Однако девочки запротестовали, а Холли сказала:
— Мне жаль, но такая версия не проходит. Он выехал из ворот на своем велосипеде через две минуты после того, как ты пошел по дороге и перелез через школьный забор, так что он тут ни при чем.
— Понятно, — нахмурился Питер. — Вообще, пора обо всем сообщить директору. Холли права, Клэр, — тебе нужно пойти к мисс Дуган.
— Может, не надо? — расстроилась Клэр. — Знаете, я неважно себя чувствую. Вы не понимаете, каково это — когда тебе кажется, что за тобой все время кто — то крадется. Пожалуйста, Холли, расскажи про все мисс Дуган сама, без меня!
— Нет, не получится, она захочет выслушать именно тебя. Пошли, и не оглядывайся так испуганно — сейчас никто за тобой не следит.
И как раз в этот момент прямо за их спиной кто — то засмеялся — мрачно и насмешливо.
Клэр вздрогнула, а Питер обернулся и сердито воскликнул:
— Паук! Это твоя гнусная шутка?
— Больно надо! Но вообще — то забавное совпадение, а? — заржал Паук, заглядывая через их плечи в испачканный краской шкафчик. — Похоже, кто — то устроил день красных букв! Здорово!
— Чего ты ржешь? — с негодованием воскликнула Холли. — Какой — то тупой кретин испортил книги Клэр, что тут смешного?
— Он говорит про мой постер, — испуганно сказала Миранда. — Вы сами сейчас увидите. Он вывешен около кабинета директора на доске объявлений.
Когда Холли и Клэр проходили мимо доски, они сразу же увидели этот постер — он и в самом деле бросался в глаза. Обрамленные смеющимися рожицами ярко — красные буквы гласили:
ПРИЗЫ ЗА АНЕКДОТЫ! ПРИСЫЛАЙТЕ ВАШИ ЛЮБИМЫЕ ШУТКИ И АНЕКДОТЫ! ЛУЧШИЕ АНЕКДОТЫ БУДУТ НАПЕЧАТАНЫ В СЛЕДУЮЩЕМ НОМЕРЕ «ТОМ — ТИМА»! ПРИСЛАВШИЙ ЛУЧШИЙ АНЕКДОТ ПОЛУЧИТ УДИВИТЕЛЬНЫЙ ПРИЗ! НЕ МЕДЛИТЕ — ПРИСЫЛАЙТЕ НЕКДОТЫ СЕЙЧАС! ЭТО БУДЕТ ВАШ…
Огромные буквы последней строчки кричали: ДЕНЬ КРАСНЫХ БУКВ! ВАШ ПРАЗДНИК!
— Так вот что имел в виду Паук, — поежилась Клэр. Тут она остановилась.
— В чем дело? — спросила Холли.
— Ничего особенного, просто мне бросилось в глаза, что буквы… — они того же цвета, что и краска в моем шкафчике.
— Да, я знаю, и еще я знаю, что ты всячески пытаешься найти повод, чтобы не обращаться к мисс Дуган, не так ли? Но ты и так уже много раз откладывала. Пошли, покончим с этим раз и навсегда.
Взяв Клэр за руку, она потащила ее к кабинету школьного секретаря, который находился рядом с директорским.
Увидев беспокойство на лице Клэр, она добавила:
— Тебе нечего бояться — ты не виновата, что тебя преследует какой — то идиот, — и с этими словами она решительно постучала в дверь.
— Войдите! — послышался голос из кабинета.
Когда они вошли, секретарша посмотрела на них поверх очков и произнесла скрипучим голосом:
— Холли Адамс и Клэр Бейкер — верно?
Мисс Дуган гордилась тем, что знает по именам всех учеников в школе, и никто не мог это отрицать.
— Да, мисс Дуган, — подтвердила Холли. — Совершенно верно.
— Через десять минут начнется собрание — вы не можете прийти ко мне после него?
— Боюсь, что нет, мисс Дуган. — Холли вежливо улыбнулась. — Мы постараемся рассказать обо всем как можно быстрее, буквально в двух словах, правда, Клэр?
Клэр испуганно сглотнула, но не произнесла ни слова. Мисс Дуган нетерпеливо посмотрела на нее.
— Ну, давай, начинай — что ты хочешь мне сообщить?
— Я… мы… то есть, я только хотела вам сказать… Холли сказала, что мне нужно…
Клэр почти онемела, и Холли увидела, что мисс Дуган теряет терпение. Поэтому она быстро объяснила:
— Клэр не хочет поднимать шум, но мы все заставили ее обратиться к вам, потому что это совсем не шутка…
— Шутка? — Секретарша нахмурилась. — Я видела этот постер на доске объявлений. Если это имеет какое — то отношение к тем шуткам для журнала «Том — Тим», то, боюсь, я слишком занята, чтобы тратить время на…
— Нет, мисс Дуган, «Том — Тим» тут ни при чем — в первый раз мы думали, что это шутка, но, когда кто — то совершил кражу из шкафчика Клэр, мы…
Мисс Дуган перебила ее:
— Ты говоришь про какую — то кражу? Надеюсь, ты не хочешь мне сообщить, Клэр, что ты потеряла ключ, который я тебе дала?
— Нет, мисс Дуган. Вот он. — Клэр показала ей ключ. — Я его держу все время при себе, но когда сегодня утром я открыла свой шкафчик, он был весь вымазан красной краской…
Тут вмешалась Холли:
— Так что Клэр тут вовсе не виновата — и вообще, еще до этого мы все волновались из — за ее сердца, так…
— Сердца? — встревожилась мисс Дуган. — Ты плохо себя чувствуешь, Клэр?
— Не такого сердца, — затараторила Холли. — Это был подарок ее мамы ко дню рождения — хрустальное сердце на золотой цепочке, — но кто — то взял его из шкафчика, а перед этим она получила гадкую записку.
Мисс Дуган покачала головой.
— Помедленней, пожалуйста, — сказала она.
Но к этому времени Холли и Клэр говорили одновременно:
— Это был подарок ее мамы ко дню рождения…
— Там было написано, что меня все ненавидят…
— И теперь все было вымазано красной краской…
В этот момент распахнулась дверь, соединяющая комнату секретаря с директорским кабинетом, и в ней показался мистер Тэйлор.
— Что за шум? Что тут происходит?
— Простите, мистер Тэйлор… — Мисс Дуган смутилась еще сильней, чем прежде. — Я и сама не очень это понимаю. Что — то такое с потерянным ключом, какой — то красной краской и сердцем…
— Сделанным из хрусталя, — добавила Холли. — На золотой цепочке.
Мистер Тэйлор устало вздохнул:
— Расскажите все с самого начала. И давайте по порядку — только не одновременно, а по очереди.
Через десять минут собравшиеся в актовом зале учителя и учащиеся уже стали нервничать, почему директор заставляет их ждать так долго. Потом в боковую дверь проскользнули Холли и Клэр и уселись рядом с Мирандой, поинтересовавшейся шепотом, что у них случилось.
Не успели они объяснить, как к залу обратился директор, и собрание началось — только в повестку дня было внесено важное изменение.
После завершающих объявлений мистер Тэйлор добавил:
— Я получил очень неприятное известие о том, что один из наших учеников подвергается регулярным нападкам. Исчез ключ от шкафчика, в шкафчике после этого кто — то рылся, пропала ценная вещь. Все это отвратительно само по себе, а кража — серьезное преступление. Виноват во всем кто — то из присутствующих в этом зале. Возможно, об этом в курсе еще кто-нибудь. Я хочу услышать от вас сегодня либо чистосердечное признание, либо информацию. Иначе мне придется принять более серьезные меры.
Он замолчал, и холл наполнился странным шорохом, потому что все беспокойно заерзали, искоса переглядываясь. Однако никто не проронил ни слова.
Потом кверху потянулась одна — единственная рука.
Директор тут же ее заметил.
— Да, что тебе? — спросил он. — Если у тебя найдется, что сказать, пожалуйста, встань.
Под взглядами всей школы Паук встал.
Директор поднял одну бровь:
— А — а — это Адриан Уэбб, не так ли? Ну, что ты можешь нам сообщить?
Паук ответил с усмешкой:
— Я просто хотел задать один вопрос, сэр. Если мы заметим кого-нибудь из учеников, испачканного красной краской, нам надо сообщить об этом учителю?
По рядам пробежал сдавленный смех, но он моментально затих под грозным взглядом директора.
— Вряд ли в этом есть необходимость, — ответил мистер Тэйлор. — Если виновный испачкался в краске, я думаю, что он уже давно ее стер — так же, как ты должен стереть со своего лица эту усмешку. Тут нет ничего смешного, Уэбб. Ну что, может, кто-нибудь скажет мне что-нибудь дельное?
На этот раз все молчали. Директор вздохнул:
— Ладно. Запомните, что я сказал. Если кто-нибудь из вас может дать мне полезную информацию, я буду в своем кабинете. Вы свободны.
Когда разные классы поочередно покидали актовый зал, Холли случайно оказалась рядом с Пауком. Она не выдержала и сказала:
— Ну, ты даешь! Неужели ты думаешь, что кто — то будет разгуливать по школе с руками, испачканными в красной краске?
— Нет, что ты! Руки — то легко помыть. — Тут он повернулся к Миранде с коварной усмешкой: — Но вот удалить ее с рукава уже сложней, правда?
С этими словами он схватил ее за руку, поднял ее и показал на широкую красную полосу, оставшуюся на нижнем крае ее манжета.
На долю секунды все уставились на Миранду, а ее щеки стали почти такими же красными, как и высохшая краска на ее рукаве.
— Вероятно, я задела постер, когда краска еще не высохла, — пробормотала она. — И не заметила этого.
— Ой, да что ты говоришь? — фыркнул Паук.
