Он продолжал разглядывать ее.
— Татуировок нет?
— Конечно нет, папочка. Я же слово давала, помнишь?
Он повернулся к Дестини.
— Она этим летом не впутывалась в неприятности?
— Ни–ни, — заявила Ливви, прежде чем Дестини успела ответить. — И почему это я обязательно должна впутываться в неприятности?
Доктор Уэллер хмыкнул. Перевел взгляд на коттедж Ливви.
— Не хватает одного члена семьи. Где Майки?
Ливви закатила глаза.
— Он у меня под кроватью надыбал какой–то новый вид червяка, которого никогда раньше не видел. Теперь ползает за ним по всему домику, изучает. Весь в тебя, пап, помешан на всякой живности.
— Наши коттеджи — самое место для изучения всяких букашек–мутантов, — сказала Дестини. — Он там не один час проторчать может.
— Майки несомненно повзрослел, — добавила Ливви. — Раньше он ел червяков. Теперь только за ними гоняется.
— Давайте отнесем вещи в машину, — сказал доктор Уэллер, рукой массируя тыльную сторону шеи. Тяжело вздохнул. — Нас ждет долгая поездка домой.
— Папа явно постарел, — сказала Ливви. Говорила она шепотом, даже несмотря на то, что они находились в своей комнате наверху.
— Это лишь потому, что у него побелели усы, — сказала Дестини.
Ливви покачала головой.
— Он выглядит очень уставшим. Весь как–то ссутулился. И ты заметила, что он все время вздыхает? Все его лицо изменилось. Щеки запали…
Дестини бросила взгляд на лестницу, желая удостовериться, что дверь закрыта. Сестры делили длинную комнату с низким потолком, расположенную над гаражом. Когда Уэллеры только переехали сюда с двумя маленькими дочерьми, помещение это служило хранилищем для всякого старья. Но глава семейства достроил стены, выкрасил, постелил палас и превратил хранилище в просторную комнату на двоих.
Дестини любила эту комнату, потому что она походила на самую настоящую отдельную квартиру. Когда приходили ее друзья, они всегда поднимались туда.
— По–моему, папа слишком много работает, — сказала Дестини, запихивая грязную лагерную одежду в белый мешок для белья. — За все лето ни разу не брал отпуска.
Ливви, растянувшись на кровати, наблюдала, как Дестини разбирает вещи.
— Он вообще стал странный после маминой смерти, будто зомби какой–то.
— Нам всем недостает мамы, — проговорила Дестини тихо. — Так странно — вернулись домой, а ее нет. Мне все кажется, что она вот–вот поднимется к нам и поможет распаковаться.
— Мне тоже, — шепнула Ливви.
Помолчали. Дестини проверила дно чемодана. Пусто. Она закончила выгружать вещи. Сумки ее сестры так и стояли нетронутыми у стены.
— А с Майки что творится? — спросила Ливви. — Всю дорогу резался в свой дурацкий «Геймбой», с нами почти не разговаривал.
Дестини пожала плечами.
— Я тревожусь за него. Я спросила, как ему понравилось в дневном лагере, а он сказал, что там была тоска смертная. Еще сказал, что не завел там себе никаких друзей, мол, неохота было. И плавать не научился, в бассейне, видишь ли, слишком много хлорки.
— Боже мой, — произнесла Ливви, покачав головой. — Для Майки настали трудные времена?
Дестини вздохнула.
— Ты ведь знаешь, как они с мамой были близки. А ему всего восемь лет, бедный пацаненок.
Она прошла через комнату и плюхнулась на край кровати сестры.
— Нам придется нелегко, Лив. Нам всем, чтобы поддерживать друг друга, придется чаще бывать дома.
Ливви облокотилась на спинку кровати, скрестив ноги перед собой.
— А то я не знаю. Я и так бросила группу поддержки, чтобы сидеть с Майки после ужина, разве нет?
Она вздохнула.
— В этом году мы заканчиваем школу. Вот это будет шикарно. Сама понимаешь. Какое уж тут веселье!
— Мы еще повеселимся, — сказала Дестини, протягивая руку и сжимая ладонь сестры. — Не переживай. Мы все еще можем веселиться.
Она обернулась, услышав на лестнице тяжелые шаги.
— Эй, кто там? — крикнула она.
— Это я! — прогремел низкий голос с иностранным акцентом. — Я пришел высосать всю вашу кровь!
ГЛАВА 7
ОНА НЕ МОГЛА ПЕРЕСТАТЬ КРИЧАТЬ
Дестини вскочила и подбежала к лестнице. Посмотрев вниз, она обнаружила, что на середине лестницы стоит их общий друг Ари Старк. Невысокий и коренастый, с серьезным лицом и курчавыми темными волосами, он был одет в мешковатые шорты цвета хаки и футболку с изображением ухмыляющейся мумии во всю грудь.
— Эй, как жизнь? — крикнул он. — Зацените. — Он поднял повыше DVD-диск. Дестини прочла название: «ПРОКЛЯТИЕ ДОЧЕРИ ВАМПИРА».
Ливви подошла поприветствовать Ари. При виде диска она застонала.
— Я жутко не в настроении смотреть твои очередные вампирские ужастики.
— Но это же третья часть! — запротестовал Ари, улыбаясь во все тридцать два зуба. — Она лучше всех. Чумовые спецэффекты.
Ливви откинула назад волосы:
— Меня, представь себе, от спецэффектов тошнит. Подумаешь, спецэффекты!
Ари выглядел уязвленным. Фильмы ужасов составляли смысл его жизни.
— Мы не виделись целое лето, — сказала Дестини, — а у тебя на уме одно лишь кино?
— Ну да, — ответил Ари. — Что ж! Как там, в лагере? Кино показывали?
— Нам было не до кино, — сказала Ливви. — Мы там каждую ночь устраивали потрахушки.
Ари залился румянцем.
Дестини и Ливви улыбнулись друг дружке. Он поверил!
— А сам чем занимался все лето? — спросила Ливви. — Газеты читал?
— Ха–ха. — Лицо Ари все еще было пунцовым. — Так просто болтался. Сама понимаешь. Немножко отцу помогал в ресторане. Тут без вас в городе всякая жуть творилась.
Дестини широко раскрыла глаза:
— Жуть?
У Ливви зазвонил сотовый телефон. Подбежав к столику, она схватила его.
— Да. Привет. Где вы? Что, уже во дворе? Ага, хорошо. Поднимайтесь. Давненько не виделись. — Она нажала отбой.
— Кто там? — спросила Дестини.
— Все в сборе.
— Я так по тебе скучала. — Ана — Ли обняла Дестини. — Я до тебя дозванивалась неделями, а ты не отвечала.
— Лагерь находился в лесу, — сказала Дестини. — Телефон не работал. Я скучала по тебе тоже… Да ты, никак, изменилась? — Она отступила назад, чтобы получше разглядеть подругу.
Ана — Ли была маленькой и худенькой, словно птичка. Для такой миниатюрной девушки она обладала на удивление низким, женственным голосом. Также у нее была дружелюбная, задорная улыбка, а энергии хватило бы на пятерых.
Она шутливо толкнула Дестини.
— Вовсе я не изменилась. Ты просто забыла, как я выгляжу. Знаешь же, как оно бывает: с глаз долой — из сердца вон.
— Я пыталась тебе написать, — начала оправдываться Дестини, — но мой ноутбук…
— Ну и как было в лагере? Познакомилась с клевыми мальчиками?
— Не особо. Хотя завела несколько хороших друзей.
— Печалька, — сказала Ана — Ли. Она помахала Ливви, стоявшей на другом конце комнаты. — Мне тоже не фартануло. Эта кафедра физики! Настоящий Придуркоград.
— Давай поболтаем позже. Только ты да я, — сказала Дестини. — Мне нравится, что ты сделала с волосами. Вот бы и мне такие чудесные, прямые темные волосы.
— Забавно, — сказала Ана — Ли. — Я всегда мечтала стать блондинкой.
Дестини дернула подругу за волосы:
— Может, нам стоит махнуться.
Они дружно рассмеялись.
Дестини повернулась, чтобы поприветствовать остальных друзей. Все они болтали наперебой, их голоса эхом отдавались от низкого потолка комнаты над гаражом. Одни разлеглись на кремового цвета ковре, другие сидели на длинном, мягком диване, отделявшем территорию Дестини от территории ее сестры, третьи примостились на краешках кроватей.
Дестини почувствовала, как ее охватывает волна счастья. Дом сделался холоден и мрачен прошлой весной, когда ее мать… когда ее мать наложила на себя руки. Слишком много в нем было пролито слез. Слишком полон он был затянувшегося молчания.
И после того, как это произошло, отношение друзей к близняшкам тоже резко переменилось. Никто больше не шутил с ними. Все вели себя напряженно и неловко. Всякий раз, проходя по школьному коридору, девушки чувствовали на себе пристальные взгляды.
Мы перестали быть самими собой. Отныне мы стали девчонками, чья мать покончила жизнь самоубийством.
Восемь недель работы в лагере «Серебряная луна» помогали Дестини избегать всего этого. И теперь голоса друзей согревали ей душу, заставляли снова чувствовать себя в собственном доме хорошо и уютно.
Стоя у двери, Дестини обвела взглядом комнату и собравшихся в ней друзей.
На одном конце дивана Ари, по своему обыкновению дико размахивая руками, с жаром рассказывал Кортни ДеВитт о конвенции ужасов, на которую ездил вместе с двоюродной сестрой. Кортни нисколько не изменилась за лето, отметила Дестини. Все такая же худощавая, но с круглым лицом и прямыми каштановыми волосами, на затылке стянутыми в «конский хвост», какой нынче носили только четвероклассницы. «Ненавижу свою круглую физиономию, — как–то раз пожаловалась она Дестини. — Всякий раз, как папа называет меня малюткой, так и хочется ему врезать!». Сейчас, слушая Ари, она непрестанно ковыряла дырку в джинсах на колене.
