров. Павлик опять положил взрывчатку в целлофане на железнодорожном полотне и опять присыпал ее кучкой камней. Сразу зажег три спички и через пять секунд был рядом с сестрой и Хабром.
Ветер опять помог эксперименту. На сей раз дети услышали звук взрыва и увидели блеск под кучей камней. Штук пять из них отлетело в сторону.
— Прекрасно! — радовался Павлик.Теперь я знаю: чтобы подорвать камень в пещере, надо заготовить взрывчатки раз в сто побольше. Значит, придется самим заготавливать древесный уголь.
Яночка невольно посмотрела на дерево, под которым они сидели. Дерево было зеленое, раскидистое, и ни одной сухой ветки, как назло!
— Поблизости нет подходящих деревьев,сказала она.Но вон там, левее, видела я что-то подходящее.
— Где это? — не понял брат.
— Когда мы едем в город, сворачиваем направо. Налево нет шоссе, но я видела, что в той стороне растет что-то, очень похожее на засохшие деревья. Может, подойдут?
— Очень хорошо! — обрадовался Павлик.Сегодня же отправимся туда. Для того, чтобы заготовить уголь, нужно много времени. Да еще придется это делать так, чтобы никто не заметил...
Вернувшись с работы, пан Кавалькевич вспомнил о непонятном природном явлении, которое он наблюдал накануне вечером во дворе собственного дома. Пока светло, надо проверить, нет ли чего на заборе. Принеся стул; пан Кавалькевич влез на него и принялся рассматривать поверхность стены. На ней ничего особенного не оказалось, только какая-то прерывистая темная полоса.
Муж венгерки, возвращающийся домой с работы, вылез из машины и уставился на пана Кавалькевича, который зачем-то заглядывал через высокий забор во двор Хабровичей. Задумчиво покачав головой, сосед медленно направился к своему дому.
Жара все усиливалась. Небо заволокло оранжевой дымкой, задул сирокко.
— Хорошо, что Сенчиковские пригласили нас к себе,рассуждала пани Кристина.Нет худа без добра, и я предпочитаю переносить сирокко у моря, чем в нашей пустыне.
Муж счел своим долгом развеять надежды супруги.
— Когда приходит сирокко, у моря тоже неприятно. Хотя, возможно, успеем еще выкупаться. Поскольку Кавалькевич никуда не уезжает, оставлю ему наши ключи, пусть время от времени заходит к нам, воры подумают, что мы дома и не полезут.
— Вроде бы в последнее время кражи прекратились, не сглазить бы,заметила жена.
У Яночки с Павликом были свои соображения на этот счет.
— Лампу забираем с собой,сказала Яночка.Даже если и перестали красть, за нашей лампой наверняка продолжают охотиться, я в этом больше чем уверена.
Павлик всецело согласился с сестрой. Лампу спрятали в большую сумку и захватили с собой в Оран.
Когда машина оказалась в открытой степи, видимость снизилась до нуля.
— Что случилось? — удивилась пани Кристина.Туман?
— Песчаная буря,пояснил пан Роман.Будь мы сейчас в пустыне, нас бы замело, а тут, надеюсь, проедем. Как следует закройте все окна!
— Здорово! — радовался Павлик.Наконец что-то интересненькое!
Видимость составляла метров двадцать, не больше. Невзирая на это, отец гнал машину со скоростью ста сорока километров, ввинчиваясь в густые клубы пыли и песка. Временами, ржавую пыльную завесу ветер гнал с шоссе на каменистое безводное плато, временами, наоборот, с окрестных равнин наметал ее на дорогу. Все окна в машине были наглухо задраены, пассажиры помирали от духоты. Пани Кристина вдруг почувствовала, что глохнет. Такое ощущение испытываешь в самолете, при резком снижении или наборе высоты.
— Я ничего не слышу! — встревоженно заявила она.Неужели в уши нанесло песку?
— Нет, давление падает,пояснил муж.И вообще при песчаных бурях много чего происходит. Интересное явление природы!
— Может, не надо так гнать? — робко поинтересовалась пани Кристина.
— Нет, надо как можно скорей проскочить эти равнины, потом, в горах, станет потише. Да ты не бойся, степь здесь ровная как стол, ничего не случится.
Яночка недоверчиво поинтересовалась:
— Неужели и в самом деле нужно все окна держать закупоренными? Платье совсем промокло от пота, я просто приклеилась к сиденью. Может, открыть окошко?
— Попробуй! — засмеялся отец.
Воспользовавшись паузой между двумя порывами ветра, Яночка опустила окно и выставила наружу руку. Пришлось ее тут же отдернуть: руку словно обожгло огнем. Павлик не поверил сестре, опустил стекло со своей стороны и тоже отдернул руку.
— Обжигает,согласился он.
— Ветер пустыни, что вы хотите,прокомментировал отец и добавил: — Вот так по нескольку раз в год наносит из пустыни песок и понемногу засыпает всю страну. Скоро от Алжира ничего не останется. Зимой здесь снежные бури, осенью и весной непролазная грязь, в глине можно утонуть. Кошмарная страна!
— Ты что придираешься? — заступился за Алжир сын.Прекрасная страна, огромная и ни на что не похожая. А уж эта песчаная буря — полный отпад! Такого у нас не увидишь, хоть сто лет проживи!
Все небо затянуто было буро-ржавой густой пеленой. Казалось, наступил вечер. И лишь в одном месте сквозь пыльную завесу просматривалось оранжевое пятно — скрывшееся за песком палящее солнце.
Но вот дорога пошла петлять среди высоких холмов, все глубже забираясь в горы, и стало немного легче. Здесь порывы ветра были уже не такими сильными и не перегоняли через шоссе клубов рыжего песка.
До Орана Хабровичи добрались к полудню. Среди алжирских поляков существовало неписаное правило: если гости приезжают к своим землякам на пару дней, они привозят и продукты, поэтому Хабровичи сначала объездили несколько магазинов и запаслись продуктами.
Пани Кристина пришла в восторг от Орана.
— Прелестный город! — то и дело восклицала она, любуясь красивыми зданиями, фонтанами и радуясь обилию зелени.Совершенно не понимаю, почему Камю нашел его некрасивым. Куда он смотрел? Где у него были глаза?
