Черешня - Вера Евгеньевна Карасёва

Художник

ЛАРИСА ГАРМЫЗА

Две черешни растут в детском саду. Те ребята, что их посадили, уже ходят в школу. Теперь за деревцами ухаживают другие дети. Хорошо ухаживают. Зимой снег сгребли, окутали деревца, чтобы тепло им спалось, чтобы зайцы не грызли молодую кору. Весной землю вокруг вскопали и ждут не дождутся, когда черешни начнут распускаться. И дождались.

Пришли ребята после Первого мая в свой садик и такую красоту увидели, что на всю улицу расшумелись от удивления.

Стоят два деревца, две черешни, белые, словно снегом покрытые. Но откуда же снег, если солнышко светит, трава зеленеет и птицы поют. Не снегом, а снежно-белыми цветами покрылись черешни. И летают, садятся на цветы пчёлы, гудят шмели, и две бабочки, две красавицы порхают над деревьями.

Прошла неделя. Облетел, обсыпался с деревьев белоснежный цвет, и остались от него только хвостики, и на них как будто зелёные пуговки. Татьяна Петровна говорит:

— Будет у нас летом ягода-черешня.

Тётя Паша с нею соглашается:

— Конечно, будет. Только бы ветер не обтрусил, мороз не остудил и жуки с червяками не напали.

Но ветер дремал, видно, где-то далеко, мороз тоже надолго ушёл из наших мест, а вредных жуков и червяков склевали птицы. Ребята говорят:

— Хорошо, что мы скворцам домики повесили! Хорошо, что мы синичек и воробьёв зимой кормили, теперь они нам помогают.

Кончилась весна, наступило лето. Трава на лугу поднялась выше пояса, а пшеница в поле выросла такая высокая, что лучше не заходи в неё — потеряешься! В лесу пошли грибы, а в саду у ребят поспела ягода-черешня. На одном дереве розовая, а на другом тёмно-красная. Татьяна Петровна спрашивает ребят:

— Что же мы будем с нею делать?

— Серёжек наделаем и будем носить, — говорят девочки.

А тётя Паша смеётся:

— Да тут на миллион ребят хватит серёжек! Лучше сварим варенье.

— Жаль варить. Давайте её сорвём и угостим наших мам и бабушек, — предлагает Татьяна Петровна.

Отлично она придумала. Притащили ребята табуретки, забрались повыше, стали рвать ягоды и складывать в корзинки. А когда корзинки наполнились, поставили их на столе, в беседке.

И ни одна мама, ни одна бабушка не ушли в этот день из садика с пустыми руками — все несли черешни. Кто в фартуке, кто косынку снял, а кто приспособил для этого дела большой зелёный лист. За Одаркой в этот день папа пришёл, ему тоже дали. Всех оделили, и на серёжки тоже хватило. Вы думаете, только девочки в красных и розовых серьгах домой шли? И мамы, и бабушки, и Одаркин папа и даже мальчишки, все надели. Красиво!

Вот что рассказала Таня:

— Сидим мы и ужинаем.

И Мурзик, котёнок наш, тоже ужинает — мы налили ему в блюдце молока и поставили возле веранды.

Мурзик скоро наелся, лёг на ступеньку и уснул. И вдруг мы слышим за верандой, где стоит его блюдце, кто-то тихонько: шурх… шурх…

Татьяна Петровна нам говорит:

— Интересно, кто это там шуршит? Вот поужинаем и пойдём посмотрим.

Мы быстро поужинали и тихонько пошли посмотреть. Все босиком и на цыпочках. Обошли веранду, заглянули и видим: сидит возле блюдца большой ёжик и лакает молоко. Мы очень обрадовались, что у нас такой гость и, чтобы его не спугнуть, даже перестали дышать. А он всё съел, блюдце облизал и — бегом в кусты. Спрятался. Татьяна Петровна говорит:

— Жаль, что мало ему досталось, надо завтра налить побольше.

Мы стали Татьяну Петровну спрашивать, где ёжик живёт и почему он днём не приходит? И Татьяна Петровна сказала, что живёт ёжик в нашем саду, потому что из леса он бы сюда не добрался, а днём прячется — боится, что мы его поймаем. А сейчас он, наверное, очень проголодался и потому пришёл.

На другой день мы налили молока полную тарелку и за ужином опять слышим: шурх… шурх… И опять смотрели, как ёжик ест.

И он стал к нам ходить каждый вечер, наверно, понял, что мы его любим.

А однажды мы увидели такую картину: сидят и пьют молоко уже два ежа, один большой, наш знакомый, и другой совсем маленький. Татьяна Петровна говорит:

— Вот наша ежиха и ребёнка своего привела поужинать, значит, совсем нас теперь не боится.

Больших ежей мы много раз видели в лесу, а такого маленького — в первый раз. Он был похож на свою маму, такой же колючий, только уж очень игрушечный.

Мы думали, что ёжики поедят и сразу уйдут, а нам очень хотелось, чтобы они остались. И они не ушли. Напились молока, свернулись клубочками под смородиновым кустом и уснули.

И с тех пор они перестали от нас прятаться. Бегали по дорожкам, лазали под веранду, уходили и опять приходили. А когда хотели есть, бежали к своей тарелке с молоком. Мама впереди, а ребёнок сзади. И все удивлялись, как этот ребёнок быстро растёт. А к концу лета он стал уже больше своей мамы.

Гуляли ребята в лесу и много видели интересного. Когда вернулись домой, Татьяна Петровна им говорит:

— Давайте возьмём карандаш и краски и нарисуем наш лес.

— Весь лес? — удивилась Одарка. — Да разве он на одном листочке поместится?

Все засмеялись, а Татьяна Петровна отвечает Одарке:

— Весь лес нарисовать нельзя, а ты нарисуй то, что тебе в лесу больше всего понравилось.

— Белочка, — говорит Одарка. — Мне понравилось, как она с ветки на ветку прыгает! — И Одарка стала рисовать белочку.

А Максиму больше всего понравился в лесу ёжик. Но рисовать его трудно. Может, сто, а может, двести иголок надо нарисовать, чтобы получился один настоящий ёжик. Но Максим не ленивый. Он хорошо