Елена Нестерина - Любимая девушка Тарзана

Более красивого человека не видели, наверное, никогда не только на этом побережье, но и в целом мире.

Едва только появлялись первые признаки того, что приближается вечер, на дороге, ведущей к морю, появлялся он. Притормаживали машины, везущие отдыхающих с пляжа, путники, бредущие пешком, замедляли свой шаг…

Его замечали еще издали и смотрели, как он идет. Идет, уверенно и спокойно ступая босыми ногами по мелким острым камешкам, усыпавшим дорогу. Всю одежду его составляли вытертые, почти истлевшие джинсовые шорты, которые кое-как держались на совершенном, восхитительном по своей гармоничности теле. И больше ничего: ни солнцезащитных очков, ни цепочки, ни даже завалящей «фенечки». Украшать там было уже нечего – природа и так постаралась от всей души, создавая столь дивный образец человека.

Люди называли его Тарзаном. Кто-то остроумный подметил, что этот юный красавец необычайно напоминает персонажа старинного, еще черно-белого фильма о диком человеке по имени Тарзан. Который скакал по веткам деревьев тропических джунглей, раскачивался на лианах, так называемых «тарзанках», и дружил с добрыми животными. Его удивительной красоты и мужественности лицо всегда было спокойно и дружелюбно. «Тарзан!» – кричали ему, и он отзывался, приветливо махал рукой. Или просто улыбался, подмигивал или кивал. И шел себе дальше. Разговаривал Тарзан с кем-то в очень редких случаях, однако с ним старались заговорить ежеминутно. Девушки и женщины не давали ему прохода, но Тарзан смущался, улыбался, бормотал какие-то извинения и шел дальше. С ним пытались сфотографироваться – ну разве не здорово привезти с юга домой такой роскошный снимок: ты и удивительный красавец рядом?! Тарзан иногда соглашался, становился у объектива, девицы и тетки хватали его, обнимали. Щёлк-щёлк! Снимок готов. Тарзан аккуратно выворачивался из рук облепивших его гражданок, махал им на прощанье и уходил. И никакие слова не могли заставить его присоединиться к той или иной компании, никому он не спешил уделить особого внимания.

Ходили слухи, что прекрасный Тарзан попросту слабоумный – иначе почему у него всегда такая безмятежная улыбка, неизменно хорошее настроение, почему ему достались столь божественной красоты лицо и тело? Нормальным людям, как правило, не дается в таком количестве и ума и красоты сразу – так что наверняка Тарзан дурачок-дурачинушка.

Как бы то ни было, смотреть на то, как Тарзан идет к морю, обожали многие отдыхающие. Это было почти всегда в одно и то же время – между пятью и шестью часами вечера. Он покидал свой маленький домик-сарайчик, стоящий среди сухой плоской долины между горами, и не спеша шел до моря два километра по пыльной дороге. Останавливались машины, люди сначала предлагали, а затем уже просили подвезти его. Но Тарзан благодарил и продолжал идти пешком. Развевались на ветру его длинные выгоревшие волосы, уверенно и дружелюбно без всякого прищура смотрели на небо, море и солнце ярко-голубые глаза, слаженно работали мышцы прекрасного тела, делая его походку героически-царственной.

Так Тарзан шел себе и шел. Подходил к кромке прибоя, на полминуты замирал, глядя вдаль, улыбался: то ли морю, то ли своим мыслям – то ли обращая, то ли не обращая внимание на многочисленных зрителей. А затем делал несколько шагов вперед, бросался под волну и уплывал. Пляжные отдыхающие следили за Тарзаном, но тот неизменно исчезал из зоны видимости. И никто никогда не наблюдал его выходящим из воды. Словно исчезал он в морском просторе. И не появлялся до вечера следующего дня. Его пытались высматривать в бинокль. Тарзан терялся. Вроде вот он – плывет. И бац! – уже нету. Не утонул ли? Но нет, не тонул – раз появлялся на следующий день… Странно… Несколько раз особо рьяные ребята и девушки пытались догонять его на гидроциклах. Догоняли. Плыли рядом. Но Тарзан в таких случаях просто замирал на волнах. И лежал, покачиваясь и глядя в небо. Так что шпиёнам приходилось или ждать, как говорится, у моря погоды, или поворачивать к берегу. Переупрямить загадочного Тарзана не удавалось никому.

Каких только легенд не придумали об этом чуде местного значения! Что таким образом красавец-блондин отправляется на свидания: заплывает чуть ли не в нейтральные воды, а там его уже поджидает девушка – такая же сумасшедшая экстремалка откуда-нибудь из Турции или из Румынии. Или у него свидания другого типа: он опять-таки заплывает очень далеко, а возлюбленная мчится к нему на катере от огромной яхты, которая курсирует в открытом море. Тарзан поднимается к ней на катер, они плывут на яхту – и там красотка и Тарзан гуляют до утра. Иначе встретиться никак не удается – потому что Тарзан влюблен в жену олигарха, который на этой самой яхте прячет ее от возможных соперников. И только хитрый Тарзан отваживается этого самого олигарха обойти и проникает на яхту к красавице таким трудным способом.

А еще говорили, что Тарзан – просто-напросто язычник, и ходит он ежедневно к морю только затем, чтобы совершить свой дикий языческий обряд. Язычник, нехристь – а кто же он еще такой, если сначала плывет, как все нормальные люди, а затем бац – и исчезает? Наверняка какие-нибудь тайные силы ему помогают. Не Ихтиандр же он в самом деле? Конечно, нет – потому что никто не видел у него никаких рыбьих жабр, позволяющих дышать под водой и таким образом исчезать с глаз наблюдающих – это точно. Ихтиандр – это все-таки из другой оперы, из области фантастики, а Тарзан – вот он, реальный, хоть красивый, но все-таки обычный человек. И, скорее всего, действительно просто немного умственно отсталый.

Такой версии придерживались особо набожные дамы, которых по своему недомыслию обделил вниманием не понимающий своего счастья дурачок-Тарзан, и всезнающие старушки. А также брюзгливые дядьки – блюстители чужой нравственности. Иначе чего он ходит голый и босый, народ смущает? Так оно и есть – Тарзан развратник и язычник.

Ведь там, в своем маленьком домике, обдуваемом всеми пыльными ветрами, красавец Тарзан с самого утра начинал работу и до тех самых пресловутых пяти-шести часов вечера занимался резьбой по дереву. Какие красивые вещи он вырезал – люди тоже ходили любоваться. Так что посмотреть было приятно и на самого мастера, который, сидя под навесом в своих неизменных драных шортах, орудовал ножом-резаком, клюкарзой или стамеской, и на то, что выходило из-под его умелых рук. Тарзан делал всякие браслеты, бусы, кулончики, вырезал фигурки – маленькие и большие. Садовые деревянные скульптуры, сделанные им, стояли по всей территории его участка и ждали, когда за ними приедут скупщики. Это были забавные и очень славные звери, композиции, всевозможные русалки, пастушки и нимфы. За это, что так много и с удовольствием Тарзан создавал фигуры зверей и голых теток, его особенно нравственные и набожные отдыхающие язычником и считали. Потому что крестиков и прочих церковных атрибутов среди его продукции замечено не было никогда.

Одним словом – не давал, ух, не давал покоя всему Длинному пляжу этот таинственный молодой человек, а также все то, что было с ним связано…

И практически никто на этом самом Длинном пляже не знал, что в другом месте – в городке под названием Геновефа, расположенном за десять километров отсюда, имелась своя легенда. Каждый вечер видели тамошние отдыхающие: выходил из морских вод, окрашенных заходящим солнцем в пурпурный романтизм, удивительной красоты юноша. Откуда он приплывал, зачем – никто не знал. Вода стекала с его роскошного мужественного тела, короткие шорты едва не падали с чресел, придавая фигуре совершенно скульптурный образ. А явившийся из морской пучины красавец лишь молча вытирал лицо ладонями и, мокрый, блестящий и прекрасный, исчезал в малолюдных аллеях прибрежного парка. В городке его тоже звали Тарзаном. И тоже почти не знали о нем ничего.

А вот она, девочка по имени Маргаритка, знала Тарзана очень хорошо. И Тарзана, и брата его Федю. Еще она знала его тайны – пусть не все, пусть некоторые. Но все равно – это наполняло жизнь Маргаритки неким особым смыслом.

Особенно это было приятно осознавать, когда она видела, как десятки красивых девушек пытаются завести с Тарзаном знакомство, а он привычно уворачивается от них. Девушки – наверняка москвички какие-нибудь, потому что суперстильные и такие гламурненькие, что ей, Маргаритке, жительнице задрипанного городка Геновефы, до них как до звезды Арктур, стараются и так и эдак. Но Тарзан не хочет с ними общаться, с такими прекрасными. А с ней, с Маргариткой, он дружит. И пусть ему целых двадцать пять лет – он все равно отличный друг и верный, надежный человек.

Поэтому то, что Маргаритка знала, куда и зачем плавает Тарзан, а также многое другое о нем, делало ее как бы причастной к его романтическому и таинственному образу. Вроде они были из одной легенды.