Акколон снова вскочил и бросился на короля Артура, который защищался щитом, хотя и понимал, что теперь спасения не было.
— Рыцарь, — глумясь, сказал Акколон, — сдайтесь мне как трус и побежденный, или я отрублю вашу голову мечом.
— Нет, — сказал Артур. — Я не могу столь позорно нарушить моей клятвы. Если бы у меня было сто жизней, я бы предпочел умереть сто раз, чем сдаться. Ибо, хотя мне недостает оружия, я не могу сказать, что мне недостает чести. Если же вы убьете меня безоружного, именно вы покроете себя позором.
— Что ж, возьму на себя этот риск, — закричал Акколон. — А теперь бегите, ибо вы уже можете считать себя мертвецом!
Он снова ринулся на Артура. Но король принял удар своим щитом и ударил Акколона поперек забрала обломком меча с такой силой, что тот отшатнулся на три шага.
И тут Нимуе своим волшебством освободила ножны, висевшие у него на боку, так, что они упали на землю перед Артуром, который схватил и пристегнул их к своему ремню. Акколон напал еще раз и нанес удар, который мог бы расколоть голову Артура до подбородка. Но Нимуе снова махнула рукой, и меч выскользнул из рук Акколона и вонзился в землю.
Артур прыгнул вперед, схватил меч и сразу почувствовал, что это был его собственный Экскалибур.
— Меч мой, — закричал он, — тебя не было слишком долго. И ты причинил мне так много вреда.
А затем он сказал Акколону:
— Сэр рыцарь, не я, а вы близки к смерти, ибо этот мой меч с лихвой вознаградит за ту боль, которую я претерпел, и за кровь, которую я потерял.
И с этим он бросился на сэра Акколона и опрокинул его на землю таким ударом, что у того кровь хлынула изо рта, носа и ушей; и Артур стал над ним с поднятым для удара Экскалибуром и закричал:
— Теперь я убью вас!
— Что ж, можете убить меня, — тяжело дыша, сказал Акколон, — ни за что я не сдамся. Я тоже поклялся моей рыцарской честью никогда не сдаваться живым. И потому убейте меня, чтобы не жил я опозоренный.
— Вы храбрый рыцарь и достойный, — сказал Артур, опуская меч. — Скажите мне, из каких вы земель и кому служите.
— Сэр, я рыцарь короля Артура. Акколон Гальский мое имя.
— Скажите мне, кто дал вам меч? — спросил король, немало смущенный при воспоминании о магии судна.
— Меч этот несчастливый, — сказал Акколон, — ибо от него придет моя смерть.
— Возможно, так и будет, — сказал король, — но как он попал в ваши руки?
— От королевы Феи Морганы, — грустно ответил Акколон. — Я давно люблю ее, а она меня. И я обещал сражаться за нее и убить того, кого она пожелает, будь это хоть сам король Артур. Вот почему она прислала мне сегодня этот меч, говоря, что муж ее, король Уриенс, умер и что быть мне королем, если я смогу победить в этой битве. Но скажите мне, кто вы, кого она захотела видеть мертвым?
— Ах, Акколон, — сказал Артур, — вы и не знаете, что я король!
Когда Акколон услышал это, он громко закричал:
— Благородный, добрый господин, король Артур, пощадите меня, потому что я не узнал вас!
— Я пощажу вас, — ответил Артур, — ибо понимаю, что в этом деле повинны не вы, но моя сестра. Ах, Акколон, она обманула и меня своей красотой и колдовскими хитростями. Добрый Мерлин предупреждал меня, но я не внял его предупреждению. Теперь я велю ей покинуть мой двор или убью ее, если по ее вине кто-нибудь еще погибнет.
Тут король Артур помирил сэра Дамаса и сэра Аутлейка. И после этого оруженосцы отнесли его и сэра Акколона, еще более израненного, в аббатство, находившееся неподалеку в лесу. И леди Нимуе пришла туда и ухаживала за ним. Сэр Акколон умер от ран прежде того часа, когда вновь поднялось солнце, но Артур медленно поправлялся.
Между тем королева Фея Моргана, думая, что король мертв, замыслила в Камелоте еще одно злодеяние. В самый день битвы нашла она спящим на ложе своего мужа, короля Уриенса. Тут же позвала она одну из своих дам и сказала:
— Ступайте, принесите меч моего господина, ибо никогда не было более удобного случая, чтобы убить его!
— О госпожа, — закричала дама. — Не делайте этого. Не будет вам спасения, если вы лишите жизни своего супруга!
— Это не ваша забота, — ответила Фея Моргана. — Этот день я выбрала как день его смерти, а потому скорее принесите мне меч!
Дама вышла, но прежде всего разыскала принца Увейна и сказала:
— Сэр, ступайте скорее, явитесь к моей госпоже, вашей матери, ибо она собирается убить короля, вашего отца, и послала меня за мечом.
— Несите ей меч быстрее, — сказал Увейн, — или она убьет и вас.
Дрожащими руками дама принесла меч Фее Моргане, которая быстро направилась к ложу короля Уриенса. Но, когда она занесла над ним меч для удара, сэр Увейн выпрыгнул из-за портьер и схватил ее руку.
— О ведьма, — с ненавистью сказал он. — На какое злодейство вы решились? Не будь вы моей матерью, я убил бы вас тут же. Вы дьявол, а не женщина!
— Пощадите меня, — взмолилась Моргана. — Дьявол искусил меня сделать это. Демоны тьмы всегда готовы сбить с пути тех, кто знает слишком много об их тайном искусстве.
— Вы поклянетесь на святом причастии, что никогда не попытаетесь вновь совершить подобное, — сказал Увейн.
И Фея Моргана принесла клятву.
А вскоре одна из ее дам пришла сказать ей, что Акколон погиб, а король Артур отдыхает в аббатстве в лесу.
«Вернувшись в Камелот, — подумала она, — он, конечно, убьет меня за то, что я пыталась погубить его. Мне нужно скорее покинуть двор, прежде чем он вернется…»
И она выступила со своими слугами и дамами. Но королеве Гвиневере сказала, что отправляется на прогулку в лес.
По дороге оказалась Фея Моргана у аббатства, где лежал Артур, оправляясь от своих ран. И внезапно она подумала, что теперь, по крайней мере, могла бы похитить его меч Экскалибур.
— Король спит в постели, — сказали ей, — и распорядился, чтобы никто не будил его.
— Я его сестра, — сказала Моргана мягким голосом. — Позвольте мне лишь взглянуть на него, чтобы помолиться за его скорейшее выздоровление.
Ее отвели туда, где он лежал, и оставили с ним. Артур спал с обнаженным мечом Экскалибуром в правой руке. Но ножны стояли поодаль у кресла.
«Возьму хоть их», — подумала она и, пряча ножны под плащом, быстро вышла из аббатства, села на коня и продолжила свой путь.
Вскоре король Артур проснулся и хватился ножен. Он очень разгневался и спросил, кто был у него, пока он спал. И сказали ему, что это была королева Фея Моргана.
— Увы, — сказал Артур, — плохо же вы охраняли меня.
— Сэр, — ответили ему, — мы не осмелились ослушаться вашей сестры.
Тут Артур потребовал коней, и с сэром Аутлейком они галопом помчались через лес за королевой Феей Морганой и ее свитой.
Вскоре они увидели Фею Моргану и, пришпорив коней, понеслись еще быстрее. Все ближе и ближе были Артур и Аутлейк, пока наконец Фея Моргана не поняла, что спасения ей нет. Тут она направилась к глубокому озеру в лесу и бросила ножны в середину его, воскликнув:
— Что бы ни случилось со мной, я буду, по крайней мере, знать, что мой брат навсегда лишился своих ножен.
И ножны утонули, потому что были тяжелыми от золота и драгоценных камней.
После этого королева Моргана направилась в долину, полную огромных камней, и силой чародейства превратила себя и своих спутников в камни, так что, когда король Артур и сэр Аутлейк несколько минут спустя оказались здесь, ни Феи Морганы, ни кого-либо из ее людей не было видно.
— Здесь произошло злое колдовство, — сказал Артур, перекрестившись.
Долго и тщетно проискав ножны, они поскакали обратно к аббатству и оттуда в Камелот, где Гвиневера и все рыцари Круглого Стола возрадовались, увидев их.
Но когда вечером сели они за трапезу в большой зале, вошла дама и низко склонилась перед королем Артуром.
— Мой господин, — сказала она смиренно. — Я явилась от вашей сестры королевы феи Морганы просить прощения за все зло, что она сотворила. Никогда больше не будет она пытаться принести вам вред, ибо искушавший ее дьявол покинул ее. И в знак своей огромной любви и искреннего раскаяния она шлет вам эту мантию, прекраснейшую в мире. И тот, кто станет носить ее, никогда не будет страдать от боли.
Увидев мантию, все дивились ей, ибо в самом деле была она роскошна, вся усеяна драгоценными камнями и украшена золотом и серебром. И король Артур был счастлив получить в подарок эту мантию и протянул уже руку, чтобы принять ее. Но леди Нимуе, вернувшаяся вместе с ним в Камелот, вдруг закричала:
— Господин король, не надевайте эту мантию, не узнав о ней получше! Пусть эта дама накинет ее себе на плечи, прежде чем она окажется на ваших плечах.
— Пусть будет так, как вы советуете мне, — сказал король Артур и обратился к посланнице Феи Морганы: — Я хотел бы видеть эту мантию на вас.
— Сэр, — сказала та, — я недостойна носить королевскую мантию!
