– Угу, – промычал Колл. Они зашли через огромные стеклянные двери в отделанный мрамором и застланный роскошными, яркими, как драгоценные камни, коврами коридор. Поднимаясь по потрясающей воображение и крайне глупой в своей вычурности ажурной железной лестнице, Колл выложил им историю о том, как Аластер запретил ему возвращаться в Магистериум. Эта часть звучала достаточно правдоподобно: Тамаре и Аарону было известно, что Аластер был категорически против поступления Колла в школу магии. Оказалось достаточно слегка ее приукрасить, чтобы она сошла за причину их крупной ссоры и страха Колла, что отец просто возьмет и запрет его в подвале, только бы не отпустить назад в Магистериум. Он также добавил, для пущего эффекта, что Аластер ненавидел Хэвока и плохо с ним обращался.
К этому моменту Колл почти сам поверил, что все так и было. Этот рассказ выглядел куда реалистичнее правды.
Тамара и Аарон сочувственно охали и восклицали и завалили его вопросами, так что Колл был почти рад, когда Тамара ушла, оставив его переодеваться. Хэвока она увела с собой. Колл последовал за Аароном в отведенную ему комнату и с размаху плюхнулся на гигантских размеров кровать в центре. Стены покрывали очень дорогие на вид предметы старины, за обладание которым, как подозревал Колл, Аластер бы убил: большие металлические тарелки с выгравированными рисунками, абстрактные мозаики и полотна яркого шелка или металлические пластины в рамах. Из огромных окон открывался вид во внутренний двор. Над кроватью висела люстра с синими кристаллами в виде колокольчиков.
– Тут здорово, скажи? – спросил Аарон, явно продолжающий находиться под впечатлением от роскоши вокруг. Он отошел к внушительных размеров деревянному гардеробу в углу, распахнул дверцы и достал оттуда белые штаны, пиджак и рубашку. Все это он протянул Коллу.
– Что? – смущенно буркнул он, когда Колл не пошевелился, чтобы взять их.
Только тогда до Колла дошло, что Аарон уже некоторое время откровенно на него пялится.
– Ты не говорил, что живешь в доме Тамары, – сказал он.
Аарон пожал плечами:
– А что здесь странного?
– Ничего, чтобы делать из этого тайну!
– Я и не делал! – горячо возразил Аарон. – Просто случая не было об этом сказать.
– Ты прямо сам на себя не похож. – Колл взял наконец одежду.
– В каком смысле? – Аарон казался искренне удивленным, хотя Колл и не понимал причины. Он еще никогда не видел друга в столь элегантном костюме, ничего подобного не было даже тогда, когда его объявили творцом перед всем Магистериумом и Ассамблеей. Одни его новые туфли стоили, должно быть, несколько сотен долларов. Аарон успел загореть и выглядел полным сил. От него пахло лосьоном после бритья, хотя бриться ему еще не полагалось. Наверняка он все лето провел на свежем воздухе в компании Тамары и питался исключительно хорошо сбалансированной пищей. Никаких пицц на обед для творца.
– Ты об одежде? – Аарон смущенно одернул пиджак. – Родители Тамары настояли, чтобы я это взял. И потом, странно бродить вокруг в джинсах и футболке, когда все выглядят так…
– …богато? – закончил за него Колл. – Ну, по крайней мере, ты не вышел к ним в одной из своих пижам.
Аарон усмехнулся:
– Ты всегда знаешь, как произвести первое впечатление.
Колл сообразил, что тот вспомнил их знакомство во время Железного испытания, на котором он умудрился устроить чернильный фонтан из ручки.
Колл отправился в ванную переодеться. Как он и предполагал, одежда оказалась ему заметно велика. Аарон был куда мускулистее. Коллу пришлось подвернуть рукава пиджака чуть ли не до локтей, после чего он, смочив пальцы, пригладил волосы, чтобы они не торчали испуганным ежиком.
Когда он вернулся в комнату, то обнаружил Аарона стоящим у окна и смотрящим вниз во двор. В центре двора был большой фонтан, и несколько ребят бросали в него полные пригоршни какой-то субстанции, из-за которой вода вспыхивала разными цветами.
– Ну, и тебе здесь нравится? – спросил Колл, стараясь изо всех сил не показаться обиженным. Аарон не был виноват в том, что он творец. Ничего из этого не было его виной.
Аарон смахнул с лица прядь светлых волос. Черный камень на браслете на его запястье, тот самый, что символизировал его умение управлять магией хаоса, сверкнул.
– Я знаю, меня бы здесь не было, не будь я творцом, – сказал он, точно читая мысли Колла. – Родители Тамары хорошо ко мне относятся. Даже очень хорошо. Но я знаю – все было бы иначе, если бы я был просто Аароном Стюартом из самой обычной приемной семьи. Для них в политическом смысле выгодно быть приближенными к творцу. Пусть даже ему всего тринадцать. Они сказали, что я могу оставаться у них сколько захочу.
Обида Колла начала угасать. Как долго, должно быть, Аарон ждал этого дня, когда кто-нибудь скажет ему, что он может оставаться с ними сколько ему захочется.
– Тамара твоя подруга, – сказал он. – И не по политическим причинам, а потому что ты тот, кто ты есть. Она была твоим другом еще до того, как стало известно, что ты творец.
Аарон широко улыбнулся:
– Как и ты.
– Мне казалось, ты хорошо со всем этим справляешься, – осторожно заметил Колл, и Аарон вновь улыбнулся.
– Просто быть творцом в школе – это одно, – ответил он, – но творить фокусы и ходить на приемы, как я делал все лето, – это совсем другое. Меня представили куче народу, и все они были в таком восторге от встречи со мной, все обращались со мной точно я особенный. Это… весело. – Он сглотнул. – Знаю, когда все только открылось, я не хотел быть творцом, но сейчас не могу побороть чувство, что моя жизнь может быть очень даже ничего. Конечно, если бы не Враг. Это плохо, что я так думаю? – Его глаза забегали по лицу Колла. – Я не могу спросить об этом никого, кроме тебя. Никто другой не даст мне прямого ответа.
И вместе с этим все недовольство Колла окончательно растаяло. Он вспомнил, как Аарон сидел на диване в их общей комнате в школе, все еще белый как мел и в шоке от появления на глазах у всего Магистериума, когда мастера объявили его единственной надеждой, которая поведет их в войне против Врага.
Враг существовал на самом деле, это было хорошо известно Коллу. Вот только он был не тем, кем все его считали. Были и те, кто желал Аарону смерти. И они не остановятся. Разве что пока сам Враг им этого не прикажет…
Если Колл и есть Враг, значит, Аарон был в безопасности, так? Если мастеру Джозефу нужно, чтобы Колл возглавил наступление, то мастеру Джозефу не повезло. Колл никогда и ни за что не причинит вреда своим друзьям. Потому что у него есть друзья. А едва ли Вселенское Зло могло бы этим похвастаться, ведь так?
Он вдруг вспомнил отца, лежащего без сознания на полу. Раньше он тоже никогда бы не подумал, что сможет навредить своему отцу.
– Если тебе нравится быть творцом, почему нет? – в конце концов сказал Колл. – Тебе и должно нравиться. По крайней мере до тех пор, пока ты будешь помнить, что «если бы не Враг» – это очень большое «если».
– Я понимаю, – тихо ответил Аарон.
– И до тех пор, пока ты слишком сильно не зазнаешься. Но об этом не стоит беспокоиться, потому что у тебя есть я и Тамара, чтобы вовремя напомнить тебе, что ты все тот же неудачник, каким был и раньше.
Аарон криво улыбнулся:
– Спасибо.
Колл точно не понял, был ли это сарказм, или Аарон говорил искренне. Он уже открыл рот, чтобы уточнить, когда из-за двери высунулась голова Тамары:
– Вы закончили? Честное слово, Колл, сколько можно переодеваться!
– Мы готовы, – ответил Аарон, отходя от окна.
Колл заметил снаружи магические искры.
Колл быстро понял, почему местные дети так хотели тайком проникнуть на прием. Когда они с Аароном, Тамарой и тщательно вычесанным Хэвоком на новом поводке спустились во двор, он в полной мере смог оценить размах представшего перед его глазами действа и прийти в крайнее изумление.
Покрытые скатертями столы были заставлены блюдами с едой. Здесь были крошечные куриные сосиски в тесте, нарезанные в форме луны, звезд и солнца фрукты, салаты из трав и маринованных помидоров, блоки плавленого сыра и крекеры, шашлычки из креветок в панировке, жареные гребешки, копченый тунец, мясной холодец с кусочками мяса и большие чаши со льдом, на котором охлаждались пиалки, полные мелких черных шариков, – должно быть, подумал Колл, это черная икра.
Ледяные скульптуры мантикор размером со взрослых львов хлопали кристаллическими крыльями, приятно охлаждая воздух, со стола на стол прыгали ледяные лягушки, а по небу, прежде чем причалить к ледяным скалам, рассекали ледяные пиратские корабли. На центральном столе был установлен ледяной фонтан, но из него лилась не вода, а красный пунш. Четыре ледяных павлина на его углах с помощью сверкающих когтей наливали в ледяные чаши напиток для прогуливающихся мимо гостей.
