— Ромка-а, — протянул Леша, склоняясь над Ромой. Признаться, Леша оказался смелым парнем — он попытался сделать Роме искусственное дыхание и массаж сердца, но из этого ничего не вышло — перекошенный в немом крике застывший Ромин рот стал препятствием для искусственного дыхания, массаж сердца тоже не помог.
— Я не могу поверить… Он мертв… Утонул… Какой кошмар… Сердце не бьется… — говорил Алексей, качая головой.
Мы все были в шоке. Представьте — пару минут назад Рома шутил и смеялся, показывал свою храбрость, не верил в утопленников с «Чайки», а сейчас он, распластавшись на берегу, сам лежит перед нами мертвый.
Вокруг нас за считаные секунды образовалась толпа. Люди перешептывались, кто-то вытащил тело Ромы подальше на берег, чтобы его не задевали волны. Хотя ему уже все равно. Быстро приехала «Скорая помощь», из нее вышел тот же врач, что был тогда в доме моего деда.
— Знакомые все лица, — бросил он, проносясь мимо нас с Кристиной.
Медик склонился над Ромой, бегло осмотрел его, повернулся к нам, развел руками… и в этот момент наш мертвый друг вскочил! Он начал душить врача, остекленевшие глаза Ромы отражали луну, а перепутанные волосы делали его еще ужасней.
Толпа завизжала, бросилась врассыпную, девушки и парни зачем-то с брезгливостью били сами себя, как будто по рукам и ногам каждого из них ползал утонувший Рома.
Дальше все произошло стремительно и ошеломляюще. Рома отпустил жертву и побежал к воде, а из нее в свою очередь начали выходить на берег утопленники разной степени объеденности рыбами, крабами, раками и другими морскими обитателями. На их распухших до невозможности телах свисали куски одежды, разило от них страшно, как будто пляж превратился в мусорный бак, который простоял две недели на жаре.
Волны, разбиваясь о камни, выносили из воды тихую, но вполне различимую музыку.
Отвратительные утопленники десятками, сотнями выходили из воды на берег. Некоторые мертвецы были распухшие, как бочки, но выглядели относительно прилично, а от других не осталось ничего, кроме скелетов, с которых местами свисала кожа и мышечная ткань, побелевшая от соленой морской воды.
— На дне моря тоже будет жизнь! — скандировали утопленники.
Мы с Лешей и Кристиной переглянулись. На девочку жалко было смотреть. Вдобавок ко всему после выхода утопленников из морской пучины она принялась безостановочно икать.
— Что это? — одними губами прошептала Кристина.
— Утопленники выходят из воды… Вы посмотрите, сколько их. Я не поверю, что на какой-то там «Чайке» было столько народу, — сказал я, наблюдая за выходцами из глубины.
— Здесь что-то не так, — согласился Леша. — К тому же посмотрите, они идут не со стороны заброшенного пляжа, а вереницей вышагивают из всего моря. Представляете, сколько людей утонуло в море?
Кристина зарыдала с новой силой, она топала ногами и причитала: «Рома, Рома». Тогда Леша вдруг очень меня удивил — со всего размаху залепил Кристине пощечину. На мгновение она замерла, и ее как подменили — она перестала плакать, причитать, как бабки в деревне на похоронах, и превратилась в ту Кристину — смелую и решительную, какую я видел, стоя на перроне.
— Значит, утопленники поднялись со дна, — задумчиво протянула она. — Что ж, ничего странного — сегодня повторяется все, что было тридцать лет назад. Но что толкнуло их выйти на берег?
Речь Кристины прервал настойчивый гудок, доносящийся слева. Мы повернулись на источник звука и увидели мчащийся на полной скорости катер. Он врезался в причал. По моим подсчетам, расстояние от нас до того причала равнялось заброшенному пляжу. Катер взорвался и потонул. Все было бы ничего, если бы не одно «но» — и катер, и взрыв были призраками катера и, соответственно, взрыва.
— Я не поняла, — протянула Кристина. — Вы видели то же, что и я?
— Да…
Мы хотели обсудить увиденное, но не смогли — на нас набросились трое утопленников. Один схватил меня холодными скользкими руками и начал куда-то тянуть. Он пытался говорить, но, кроме булькающих хрипов, не мог произнести ничего. Меня чуть не стошнило, когда я увидел выпавшего из его рта маленького крабика. Он засеменил ножками к воде. Утопленник что-то там булькал, изо рта у него периодически вываливались то водоросли, то разнообразные морские моллюски; он тянул меня в сторону кафе «Пирамида». Я попытался вырваться из его объятий, но он цепко держал меня и не отпускал. Краем глаза я увидел современную урну для мусора с изогнутой перекладиной, стоящую на обочине пляжа. Я схватил урну за эту самую перекладину и со всего размаха врезал ей по утопленнику. Мусор из урны фейерверком разлетелся по пляжу. Не знаю почему, наверное, это мой коронный номер, но у мертвеца сломалась шея и голова повисла за спиной, как у той дамы, что пыталась меня затянуть на дно.
Он отпустил меня.
Я с облегчением вздохнул и отыскал глазами своих друзей. Кристина тоже каким-то образом освободилась от утопленницы, с ног до головы оплетенной зелеными водорослями, а вот Леше пришлось несладко — богатырски сложенный утопленник с объеденной рыбами ногой пытался задушить его и бросить в море.
Мы с Кристиной поспешили на помощь Алексею. Каждый схватил по одной урне, и на счет «три» мы съездили утопленника по голове — я справа, Кристина слева. Не буду описывать, что стало с его черепушкой, скажу лишь, что Леша освободился от ожившей мертвечины.
— Спасибо, — поблагодарил он нас, потирая шею, — этот гад чуть меня не задушил.
Вооружившись урнами, мы втроем начали войну против утопленников. Один за другим они падали в честном бою с отвалившимися головами. Люди быстро сообразили, что надо делать, и последовали нашему примеру — разыскивали урны и били утопленников что есть силы по головам и другим частям распухших тел. Да, забыл сказать, удары по голове были эффективней ударов по телу, так как распухшая кожа на теле была похожа на губку и смягчала побои, а на голове кожа тонкая и, значит, не такая распухшая.
Мы ушли с пляжа — точнее, нас оттуда вынесли толпы утопленников — и пошли в город. Там был кошмар — утопленники, не стесняясь, сносили заборы и заходили в частные дома, обосновались во всех кафе, клубах и прочих забегаловках.
Испуганные до смерти и потрясенные люди выбегали из домов и летних домиков, а те, кто отдыхал «дикарями», бросали свои палатки и машины и спасались как могли — одни залезали на пальмы и сосны, другие с молниеносной скоростью взбирались на крыши, а некоторые даже пытались залезть на телеграфные столбы. По всему городу бегали люди в трусах, пижамах и ночных рубашках, а кто-то успел нормально одеться и сражался с восставшими утопленниками при полном параде.
Тихая Бухта за час превратилась в город утопленников. Грохочущая музыка в ночных кафе и дискотеках кое-где стихла, а где-то, наоборот, играла так, что закладывало уши, повсюду раздавались душераздирающие крики, гудели машины, где-то что-то свистело и взрывалось…
Мимо меня пробежала красивая девушка с распущенными волосами, держащая в руках урну. Если бы она знала, что это я изобрел способ расправы с утопленниками, то, думаю, мгновенно очаровалась бы мною. Надо бы запатентовать этот вариант использования урны.
Потом выяснилось, что урн катастрофически не хватает. На тридцать — тридцать пять человек приходилось по одной штуке. Люди взбесились и стали уже драться между собой за право владения урной. Началась настоящая война. Мусорки, на которые еще час назад никто не обращал внимания, сейчас пользовались диким спросом благодаря утопленникам и мне.
Наблюдая за битвой живых людей с утопленниками и видя, как в разные стороны летят головы, я радовался, что от напасти из глубины моря так легко избавиться. Тем не менее меня ждало разочарование. После того как утопленник расставался с головой, он валился на землю и не подавал никаких признаков активности, но через некоторое время тело начинало двигаться, вставало и безошибочно шло к тому месту, где валялась голова, потом пыталось прикрепить ее на законное место, но она не прикреплялась. Тогда мертвецы совали головы под мышку и продолжали дальше терроризировать мирных жителей. Каким образом покойники находили свои головы, для меня оставалось загадкой.
И тут-то я вспомнил.
— Кристинка, Лешка, как там Ромка? Он-то куда подевался?
— Офигеть! Как мы могли о нем забыть? — с досадой воскликнула Кристина. — Его нельзя упускать из виду, друг все-таки!
— Бежим обратно на пляж, — предложил Лешка.
И мы помчались.
Хозяин подводной пещеры
Мы миновали кафе «Пирамида» и стали глазами искать Ромку, но его нигде не было. Живые люди, плюнув на дефицит урн, уже отбивались от утопленников швабрами, граблями, какими-то корягами и трубами.
