Отец часто Женьку избивал и даже однажды чуть не сбросил с балкона, за то что тот принес двойку из школы.
В моменты опасности Женька со своим братом Денисом прятались у Ксении и Андрея, отсиживаясь порой до утра. Поесть эти мальчики приходили тоже к Ксении с Андреем. Здесь, в этом доме, Женька узнал, что перед едой и после туалета нужно мыть руки, и о том, что нужно обязательно каждый вечер стирать свои носки.
– Ну как? – снова спросил Женька, показывая Ксении свой наряд.
– Это женская кофта, – сказала Ксения.
Улыбка с Женькиного лица исчезла.
Ксения сказала:
– Подожди, я посмотрю что-нибудь на твой размер у мальчишек.
Ксения принесла Максимкин джемпер и протянула Женьке. Он быстро переоделся, сказал «спасибо» и убежал.
Ксения вернулась в комнату. Сережа уже проснулся и пытался через деревянные перила кроватки дотянуться до пустышки, которая валялась на полу. Ксения взяла Сережу на руки и наклонилась так, чтобы Сережа смог-таки поднять упавшую пустышку. Сережа схватил соску в кулачок и хотел взять в рот, но Ксения сказала:
– Нет, милый, кинь в кроватку, ее вымыть нужно, и тебя тоже.
Когда вымытый и накормленный Сережа сел в свои ходунки, то сразу покатил к комнате, в которой спали Миша, Максим и Дима – Мишин одноклассник. У него на днях умерла мать, а отец съехал с квартиры, заявив, что оплачивать не станет ни квартиру, ни обучение, ни пропитание ни Димке, ни его старшей сестре Лене. В доме у Ксении и Андрея Димка перебивался, чтобы не голодать, пока какой-то знакомый Димкиной бабушки устраивал его на работу – шить пивные палатки.
Девятый класс Димка закончить не смог.
Молодежь проснулась от Сережиного визга под дверью. Дверь открылась, Сережа весело въехал на ходунках в комнату и захлопал в ладошки.
– Сережа! – обрадовались Миша с Максимом, а Дима включил для Сережи мультик «Ну, погоди».
Сережа схватил с журнального столика пульт от телевизора и стал нажимать на все кнопки, из-за чего телевизор то терял все цвета, то выключался, то звучал слишком громко, то не издавал ни малейшего звука, сохраняя изображение.
– Сережа, отдай пульт мне! – скомандовал Миша и протянул руку.
Сережа рассмеялся, прижал пульт к себе и быстро принялся перебирать ножками, укатывая от Миши в другой край комнаты. Максим подбежал к нему и протянул руку:
– Ну-ка, отдай пульт!
Сережа рассмеялся еще заливистее и заперебирал ножками в другой угол, а там к нему подскочил Дима. Старшие мальчики делали вид, что сейчас отберут пульт, а Сережа на полном серьезе верил, что пульт у него отнять не могут, и очень этому радовался.
– Ну, теперь нам всем мультики будет не посмотреть из-за Сережи, – сказал Миша.
Сережа подъехал на ходунках к Мише и протянул ему пульт.
Максим поднялся с постели, умылся и сел за уроки.
– Ты что это так правильно все сделал? – испугалась Ксения.
Максим ответил:
– Нам задали сочинение написать о катаклизме каком-нибудь в природе. Нужно в книжках покопаться.
Ксения сказала:
– Так давай про Ноев потоп напишем. Это стало причиной всех последующих катаклизмов.
– Отлично! – обрадовался Максим.
Ксения достала книгу Елены Уайт и нашла рассказ о потопе. По этой книге Максим написал замечательное сочинение.
В середине дня, после театра, Женька снова забежал к Андрею с Ксенией, чтобы вернуть джемпер, а Андрей спросил:
– В зоопарк поедешь с нами завтра? Только с утра, до дневного сна Сережиного.
– Поеду! – радостно ответил Женька.
На следующий день старенький дребезжащий «Рафик» трещал по всем стыкам и заклепкам, пересчитывая детей, поднявшихся на его борт. Ехали Женька со своим братом, Димка со своей сестрой и все шесть человек детей, родных Андрею и Ксении.
При входе в зоопарк вахтерша с улыбкой пропустила всю толпу, даже не спросив ни одного билета. Попугаи, обезьяны, жирафы, медведи, тигр за решеткой, лев и… тетя-маляр, красившая в пустой клетке черную решетку! Все было «здоровски», но когда Сережа увидел плавающих уточек, он завизжал на всю площадку, и почти час Ксении пришлось сидеть возле пруда, пока Сережа не насытился этим потрясшим его воображение зрелищем. Остальные дети успели покататься на пони, на верблюдах, на паровозике.
Домой все вернулись уставшие и счастливые. А под дверью их ждал приятель Данила Кирилл:
– Можно у вас пожить пару дней? – спросил он. – Отец в серьезную аварию попал, мать целыми сутками у него, а я один не могу дома сидеть.
– Да, места-то у нас хватает, – ответил Андрей, распахнув дверь.
* * *
Прошла ровно неделя после поездки Ксении в Гатчину.
Ксения находилась на работе, когда ей позвонила Света и сказала:
– Ксюш, сирень-то распустилась! Да еще как распустилась! Так что приезжай, пора уже.
– Хорошо, – ответила Ксения, перемешивая салат в миске.
Света рассмеялась:
– Ты не поняла. Этому кусту сирени уже больше десяти лет, и он ни разу не цвел! Бутоны завязывались и осыпались. Отец приехал на дачу, увидел этот куст распустившимся и остолбенел. Говорит мне: «С чего это сирень решила распуститься?» А я ему ответила: «Так помнишь, Ксения сказала, что приедет, когда эта сирень распустится…»
Ксения просияла и сказала:
– Господи, как приятно! Да, теперь ради этой сирени приехать придется, чтобы ее не обидеть.
Когда после работы Ксения вернулась домой, Никита сидел за компьютером. Антон уговаривал Никиту:
– Никита, ну пойдем на Неву загорать…
Никита ответил:
– Не-е-ет, Антон, на Неву не хочу. Если бы на озеро…
Антон не сдавался:
– Какая разница, где загорать? Чем отличается река от озера?
Никита откатился в кресле на колесиках от компьютера, глубокомысленно вздохнул и не спеша пояснил:
– Во-первых, рельефом местности. Во-вторых, географическим расположением, в-третьих… Мама, – повернул голову в сторону Ксении Никита, – что такое «секта», и как человеку, действительно ищущему Бога, не запутаться?
Ксения сочувственно пожала плечами перед отступившим в споре Антоном:
– Ну, придется тебе, сына, кого-то другого на Неву заманивать. А те, Никита, кто действительно ищет Бога, находят Его. Бог Сам таких ищет. Мы можем думать, что ходит какой-нибудь человек из общества в общество, из секты в секту, как сейчас говорят, плутает, глупым выглядит, но Бог никогда не посмеется над таким, в какое бы нелепое понятие человек не попался. Помнишь, женщина в Евангелии истратила все состояние на врачей? А самарянка имела пять мужей. Ведь что-то она не могла найти, не могла успокоить душу. А слепой, который Христа принял за очередного лекаря? Христос и вел Себя как лекарь, сделав мазь и положив ее на глаза. Эти люди сделали все, что могли, и к ним вышел Христос, внеся корректировку в Свои планы и маршруты. Если человек не нашел Бога, значит, утешился чем-то другим, успокоился тем, чем располагает цивилизация.
– Мама, погладь мне, пожалуйста, футболку, – попросил Антон, раскладывая гладильную доску и включая утюг.
– Антоша, так не хочется…
– Мам, ну пожалуйста! Тебе даже не нужно будет ничего делать, просто утюгом поводить туда-сюда…
Ксения подошла к гладильной доске и взяла утюг.
– Я снова о сектах, – сказал Никита, – почему-то находятся похоже думающие люди.
– Человек сотворен из праха, из земли. В земле, как в почве, любой червь завестись может, а потому как люди все состава одного, то единомышленники для любой ереси найдутся. Есть единственный выход из заблуждения – Иисус Христос – «путь, истина и жизнь». Ты идешь по Его стопам, Его путем, и для этого нужно Ему поверить. Следуя по этому пути, ты познаешь истину, а истина дает тебе жизнь, и жизнь с избытком. Путь этот один, но приходят, вступают на этот путь по-разному.
– Но ведь каждый, вступивший на этот путь, может доказать, что только так, а не иначе должно быть в жизни.
– После грехопадения Бог дал человеку кожаные одежды. Каждому – свою. Почему кожаную? Кожа очень удобна, и чем дольше носишь вещи из нее, тем больше они приобретают форму человека, на котором надеты. Это те самые личные отношения с Богом, у каждого свои. За эти отношения была когда-то пролита кровь животных, а однажды кровь Иисуса Христа. Если я со своим опытом приду к тебе и расскажу о нем, то это будет правдой, но если я стану убеждать тебя, что ты должен поступить так же, как я, то тебе это будет неудобной одеждой, не по твоему характеру. Это те самые «бремена неудобоносимые». Иоанн Креститель ходил в верблюжьей одежде, но никого не призывал к этому же. Это была его одежда, его отношения с Богом. Если я возьму посох в руку, то не стану от этого Иоанном Крестителем.
– Хорошо, но про секты я не понял.
– Никита, вспомни по Библии Египет, Вавилон, а по истории – фашистов, коммунистов. Что происходило? Обжигали кирпичи, то есть делали людей удобными. Кирпичи легко укладывать. Это и есть секта! Когда стирается личность, и все одинаковые, удобные. «Выйди из Египта», «выйди из Вавилона» – это призыв выйти из секты на личные отношения с Богом. Бог строит из камней. Он сохраняет личность. Жертвенники складывались из камней, которых не касалось тесало. Чем сложнее характер, тем больше нужно связки, чтобы уложить ровно в общем строении. Связка – это любовь. Бог не ломает психологию человека.
