чайного пакетика, так что проку от него было как от старого носка, и из листьев, отдалённо похожих на чайные, смешанных с перхотью барсука или пеплом. Но мистеру Хинденбургу повезло: всего несколько недель назад к Ворчунам заходила старая подруга, Молния
Макгинти — известная спортсменка в инвалидном кресле. Она всегда приносила гостинцы — настоящие кофе и чай.
Главный надзиратель Твердокаменной тюрьмы протянул Лучику клочок бумаги.
— Вот имена сбежавших заключённых, — сказал он.
Лучик взял листочек и проглядел список. Троих он узнал сразу. Внезапно всё встало на свои места.
— А это мы нашли в нише за кирпичом в стене под койкой, — добавил Хинденбург и вручил мальчику второй листок.
Было видно, что его смяли, а затем разгладили. Три имени повторялись снова и снова: МИСТЕР ВОРЧУН, МИССИС ВОРЧУНЬЯ и ЛУЧИК, и их окружали обзывательства, зачёркнутые слова, изображения МИСТЕРА ВОРЧУНА, МИССИС ВОРЧУНЬИ и ЛУЧИКА, с которыми происходят всякие ужасные вещи: например, на них нападают гуси, в них летит громадная боксёрская перчатка, надетая на тяжёлый металлический шар… А вот картинка, на которой всю семью засунули головами в улей!!! Посреди листа жирными красными буквами значилось: «МЕСТЬ».
— Судя по всему, по крайней мере один из них затаил злобу на вашу семью, — объяснил надзиратель. — Мы сверились с архивами и выяснили, что вы сыграли важную роль в аресте троих заключённых из этой камеры.
— Ничего себе, — пробормотал Лучик. — Мы в опасности.
— Да, — признал Хинденбург. — Удачи, сынок. Будьте осторожнее. И держите ухо востро.
Он приподнял на прощание роскошную шляпу с золотым значком.
— Хорошо. Конечно. Спасибо, — ответил Лучик. — Обязательно.
Морис Хинденбург развернулся и растворился в кустах. Свою задачу он выполнил, и теперь ему хотелось уйти как можно дальше от полуразвалившегося поместья, запущенного сада, причудливого фургончика и, разумеется, всей семейки Ворчунов.
Вернёмся обратно во вчерашний день, когда четверо преступников с помощью талантливого попугая сбежали из камеры номер сорок два и мчались вперёд по тюремному двору. Заключённые регулярно убирали снег, так что двор был чист, а каменные плиты под ногами заботливо посыпаны песком. В этот час заключённые сидели под замком, то есть каждый в своей камере, и на улице не было ни души. Четверо беглецов поспешили к старому круглому колодцу в центре двора, в честь которого тюрьму в своё время назвали Твердокаменной (колодец этот был сделан из самого твёрдого камня).
За прошедшие годы заключённые не раз пытались сбежать через этот колодец — мало ли, вдруг он ведёт по широкой трубе в подземные катакомбы? На самом деле колодец подпитывался природным ключом, бившим из крошечного отверстия в камне, так что преступники возвращались ни с чем. Те, кто не утонул, конечно.
Имена утонувших значились на табличке, привинченной к стенке колодца. Над ними было написано:
Надпись обидная, но всё-таки эти слова предостерегали несчастных узников и служили для того, чтобы предотвратить их неминуемую гибель. Кроме того, некоторое время назад колодец закрыли металлической решёткой на тяжёлом замке.
Вот только ни один из неудачливых беглецов прошлого не ведал о том, что знал лорд Великанн. Много-много лет назад его прапрапрадедушка купался в деньгах, тонул в деньгах, был ЗАВАЛЕН деньгами и решил построить замок исключительно ради собственного развлечения. Ну а поскольку замок обязан был его РАЗВЛЕКАТЬ, ему предстояло стать не обычным зданием, а настоящим замком из приключенческих рассказов — с десятками тайных ходов, тоннелей и бесконечных винтовых лестниц. К сожалению, семья Великаннов постепенно растеряла своё богатство и распродала всё, что только можно, кроме родового поместья, после чего замок и превратился в Твердокаменную тюрьму.
Разумеется, держать заключённых в замке с тайными ходами, через которые можно сбежать, и секретными нишами, в которых так легко спрятаться, — не лучшая идея, и начальник тюрьмы приказал уничтожить все лазейки в здании, потому что даже так затрат получалось меньше, чем если бы было решено построить совершенно новую тюрьму. К тому же каменные стены в замке были удивительно толстые и прочные. Новым владельцам предоставили план здания с отмеченными на нём нишами, лазейками и ходами, и это сильно облегчило им работу.
Правда, один тайный ход на плане не был отмечен, и его местонахождение передавалось в семье Великаннов из поколения в поколение. Зачем? Просто так? Потому что знания — это сила? На всякий случай? Для нас это загадка. Впрочем, секрет этот пригодился нынешнему лорду Великанну.
Облом выудил из носка заколку для волос — ту самую, которой отпер клетку Монти, и взломал замок на решётке. Откинув её, он заглянул в колодец. Метрах в двух от края плескалась тёмная вода.
— Что дальше? — спросил Твинкл, и в холодном воздухе его дыхание лёгким облачком заструилось к небу, словно пар из чайника [3].
— За мной! — скомандовал лорд Великанн.
Он уселся на каменный край колодца и свесил ноги.
Монти спрыгнул с плеча хозяина и нетерпеливо зашагал по камням. Лорд Великанн осторожно, осторожнее некуда, залез в колодец, всё ещё держась за холодный край. Он присмотрелся к каменным стенкам, словно что-то выискивая.
В то же мгновение тишину разорвал вой сирены. Всю тюрьму извещали об их побеге.
— Сейчас хорошо бы поспешить, старик, — любезно произнёс Роддерс Лэзенби, обращаясь к его светлости. — Но мне нравится, что сердце у меня так тревожно колотится. Всё-таки жизнь — приятная штука!
Лорд Великаны хмуро взглянул на Лэзенби и носком тюремного ботинка отодвинул лист папоротника, растущий из проёма между камнями в округлой стенке колодца. Под ним оказался спрятан похожий на яйцо камень. Лорд Великанн смачно его ПНУЛ. (Ох, мистеру Ворчуну бы это понравилось! Он обожал удачные пинки. Совсем недавно мистер Ворчун лично распинал аккуратно выставленные на полках «Гастронома Уолла» банки консервированной фасоли. Особенно его обрадовало то, что почти все банки попадали на миссис Ворчунью.)
Лорд Великанн ещё раз пнул камень. Раздался СКРЕЖЕТ, и впервые за сто шестьдесят пять лет целая группа камней отъехала в сторону, освобождая проход. Не успел никто сказать: «Осторожнее!» — как лорд Великанн ухнул в этот проём, отпустив край колодца. В следующее мгновение он исчез в потайном тоннеле (точнее, жёлобе, идущем под наклоном, как детская горка).
Роддерс Лэзенби, не теряя ни секунды, последовал за ним с завидной ловкостью. Следующим пошёл Твинкл. Ему эта акробатика далась нелегко. Он еле-еле втиснулся в сам колодец, хотя камни и давили ему на
