Подобные случаи, к сожалению, далеко не единичны. По данным обследования заключенных-убийц, проведенного НИИ милиции МООП РСФСР, 13 % убийц в стране[238] страдали нервно-психическими заболеваниями, в РСФСР – 13,3 %. Особенно велика в этиологии умышленных убийств роль психопатии[239].
Разумеется, психика человека в основе своей и во всех своих проявлениях обусловливается общественно-исторической средой, социальными условиями жизни индивидуума. Поэтому, как справедливо отмечает Б. Поршнев, «видеть первичную основу общественных явлений в сфере психического – это субъективный идеализм. Но и воинствующий антипсихологизм – тоже идеализм, только не субъективный, а объективный. Согласно воззрениям последнего, на исторической сцене действуют категории (хотя бы и экономические), но нет живых людей – единственных носителей всех объективных исторических закономерностей»[240].
Советская криминология не может и не должна отказываться от использования биологических наук в деле изучения личности преступника[241]. Без такого изучения невозможно до конца раскрыть вопрос о том, почему то или иное лицо совершает преступление, ибо в сфере действия социальных причин преступности оказываются многие люди, однако преступления совершаются незначительным меньшинством.
Подход к изучению личности преступника должен быть не только социально-политическим, социологическим, но и социально-психологическим (биосоциальным). Разумеется, психологическое изучение личности преступника не должно заслонять социальную природу преступления, ибо сама психология преступника социально обусловлена.
В связи с изложенным нам представляется необходимым поставить вопрос о возрождении такой науки, как криминальная психология, незаслуженно забытой в настоящее время.[242] Основная задача этой дисциплины – разработка вопросов о различных типах (категориях) преступников, а также методов психологического воздействия на них[243].
В плане криминально-психологического изучения убийц заслуживают внимания положения, высказанные кандидатом педагогических наук В. Т. Латашко в статье «К вопросу изучения личности осужденных к лишению свободы».[244] Автор выделяет следующие основные структурные типы характеров осужденных: чувствительный, агрессивный и лицемерный. Признаками агрессивного типа являются постоянная озлобленность, жестокость, эгоизм, черствость, злорадство, яркое проявление низменных физиологических потребностей, наглость и др. Носителями такого типа характера обычно являются бандиты, убийцы, насильники, разбойники. Психологической основой преступного поведения этих лиц является преобладание процессов возбуждения над процессами торможения или, как говорят, отсутствие самоконтроля; безудержная импульсивность реагирования и поведения. Эти особенности преобладают у преступников, имеющих холерический темперамент, аффективных и неуравновешенных. Разумеется, указанные психологические особенности характерны не для всех убийц, но для большинства из них они типичны.
В заключение следует согласиться с проф. А. Б. Сахаровым, решительно отвергающим «попытки квалифицировать любой интерес криминолога к личности преступника и его психическим особенностям как антропологизм, биологизм и т. п. Реакционность буржуазных психокриминологических теорий определяется не тем, что они связывают преступление с психикой, а тем, что они отрывают психику от социальных условий жизни человека, признают психологические свойства лица врожденными, предопределенными, неизменными»[245].
Криминологическая характеристика лиц, совершивших тяжкие насильственные преступления[246]
В условиях коммунистического строительства большое значение приобретает охрана личности и прав советских граждан во всех областях социальной жизни. В Отчетном докладе ЦК КПСС XXIV съезду партии Л. И. Брежнев особо подчеркнул, что «не могут быть терпимы… нарушения прав личности, ущемление достоинства граждан. Для нас, коммунистов, сторонников самых гуманных идеалов, это – дело принципа»[247]. Охрана личности от преступных посягательств является важнейшей задачей органов внутренних дел.
Тяжкие насильственные преступления – наиболее опасные виды преступных посягательств на личность. К их числу в соответствии с предложенной в криминологической литературе классификацией[248] относятся умышленные убийства (ст. 102–103 УК РСФСР[249]), умышленные тяжкие телесные повреждения (ст. 108 УК РСФСР) и изнасилования (ст. 117 УК РСФСР).
В общей структуре преступности удельный вес данных преступлений сравнительно невысок. Так, средний удельный вес умышленных убийств за 13 лет (1962–1974 гг.) в общем числе всех преступлений, зарегистрированных по линии уголовного розыска, составил 2,3 %, а в числе наиболее опасных преступлений – 4,8 %; умышленных тяжких телесных повреждений – соответственно, 3,2 % и 6,6 %; изнасилований – соответственно, 2,1 % и 4,3 %. Если суммировать средние показатели за рассматриваемый период, то все эти три вида тяжких посягательств на личность в общем числе зарегистрированных по линии уголовного розыска преступлений составят 7,6 %, а в числе наиболее опасных – 15,7 %.
Однако общественная опасность этих преступлений определяется не столько их распространенностью, сколько тяжестью причиняемых ими последствий. Тяжкие насильственные преступления посягают на самые существенные блага личности: здоровье, половую свободу и неприкосновенность и даже на такое бесценное благо, каким является человеческая жизнь. Вот почему с ними нужно вести самую решительную и беспощадную борьбу.
Следует иметь в виду, что в последнее десятилетие (1966–1975 гг.) в состоянии и динамике тяжкой насильственной преступности обнаруживаются неблагоприятные тенденции. Так, при рассмотрении ежегодных показателей анализируемых преступлений на десять тысяч активного (достигшего 14-летнего возраста) населения виден некоторый рост коэффициентов умышленных убийств и изнасилований (соответственно, на 9 % и 12 %) и существенный рост коэффициента тяжких телесных повреждений (на 67 %).
Названные тенденции в известной степени объясняются наблюдавшимся в рассматриваемые годы интенсивным процессом «омоложения» населения, приведшим к росту наиболее криминогенных возрастных групп, а также увеличением потребления спиртных напитков, пагубная роль которых в этиологии насильственных преступлений общеизвестна. Все это подтверждает высказанное в нашей криминологической литературе мнение о том, что искоренение в социалистическом обществе насильственной преступности – процесс сложный и длительный[250].
Решительная и успешная борьба с тяжкими насильственными преступлениями в первую очередь должна осуществляться путем проведения широкой и многогранной работы по их предотвращению и раскрытию. Эффективность этой борьбы во многом зависит и от всестороннего изучения данных о личности насильственных преступников[251]. Речь идет о весьма опасном и своеобразном контингенте лиц, обнаруживающих особый эгоизм, предельную распущенность, грубость, дерзость, жестокость, цинизм, явное пренебрежение к человеческой личности и правопорядку, попирающих элементарные требования морали.
Настоящая работа посвящена криминологической характеристике лиц, совершивших тяжкие насильственные преступления. В ней проанализирован обширный материал, полученный в результате обработки данных первичного статистического учета МВД СССР. Материалы выборочного исследования дают возможность рассмотреть ряд параметров, характеризующих личность преступников, совершивших тяжкие насильственные преступления, а также некоторые вопросы применения профилактических и оперативно-розыскных мер в борьбе с указанными преступлениями.
В работе анализируются данные, характеризующие личность насильственных преступников в социально-демографическом, правовом и отчасти нравственном аспектах. Естественно, мы были ограничены рамками тех параметров, которые заложены в статотчетности, в силу чего некоторые важные в криминологическом отношении вопросы не нашли в настоящей работе своего освещения (в частности, не рассмотрены столь важные показатели социально-демографической характеристики личности, как семейное и материальное положение, жилищные условия, не исследовались показатели нравственно-психологической характеристики: потребности, интересы, ценностные ориентации и установки, мотивационная сфера и пр.). Эти вопросы частично уже освещались в нашей литературе[252], отчасти же еще ждут своего исследования.
