– Так точно! – отозвался Котька и усмехнулся.
– Усмешечки? – вскипел герцог.
– Виноват, – пробормотал лейтенант.
– Лишаю тебя жалованья на сутки!
Котька съежился и ничего не ответил. Лейтенанты посмотрели на него осуждающе.
– Обо всех передвижениях объекта сообщать мне немедленно, – ровным голосом продолжал Борька. – Сопровождающих лиц фотографировать, пленку вручать мне лично в руки ежедневно в двадцать один ноль-ноль.
– А где аппарат взять? – деловито спросил Ведя.
– Аппарат будете получать от меня, – резко ответил герцог. – Посторонних снимков не делать, ясно?
– Ясно! – хором подтвердили лейтенанты.
– Командовать разведкой будешь ты. – Герцог властно указал пальцем на Котьку, Котька просиял. – Фотографировать умеешь?
– Так точно! – улыбаясь во весь рот, вскочил Котька. – Так точно, ваша светлость!
– Сиди, – повелел ему Борька.
Застыв у дверей (караульные за моей спиной притихли), я пытался сообразить, кто из наших девчонок живет в доме шестьдесят. Слава богу, это была не Маринка, но все-таки стоило послушать дальше.
– Я устанавливаю вам ежедневное содержание в триста дублонов каждому, – продолжал герцог, и лейтенанты переглянулись. – Рядовым – сто. Кроме того, особо отличившимся будут вручаться правительственные премии. Фальшивые ассигнации изымайте, виновников приводите ко мне. Для наказания фальшивомонетчиков организуется военный трибунал. Председателем трибунала утверждается Бедя.
Бедя насупился, важничая, потом ухмыльнулся.
– Левка будет командовать дворцовой стражей, – продолжал герцог, – а тебе, Виталий, поручается вербовка рекрутов и связь.
– Я в разведку хочу, – покраснев, пробормотал Виталька.
– Для разведки ты слишком заметен, – отрезал герцог. – Вопросы есть? Нету.
Подойдите к столу и возьмите каждый по восемьсот дублонов. Триста себе, остальные солдатам.
Лейтенанты вскочили и молча бросились к письменному столу.
Я хотел было отступить в коридор, но в это время из-за спины моей вывернулся Севик.
– Ваша светлость! – плаксиво сказал он. (Герцог обернулся, увидел меня и смутился.) – Ваша светлость, тут ворвался один, говорит, что член Совета.
– Поч-чему ушел с поста? – справившись со смущением, рявкнул Борька. – Начальник стражи! Разобраться и наказать.
Он быстро взглянул на меня – я был серьезен.
– Заседание Генерального Совета объявляю закрытым, – поспешно сказал герцог.
– Можете быть свободны.
Левка решительно схватил Севика за шиворот, и лейтенанты, построясь в затылок, промаршировали мимо меня в коридор.
– Видал, какие молодцы? – с воодушевлением спросил меня Борька. – Герцогская гвардия, опора режима. А то что за удовольствие сидеть на острове Гарантии в одиночку! Я решил выйти в народ.
Я ничего не ответил, подошел к письменному столу и принялся разглядывать оставшиеся дублоны. На узких полосках фотобумаги был четко отпечатан замысловатый герб: зубастый орел в овале из дубовых листьев (видимо, скопированный из разных учебников по частям) попирал лапами лориальский глобус. С правой стороны точно такой же овал, но без листьев и с надписью внутри: «Великое герцогство Лориаль». А посередине под короной из земляничных листьев (все по правилам, не придерешься!) красовались написанные толстыми «денежными» буквами слова: «Сто золотых дублонов». И ниже мельче: «Обеспечено всем золотым запасом о-ва Гарантии».
В вопросе о шпане у меня личная заинтересованность: полгода назад нас с Маринкой удачно подстерегли в переулке ребята из ее двора. Собственно, какие там ребята! Такая же вот мелкота. Но эти как раз опаснее всех, потому что у них в голове еще мякина, они не понимают причинной связи событий. Когда такое стадо изнывает от скуки, только попадись. Не забуду, как посыпали они на меня: воротники деловито подняты, кепки надвинуты на лоб, а один, который фонариком светил мне в лицо (тоже, должно быть, начальник связи), все приплясывал от азарта и приговаривал: «По глазам его, по глазам! Чтоб забыл дорогу!»
Я лупил кулаками в темноту, раза два кто-то удачно подвернулся, но фонарь мешал: очень сильный был у щенка рефлектор.
Герцог по-своему истолковал мое молчание.
– Тебя шокирует, что я в ваше отсутствие распоряжаюсь нашим общим золотым запасом? – Он подошел и с вызовом поддернул штаны. – Но, между прочим, идея денег моя. Гляди, какой монетный двор соорудил. Разве вам догадаться!
Я повернулся.
В углу комнаты на полу стояла настольная лампа. По обе стороны ее – два стула, на спинках которых лежало чудовищной толщины стекло. На нем – фонарь с красными стеклами и увеличитель.
– Производительность – десять тысяч дублонов в час, – хвастливо сказал герцог. – В моей казне сейчас двадцать пять тысяч дублонов.
– Весь двор купить собираешься? – сухо спросил я.
– А может быть, и куплю, – ответил герцог. – Надо же как-то сплотить всю эту братию. Ведь у меня ни много ни мало двадцать четыре человека под ружьем.
– С кем счеты сводить собираешься? – поинтересовался я.
– Не бойся, не с тобой! – обозлился Борька.
– Да я и не боюсь.
– Чего ж ты из штанов лезешь?
– Кончай дурить малышам головы, – хмуро сказал я.
– А ты попробуй сам подури. Не выйдет, приятель. За меня они в огонь и в воду пойдут, а за тебя – сомневаюсь.
– Мог бы обойтись без Лориали в своих махинациях. Другого ничего не мог придумать?
– А кстати, не ты эту идею подал. А у Шурки я любую идею куплю.
– Мне ты тоже кое-что должен.
– За что это?
– А за имя, которое ты треплешь. Не хочу я, чтоб оно было на твоих паршивых бумажонках.
– Имя тоже покупаю.
– Дорого обойдется.
– Сколько?
– А вот столько.
Я размахнулся ногой и ударил по верстаку. Стул покачнулся, стекло упало на пол – и не разбилось: ковер помешал. Борька едва успел подхватить увеличитель.
– Ах, так!
Поставив на пол аппаратуру, он подошел ко мне вплотную.
– Зло берет, кишки дерет? – проговорил он, презрительно усмехаясь. – Другие клянчат, а тебе принципы не позволяют? А жвачки-то хочется… Хочется, по глазам вижу.
И мы подрались. Дублоны веером разлетелись по комнате. Тетя Дуня с трудом нас разняла.
Я вышел во двор с синяком под левым глазом и с царапиной на щеке. На ступеньках герцогского подъезда кипела бойкая торговля. Деревянные мечи и кинжалы шли по сто дублонов за штуку.
Остров Гарантии, косой обломок выступающей из моря скалы, был в пятидесяти минутах лета от моего континента.
Я промчался над зеленым океаном на бреющем, стараясь скрыться среди барашков и пены, чтобы меня как можно позже заметили с деревянной наблюдательной вышки на восточной оконечности острова. Океан был неспокойным, но солнечным, все кипело, блестело и зеленело вокруг, и я, задыхаясь от испарений чужой воды и от солнца, рад был в десяти милях от острова оторваться от водной поверхности и взмыть высоко в небо.
Остров Гарантии, весь оранжевый от листвы, был как маленький яркий флажок на зеленом фоне океана. С высоты десяти километров я с трудом различил белый командорский дворец, точную копию Парфенона, окруженный пестрым парком из зеленых, желтых, розовых и фиолетовых трав. Еще во времена троевластия парк был засажен растениями разных пород со всех четырех континентов. Сейчас сад разросся, и дворец с двумя флигелями и массивным желтым фортом на южном берегу был едва виден сверху в этой пестроте разнотравья.
Я, как коршун, упал из поднебесья на каменный форт, дал с пятнадцати метров из всех своих дюз, и остров Гарантии содрогнулся от взрыва запрятанных в скалу арсеналов. Горб огня, дыма и каменной пыли вырос над островом, и, когда он рассеялся, я увидел, что край скалы, на котором был выстроен форт, весь осыпался и съехал в воду, помутневшую и все еще шипевшую от щебенки.
У дворца суетились охранники. Они наспех откусывали кончики стреляющих огурцов и палили в меня, не целясь.
Скользкие семечки засвистели справа и слева. Но я не стал ни прятаться, ни пикировать на дворцовую охрану. Вся она была навербована на моем континенте.
В двадцати метрах от земли я промчался над герцогским дворцом и сорвал с его тонкого флагштока белый с красным земляничным листом герцогский флаг. Это было между делом, я искал монетный двор и нашел его в дальнем тенистом углу парка Командоров – скромное трехэтажное здание под железной крышей, все гудевшее от работы спрятанных за его толстыми стенами печатных машин. Я закрылся в кабине и с разлета пробил аэроном это желтое здание насквозь.
Оглушенный осыпавшимся камнем, весь в кирпичной пыли и обрывках проволоки вырвался наружу и волчком закружился над морем, стряхивая с себя лишнее.
Окунулся с машиной в кипящую воду, промыл стекла – и снова завис над островом, выискивая, где Борькин аэрон. Парк и двор были уже совершенно безлюдны, часть охраны попряталась в казематах, а другая суетилась на отлогом берегу у кромки воды, сталкивая в океан плетенные из травы лодки: когда ссорятся боги, лучше уйти подальше за горизонт. Я не стал их торопить: мое дело было сделано, на планете Лориаль никогда больше не будет денег, оставалось только вызвать на бой командора, герцога, его светлость, верховного правителя или как там еще он приказал себя называть.
