– он точно знал это – полая внутри. Старик спрятал записку там – вот и вся история. Он ни в коем случае не хотел подвергать Леночку опасности, он не думал, что кто-нибудь догадается, где спрятана записка. Он понятия не имел, действительно ли настолько важной может быть для кого-то эта бумажка.
– А что там было написано? – затаив дыхание, спросила Оля.
Дедушка печально помотал головой. Казалось, он вот-вот заплачет снова.
– Не знаю. Я правда не знаю… Саша сказал, что лучше будет, если я не узнаю. Просил никому об этом не рассказывать. Но вот я вам… Не хочется на старости лет в воровстве обвиняться!
– Успокойтесь, Виктор Григорьевич, успокойтесь, пожалуйста, – говорила Маша. – Никто вас ни в чём не обвиняет. Я не сомневаюсь, что вы никому не хотели зла. Всё правильно, не могли же вы отказать внуку! Но что случилось потом? Он попросил вас забрать записку, да?
Старик кивнул.
– Я снова пошёл к Леночке, вчера. Хотел вытащить бумажонку эту незаметно, и всё. Но Лена была необыкновенно внимательной и бдительной. Чувствовала, что ли? И я забрал хлопца, улучил-таки момент… Это оказалось гораздо быстрее, чем вытаскивать записку… Но я бы обязательно вернул его! Как вам удалось найти? Вы специально за этим приходили? Догадалась-таки Лена?
– Нет же, всё не так, – начала объяснять Маша и рассказала, как всё было на самом деле. – Простите нас, пожалуйста, мы не имели права копаться в ваших вещах. Вы к нам так добры!.. Это случайно вышло, извините!
В общем, все исповедались и простили друг друга.
Только Анна Борисовна вздыхала:
– Эх, старый молчун, ничего мне не говорил!
– А где она сейчас-то, эта записка? Саша уже забрал? – спросила Оля.
Старик снова погрустнел.
– А кто её знает, где она. Не было там уже ничего. Зря только фигурку украл, – махнул рукой Виктор Григорьевич.
– Вы не украли, не наговаривайте на себя! – воскликнула Маша. – Кстати, кто-то из нас может хоть сегодня пойти к тёте Лене и подбросить фигурку.
– Нет-нет, – возразил дед Витя, – так неправильно. Я должать сам пойти, вернуть и всё рассказать.
– Нет! – на этот раз воскликнула Оля. – Нет, сейчас нельзя. Вдруг дело здесь в чём-то серьёзном? К тому же записка пропала… Ваш внук сказал, что об этом лучше никому не знать, может, так оно и есть? Тем более, вы говорите, Саша был напуган! Нет, сейчас точно ничего нельзя рассказывать, мы же не хотим навлечь ни на кого беду! – отрезала Оля. И добавила уже мягче. – Давайте сделаем так, как предложила Маша, хорошо?
Виктор Григорьевич кивнул.
– Но как кто-то мог узнать, где спрятана записка? – спросил Костя. – Вы говорили об этом кому-нибудь? Даже внуку не говорили? Тогда остаются два предположения: либо кто-то случайно нашёл, либо специально проследил, когда вы прятали записку. Может, хозяева?
Виктор Григорьевич пожал плечами. Он не мог предположить ничего конкретного.
– И каковы наши перспективы? – официально вопрошал Костик. – Эй, народ! Спрашиваю, чего такие кислые? Мозги зашли в тупик?
Ребята покинули дом деда Вити и теперь неопределённо слонялись по улице. Девчонки нахмурились, и Костя пытался их развеселить.
– Где нам её теперь искать, эту записку? – рассеянно и устало спросила Маша.
– Плюньте вы на неё! Дело о пропавшем телепузике раскрыли – и молодцы! Или ты переживаешь ещё и из-за вазы?
– Я только не пойму, почему тебе так весело? – спросила Оля. – Сам ведь понимаешь: чёрт с ней, с вазой! Дело-то в другом.
– В другом, – согласился Костя. – А может, и дела никакого нет? Вот ты, Маша, не знаешь, где искать записку. А надо ли её искать? Не проще ли для начала поговорить с их внучком? Что, если у него просто шутки такие?
Девчонки задумались.
– Да, в твоих словах есть смысл. Что это мы разнюнились? Извиняй, Костян, не будем больше, – улыбнулась Оля.
А Маша заметила:
– Всё-таки не думается мне, что это шутка.
– Поговорим с Саней – авось расколется! Тогда и узнаем, что гадать, – парень пожал плечами.
– Поговорим с Саней? – задумчиво проговорила Оля. – А это мысль! Маш, надо позвонить нашему Сане! И всем нашим! Вдруг они свежим взглядом что-нибудь сообразят?
Маша согласно кивнула, а Костя нахмурился.
– Кстати, Кость, о чём вы с Виктором Григорьевичем разговаривали, когда мы обувались?
– Всё о том же. Я спросил, сказал ли он Сашке о потере записки.
– И что?
– Сказал. Кстати, Саша сегодня вечером приезжает. Разволновался очень из-за пропажи, вот и примчится. Вчера хотел, но не получилось, дела какие-то были. Я уже думал, в город к нему придётся ехать, адрес я знаю. А теперь всё само собой разрешилось.
– Какой ты молодец, – искренне похвалила его Оля. – Мне и в голову не пришло об этом спросить. Если бы не ты, пришлось бы возвращаться.
Костя заулыбался. Впрочем, он почти всегда улыбался. А что грустить?
На том и расстались. Костя побежал домой, а девчонкам предстояло зайти к тёте Лене, чтобы подбросить фигурку. Они постарались отделаться от неё как можно быстрее и поспешили домой.
Оля сразу же позвонила Саше.
– Что? Вы без нас историю замутили? – закричал он. – Ну, даёте! Почему ты сразу не рассказала?
– А я что делаю? Я и рассказываю, – хмыкнула Оля.
– А то ты не понимаешь! Надо было всё с самого-самого начала рассказать.
– Ладно, когда в следующий раз узнаю, что у кого-то испортились отношения с мужем, сразу же позвоню тебе.
Саша пропустил её высказывание мимо ушей.
– И что это за дилетант – Костя? Тот деревенский, что ли? – продолжал возмущаться он, впрочем, уже не так яро.
– Знаешь, что, городской! Не тебе решать, кто дилетант, а кто – нет. Между прочим, его голову посещают очень даже дельные мысли.
– Если вам с ним так хорошо, я мог бы сказать: «Вперёд, раскрывайте тайны со своим Костиком». И был бы прав. Но я беспокоюсь о вас и… можно, я тоже приеду? – тихонько спросил он.
Оля просияла. Вот такой он, Сашка! Сначала сделает вид, что возмущен, а через минуту не сможет скрывать своё любопытство. Он всегда поможет. А ещё в любую секунду он готов впутаться в какую-нибудь интересную историю! И в этом они похожи.
– Можно, конечно.
Теперь просиял Сашка, но этого никто не видел.
Они ещё немного поболтали, и Оля подошла к Маше.
– Вот видишь, а мы переживали, что они без нас во что-нибудь ввяжутся, – грустно проговорила Маша.
– Ага, – кивнула Оля. – А что с голосом? Ничего ведь ещё не случилось! А старик, наверное,
