– Пусть починит стену! Дай ему кирпича!
– Пожа-а-алуйста! Этого добра у нас мно-о-го…
Очередной осколок врезался в мою лопатку. Я попытался ползти быстрее, но Сашка суетился и мешал:
– Дэн, мы куда? Что происходит? Ты мне весь обзор загородил!
На сто первом вопле мой братец получил кирпичом по мягкому месту, и до него наконец дошло:
– Дэн, они кидаются!
– Да ну? Ползи лучше быстрее!
Строители гоготали, кирпичи летели в нас. От толпы отделилась светящаяся стайка, призраков пять-шесть, и преградила нам путь:
– Ку-уда?
По уху резануло особенно сильно, и я понял, что в ход пошли осколки бутылок. Кирпичи, что ли, кончились? Ну это они зря!
Я уже знал, что делать. Призраки, конечно, тварюшки вредные, зато умеют проходить сквозь предметы. И стайка, преградившая нам путь, – никакая не преграда. Главное – не бояться бутылочных осколков и бежать напролом, чтобы строители ничего не успели понять. Я же помню, как Сашка по рассеянности проходил сквозь стены и, только сосредоточившись, взяв себя в руки, поднапрягался и толкал дверь. Значит, и эти пропустят сквозь себя, если не успеют понять, что происходит.
– Встаем и бежим! Быстро! – шепнул я Сашке, вскочил и…
– Мальчик! Мальчик, не уходи!
Чей это крик? Надо же, что-то новенькое. Призраки-рабочие горланили кто в лес кто по дрова: «Уходи!», «Не уходи, нам скучно!», «Почини стену!» – но они горланили басом. А последний голос был детский.
– Не уходи, мальчик! И ты – тоже…
Я снова плюхнулся на пол, подмял под себя Сашку и подумал, какая я сволочь.
Это ж парень, замурованный в стене! Бедняга, он ведь все это слышит! И как мы долбили стену, слышал, и как рабочие нас обстреливали, и как мы решили удрать… А может, и видел. Если видел, то хорошо, значит, он в принципе может видеть что-то дальше тех кирпичей, которые его окружают. А то получается совсем кошмар: много лет лежать и видеть вокруг себя одни кирпичи, разглядывать-изучать трещинки и царапины на них, чтобы потом отвечать самому себе наизусть, где какая. И, открывая глаза по утрам, узнавать знакомые кирпичи перед лицом. Наверное, только перед лицом: вряд ли его так просторно замуровали, чтобы можно было оглянуться и понять, что за спиной точно такие же кирпичи…
– Мальчик! Я здесь! Осталось совсем немного! Вынь хоть пару кирпичей, я вылезу!
Ну, это он от отчаяния ляпнул. Тело семилетнего парня, будь он хоть сто раз худышкой, не протиснется через такую щелку. Я сказал:
– Потерпи, мы скоро. Не подскажешь, как строителей разогнать?
– Знал бы – разогнал бы давно. Маму позови.
– Не могу. Она сказала: «Зовите, когда надоест». Наверное, при ней нельзя работать…
– Точно. Я забыл. Если она увидит меня здесь, в стене, я останусь в ней навсегда.
– А если выйдешь и она тебя увидит?
– Тогда нормально. Жаль. Если бы она пришла, рабочие бы разбежались. Боятся ее.
– Нам-то что делать?
– Выньте меня отсюда, а?
– КАК?! Когда столько призраков рядом…
– Я не знаю.
Вот и поговорили. Я не знал, как бороться с призраками и можно ли умереть от прямого попадания осколками призрачных кирпичей. Ссадины от них болели вполне реально.
А рабочие веселились:
– Бей его! – (Осколок кирпича мне в ухо.)
– Мочи вандала! – (Очередь из бутылочных осколков в лоб.)
– Мы строили, а он ломает! – (Целый кирпич – по ноге.)
Вот как тут стену продолбить, а? Замечательные условия труда! Отличные условия! Всем бы такие – никто бы не работал, население страны жило бы долго и счастливо и умерло в один день, кто от голода, кто от скуки. А парня-то вытащить надо…
Я встал, крикнул Сашке: «Прячься!» – нашарил на полу забытый лом и пошел им махать направо и налево, надеясь неизвестно на что. Лом, как и ожидалось, спокойно проходил сквозь призраков.
– Он еще и дерется! – Я получил новую порцию бутылочных осколков и подумал, что жизнь не удалась.
Меня разубедил Сашка. Вместо того чтобы убегать, как велено, братец, свет мой коридорный, призрак мой поддверный, подобрал с полу осколок кирпича и залепил в лоб строителю!
Точнехонько между глаз, так что призрак закрыл лицо руками и завыл, как живой недорезанный:
– Он правда дерется!
Конечно, правда. О, я догадался! Мой братец становится призраком, и уже может воевать с такими же призраками, как он сам. Его удары пройдут не насквозь, а как положено, потому что он такой же, как строители. Его кирпичи попадут в цель, потому что цель такая же призрачная, как он сам.
Сашка фишку тоже просек и возрадовался. Я только успевал замечать, как он подбирает с пола новые и новые осколки кирпичей и кидает, кидает… Призраки жмурились, корчились, некоторые трусливо прятались друг за друга, а некоторые – отвечали. Кирпичи в Сашку полетели очередями, и эти удары тоже были вполне реальными. И мне-то больно было, а ему каково?!
– Дэн, они меня застрелят! – Сашка уже закрывал руками разбитый лоб, и до меня только сейчас дошло. Да, он такой же, как они, – хорошо. Да, он может их побить – отлично. Но! Их же двести штук, и они взрослые. Кто кого скорее победит?
Я как понял, тут же подорвался вон из подвала. Сашку под мышку, перфоратор в другую руку, лом, черт с ним, пускай валяется. Бегом отсюда!
И не успел. Я дернул дверь подвала, а кто-то из призраков дернул Сашку за ноги. Я обернулся… и увидел рой хохочущих строителей.
Сашки не просто не было рядом, его вообще не было. Призраки висели над головой плотной тучей, заполняя собой весь подвал. Я вглядывался в рой и не мог найти Сашку. А ведь должен, должен быть где-то в толпе! Они наверняка его утащили и держат, а я не вижу – слишком их много.
– Сашка!
Дружный хохот был мне ответом.
– Нету!
– Убежал!
– Струсил! Домой полетел под одеяло прятаться!
Призраки хохотали и кружились надо мной. Я смотрел, смотрел… Эх, разве разглядишь семилетнего парня в толпе взрослых?!
– Сашка!
Это было уже не смешно. То есть с самого начала смешно не было, а теперь и вовсе труба. Где он? Ведь здесь же, в подвале, не мог никуда деться!
Очередной осколок кирпича ударил мне в лоб.
– Сашка!
– Сашка! – передразнивали меня призраки, обстреливая.
Я спокойно отметил, что кирпичи у них кончились, остались только бутылочные осколки. Они, конечно, режутся глубоко и противно, зато хоть синяков не оставляют. Один из толпы где-то надыбал трубочку и, набив рот мелкими осколками, выстрелил через нее. Мне попало в живот. Как будто разом укусила сотня мелких острозубых животных. Противно, в общем. Я стоял и вглядывался в рой. Где он? Где мой брат, спрашиваю?! Я замахнулся перфоратором и наугад метнул его в толпу. Зря. Хрупкий инструмент, даром что кирпичные стены долбит. Ударился он в такую вот стену не лопаткой, а корпусом – и треснул корпус. Интересно, работать-то будет?
Я подошел, получив попутно еще горстку стекляшек в спину, поднял, включил… Перфоратор работал, будь спок!
– Давай, вытащи меня отсюда! – хныкнул парень за стеной, и я снова подумал, какая я сволочь.
Я сделал пару дырок в швах, но призраки не дремали. Увидав такое дело, они пустили в ход тяжелую артиллерию и, врезав мне бутылкой по спине, чтобы привлечь внимание, предъявили Сашку.
Братец висел над толпой, болтая ногами, кто-то из призраков держал его под мышки. Висел и орал:
– Дэн! Прекрати, они меня убьют!
Более дурацкий аргумент сложно было придумать. Сашка – призрак, строители – такие же. Парень за стеной – тоже. Если кого-то здесь еще можно убить, то разве что меня. И призраки все время пытались сделать именно это. Нельзя кидаться в человека кирпичами с целью просто припугнуть, верно? Так что будем реалистами: они пытаются меня убить, только что-то у них не получается. Фиг им! А Сашку вообще не убьешь – он призрак. Или почти уже призрак.
– Не ври. Иди сюда.
– Не могу! Они меня держат!
Кто бы сомневался. Убить призрака нельзя, но с ним можно сделать кучу других гадостей, так что мало не покажется. Можно, например, держать и не пускать домой. Пара сотен взрослых легко может это проделать с одним ребенком, им нетрудно. Можно еще загнать на место парня за стеной – и пусть лежит там один, как дурак. Именно этого, кстати, хочет наша просроченная Шахерезада. Бедный мой братец, что все на него так ополчились?!
– Если я клятвенно пообещаю больше не трогать стену, они тебя отпустят?
– Нет.
Кто бы сомневался.
– Ну и какого рожна вам надо?! – рявкнул я в толпу и запустил ломиком.
Ломик проскочил насквозь. Сесть бы на пол да разреветься от собственного бессилия! Но некогда. Да и братцу дурной пример.
– Чего они хотят?
– Чтобы ты отошел от стены. Тогда они ничего мне не сделают.
– Что тебе сделать-то можно, балда?! Ты призрак!
В лоб мне ударила очередная стекляшка. Строитель, запустивший ее, жутковато захихикал и шепнул:
– Можно замуровать в другой стене!
– Запереть навечно в подвале!
– Заточить в лампе!
– В кастрюле! – подхватили другие призраки и, хихикая и гогоча, закружились надо мной.
