Академик уехал, а Черский теперь лелеял единственную мечту: что, если коллекция поможет ему стать свободным? Что, если появится возможность заниматься наукой не урывками, а постоянно? Что, если он сможет посвятить свою жизнь любимому делу?
Но от Миддендорфа больше не было никаких известий. Сначала Черский надеялся на то, что экспедиция задержалась в Сибири. Потом из журнала узнал, что академик Миддендорф благополучно вернулся из экспедиции, и стал ждать, когда же проведут научное исследование раковин — это ведь дело долгое и, наверное, нелегкое.
Потом и этого перестал ждать. Похоже, что встреча с академиком ничего не принесла. Наверное, раковины оказались самыми обыкновенными, и великое научное открытие не подтвердилось.
Ничего! Он сделает новые открытия. Он докажет себе и другим, что из него выйдет настоящий ученый, настоящий исследователь. Он не сдастся и сейчас.
Судьба испытывала его терпение целых три года. А потом пришло распоряжение о его освобождении от военной службы и о переводе на вечное поселение.
Одновременно с казенным распоряжением пришел и вызов из Сибирского отдела Русского географического общества. Ссыльного Ивана Черского вызывали в Иркутск для работы на озере Байкал.
ГЛАВА IV ПЕРВЫЙ ДЕНЬ НА СТАНЦИИ
Избушка, в которой размещалась научная станция, оказалась не такой уж маленькой. Две спальни, кухня-столовая и огромный кабинет, весь заставленный приборами.
В избушке дядю Веню и ребят встретил приветливый небритый молодой парень.
— Это и есть мой единственный подчиненный, — шутливо представил его дядя Веня. — Зовут его Всеволодом Георгиевичем.
— Ну-у! — протянул единственный подчиненный. — Какой я им Всеволод Георгиевич? Просто Сева.
Сева почтительно пожал ребятам руки и пригласил попить чайку:
— Устали ведь с дороги.
— Ничего, отдохнем, — ответил дядя Веня. — И чай сами попьем. А ты, Сева, поторопись, Володя в лодке ждет, волны поднимаются, баргузин. Боится, что застрянете на сутки.
Сева засуетился, засовывая в рюкзак какие-то тетрадки и скомканный свитер.
— Погоди! — вдруг воскликнул он. — Я же не объяснил, как с пальмами!
— Да полью я твои пальмы, — заверил дядя Веня. — Собирайся.
Только тут ребята разглядели в углах столовой четыре огромные пальмы, которые почти упирались в потолок.
— Настоящие? — не поверила Ирка.
— Самые настоящие. Сева собирается с ними на выставку.
— Правда?
— Да. Через десять дней выставка. Вот я уже и приглашение из Иркутска получил, — Сева с гордостью показал красивый лист приглашения. — Думаю, я с такими красавицами обязательно первое место займу. Тропические пальмы на Байкале!
— Не на Байкале, а в комнатных условиях, — уточнил дядя Веня.
— Это только первый этап, — откликнулся Сева. — Теперь буду думать, как выращивать их в теплицах.
— Фантазер! — ласково усмехнулся дядя Веня.
— На фантазерах наука держится.
— Это точно. Давай поторапливайся, Володя нервничает, он и так не в духе.
Ребята с удивлением и интересом рассматривали приборы, пальмы, фотографии на стенах. На фотографиях не было ни одного человека. Только животные. Соболь, лиса, медведь, заяц, нерпа.
Витька остановился перед аквариумом. Поначалу аквариум показался ему совершенно пустым. Но потом он разглядел рыбу. Длинная и почти совсем прозрачная. Только ярко-оранжевый ободок вокруг глаз и огромный рот.
Дядя Веня о чем-то беседовал с Севой. В их разговоре мелькали какие-то цифры, какие-то незнакомые термины. Витька и не прислушивался. Насторожился только тогда, когда Сева негромко сказал:
— Не вовремя ты своих племянников привез.
— А что такое?
— Неспокойно стало.
— Браконьеры?
— Да. Только позавчера по рации в поселок сообщал об одних. Будь повнимательнее и поосторожнее. Не дай бог, попадут твои ребята в какой-нибудь силок или капкан.
— Я их от себя не отпущу, — сказал дядя Веня.
Сева хмыкнул:
— Погляжу я, как это у тебя получится.
— Что-то ты оброс, — заметил дядя Веня. — Тоже решил бороду отращивать?
— Да нет. Бритва куда-то запропастилась. Третий день найти не могу. Сунул, наверное, куда-то. Ну, ладно, все, пока. Вернусь через неделю. Ребята! Счастливо вам отдохнуть. Через неделю снова встретимся, тогда и познакомимся как следует.
Сева выскочил из избушки и помчался к лодке, размахивая полупустым рюкзаком. Через пару минут ребята услышали, как взревел мотор, и увидели удаляющийся катер.
Дядя Веня напоил ребят чаем и сказал:
— Кухню отдаю в ваше распоряжение. Продукты в холодильнике. Готовить разносолы мне будет некогда, поэтому дежурства у плиты возьмите на себя. Одну спальню мы предоставим Ире, вторую — Вите и Владику. Я буду спать на кухне. А сейчас так. Сегодня никаких экскурсий по тайге и по побережью устраивать не будем. Оставим до завтра, потому что сейчас мне надо разобрать бумаги и записать все наблюдения, которые сделал Сева. В общем, я ухожу в кабинет работать и прошу вас меня не отвлекать. Далеко от станции не уходите, а еще лучше посидите в спальнях, отдохните, почитайте книжки.
Дядя Веня ушел в кабинет.
— Первым на кухне дежурит Витька, — тут же сказал Владик.
— Почему это я? — возмутился Витька. — Пусть Ирка дежурит. Она — девчонка!
Ирка независимо пожала плечами:
— Ну и что? Что же мне теперь — на кухне пропадать? Дядя Веня сказал — по очереди, значит, по очереди. Ты дежуришь первым. Мы так решили.
Как Витьке хотелось стукнуть ее, но нельзя — девчонка! Можно стукнуть Владика, ведь он первый о дежурстве заговорил, но драка поднимет шум, дядя Веня будет ругаться. В конце концов, какая разница, когда дежурить. Сегодня даже лучше: остался один ужин.
— А мы пока пойдем погуляем, — сказал Владик. — Мы сюда не для того приехали, чтобы дома сидеть. Хоть с краешку настоящую тайгу посмотрим.
Витька правильно понял, что его на прогулку по тайге не приглашают. Да и не рвется он!
— Дяде Вене пожалуешься? — осведомилась у него Ирка.
— Больно надо! Идите, если такие дураки. Сева сказал, что в тайге браконьеры капканов наставили.
— Не волнуйся, будем смотреть под ноги.
— Можете не смотреть, — огрызнулся Витька. — Лично мне до вас дела нет.
Витька ушел в спальню. Он видел в окно, как уходили в сторону леса Ирка и Владик, и чуть не плакал от обиды. Опять он один! Опять он лишний!
Он вытряхнул из рюкзака книжку, попробовал почитать, но книжные приключения были такими глупыми и ничтожными в сравнении с настоящей тайгой, которая шумела за окном! Он с досадой отложил книгу и стал смотреть в окно, ждал, что вот-вот из леса придут Ирка и Владик. Не могут же они уйти далеко и надолго.
Сейчас вернутся и будут дразнить его, что он трус, что он испугался тайги, а они вот такие смелые, никаких опасностей, никаких браконьеров не боятся. Витька только представил себе это!
А что, если тоже пойти в тайгу? Одному!
Нет, глупости. Одному страшно. Он совсем не умеет ориентироваться в лесу. Заблудится как пить дать.
Может, он и в самом деле трус? Интересно, как бы поступили на его месте Ирка или Владик? Наверное, не раздумывали бы, ушли бы, и все.
Витька оторвался от окна и пошел на кухню. Лучше заняться приготовлением ужина, чем сидеть и попусту злиться.
Стряпать Витька не умел. В холодильнике он обнаружил колбасу и яйца и решил обойтись яичницей. Не ахти какой ужин, но все-таки лучше, чем ничего.
Он плюхнул на сковороду кусок маргарина и включил плитку. Маргарин зашипел и начал разъяренно разбрызгиваться во все стороны. Витька довольно сносно нарезал колбасу и не очень умело залил ее яйцами. Яичница подгорела, но совсем немного, и вид имела вполне аппетитный.
Витька посмотрел на часы. Половина седьмого. Дядя Веня сидит в кабинете. Ирки и Владика еще нет. Может, он поспешил с ужином?
Ирка и Владик чувствовали себя первопроходцами. У них не было в руках ни часов, ни компаса, но они смело шагали вперед. Только вперед, никуда не сворачивая. Через бурелом, овраги, камни.
— Потом повернемся и пойдем назад, — сказал Владик. — Так мы никогда не заблудимся. Так всегда делают те, кто не знает местности.
— Гляди, жарки! — крикнула Ирка и указала на полянку желто-оранжевых, ярких, как огоньки, цветов. — Давай соберем и принесем букет на станцию.
Владик не возражал. Они ползали по полянке, срывали жарки и поворачивались то в одну, то в другую сторону. Букет получился отличный — большой и такой яркий, что хотелось зажмуриться, как от солнца. Ирка покрутила букет в руках, полюбовалась и сказала:
— Надо возвращаться, а то цветы завянут.
Сказать-то сказала, но Владик показывал в одну сторону, а она в другую.
