Потом Эльвис тоже принимается за уроки, конечно, он всё это давно уже знает, но раз надо писать, он пишет.
Мать Аннарозы сегодня вечером не пойдёт на работу. Но с париком Аннароза всё уладила. Очень трудно было его отыскать, Аннароза почти весь вчерашний вечер рылась в вещах. С этими словами Аннароза проворно вытащила из кармана накладную чёлку.
Потом, когда все станут телевизор смотреть, мы с тобой пойдём в ванную и примерим её, — зашептала она. — Я научу тебя, как её надевать.
Бабушка Аннарозы вошла в кухню и легла на кухонный диван. На диване — большой валик: бабушке обязательно нужно отдыхать с высоко поднятыми ногами.
— Стоишь на работе весь день, вот ноги-то и болят, — говорит она.
Бабушка Аннарозы — крупная, полная женщина. Она лежит на диване и смотрит на Эльвиса.
— Вы что, в одном классе учитесь? — спрашивает она.
Аннароза отвечает вместо него, боится, как бы Эльвис не сказал, что он уже кончил учиться. И Эльвис понимает, почему Аннароза не хочет, чтобы он об этом рассказывал.
Бабушка всё говорит и говорит про школу, и Аннароза отвечает ей сама, а Эльвис только поддакивает.
— Приятно в кои-то веки увидеть хоть кого-то из твоих соучеников, Аннароза, — говорит бабушка. — Ты ещё ни разу никого не приводила домой. Мы с твоей мамой уже дивились: неужто ты не подружилась ни с кем?
Аннароза чуть покраснела, и Эльвис опять же понимает причину: бабушка говорит о том, чего не знает. Стоит только появиться взрослым, как сразу же начинаются такие разговоры. Уж кому-кому, а Эльвису хорошо это знакомо. Но он заметил всё же: куда хуже, когда разговор ведётся в твоей семье, чем в чужой. Эльвис даже и не обратил бы внимания на слова бабушки, если бы Аннароза не покраснела и сам он не выслушивал бы дома точно такие же рассуждения.
— А ты не хочешь чем-нибудь угостить своего приятеля? — спрашивает бабушка.
— Я ещё не хочу есть! — отвечает Аннароза.
— Ты не хочешь, а вот Эльвис, может, проголодался? — не унимается бабушка.
— А он вчера у нас креветки ел!.. Бабушка, а тебе не пора смотреть телевизор?
Бабушка смеётся. Но с дивана по-прежнему не встаёт.
— Ах вот оно что, ты хочешь отделаться от меня! — говорит она. — Но передача начнётся только через четверть часа, так что уж придётся тебе чуточку потерпеть!
Потом бабушка осведомилась у Эльвиса, верно ли, что он до сих пор сыт после вчерашних креветок?
Эльвис не нашёлся, что сказать, и потому молчит.
А знаешь, вот там, в холодильнике, вкусные тефтели, — не отступает бабушка. — Хочешь, возьми их, дружок! Угощайся!
Но Эльвис не хочет угощаться. Чуть погодя на кухню выходит мама Аннарозы и вынимает тефтели из холодильника. Она берёт себе несколько штук, а потом молча протягивает миску Эльвису. Аннароза не хочет тефтелей, но Эльвис кладёт себе несколько штук на тарелку.
Мама Аннарозы всё время толкует с бабушкой о ресторане, о каких-то тамошних неряхах. Время от времени, всё так же не глядя на Эльвиса, она пододвигает ему миску с тефтелями. Она ни о чём не расспрашивает, почти не замечает его.
А ему даже приятно: словно ему полагается здесь сидеть, и ничего особенного в этом нет.
Вот мама Аннарозы бросает на кухонный столик колоду карт и спрашивает бабушку, не хочет ли она сыграть в подкидного дурака. Но тут вдруг обе спохватываются, что сейчас начнётся телепередача, и мигом перебираются в гостиную.
Аннароза тут же вынимает из кармана накладную чёлку.
Вдвоём они бегут в ванную комнату.
Эльвис спрашивает: а что, прабабушка разве не будет смотреть телевизор? Дверь её комнаты приоткрыта, но Эльвис сегодня её ещё не видел.
— Прабабушка говорит, у неё в голове свой телевизор, куда лучше всех покупных, так что она наши передачи не смотрит.
— А атлас где? — спрашивает Эльвис. — Будем мы его смотреть?
— Будем, только не сегодня. — Аннароза старательно расчёсывает накладную чёлку.
— Правда, красиво? — спрашивает она.
Эльвис несмело поглядывает на парик. Слов нет, он хорош, но Эльвис всё ещё сомневается: стоит ли ему вообще его надевать?
— Но это же необходимо, чтобы ты снова пошёл в школу! — говорит Аннароза. — Всё только ради этого!
Она протягивает Эльвису коробочку с заколками, велит ему подавать их ей одну за другой. Потом Аннароза начинает возиться с его волосами. Она трудится, пыхтит. Скоро в коробке почти не остаётся заколок.
— Вот беда! — восклицает Аннароза.
Эльвис и сам видит, что беда. Аннарозе уже пришлось взять резиновые шнурки, иначе никак не приладишь накладную чёлку к его коротким волосам. Аннароза быстро начесала волосы затылка, тут уж дело получше пошло. Но чтобы приладить чёлку крепко-накрепко, Аннарозе пришлось сбегать ещё за склеивающей лентой.
Так! Наконец-то причёска готова.
Вот только накладные волосы чересчур длинные в сравнении с собственными волосами Эльвиса, Аннароза вынуждена слегка подстричь чёлку, но она боится слишком решительно с ней обойтись.
Ничего, сойдёт, говорит она. И чёлка лишь чуть-чуть темнее волос Эльвиса.
— А теперь можешь взглянуть на себя в зеркало!
Эльвис взбирается на крышку унитаза и смотрит на себя в зеркало.
Должно быть, он просто ничего не смыслит в таких причёсках, ясно только, что она получилась очень пышная.
— Очень красиво, когда причёска пышная, — говорит Аннароза.
— Да, конечно, но ведь…
— Главное, твоих искромсанных волос не видно! Нисколечко!
— Не видно, да только…
— Ведь нам что нужно? Чтобы их не видно было, так?
— Да, конечно, но…
— Ты же сказал, что тётя-психолог так сказала?
— Да, конечно. В том-то всё и дело. Мама сказала, что тётя школьный психолог так сказала…
— Зато теперь этой тёте-психологу не к чему будет придраться!
— Да, конечно, должно быть, не к чему, хотя…
— Не придерётся — и хорошо! Это же главное!
Да, конечно. Раз уж пошли такие дела. Да только не всё ли равно школьному психологу, какая у него причёска? С этим Аннароза совершенно согласна. Но раз уж этой тёте не всё равно, что поделаешь? Надо же искать какой-то выход?
Да, конечно, выход надо искать, но только…
— Значит, надо надеть парик! — решительно заявляет Аннароза.
И Эльвис больше не спорит — похоже, что она права.
Аннароза тоже влезает на крышку унитаза и становится рядом: она разглядывает в зеркале свою работу.
— Ничего, — говорит она, — вроде неплохо. Только уж ты завтра постарайся сам так же хорошо приладить чёлку. Главное — не торопись. Слушай внимательно, — повторяет Аннароза. — Сейчас я покажу тебе, как это делается, и завтра утром перед уходом в школу ты сам её прикрепишь…
Тут Эльвис разволновался. Он как-то не подумал о том, что завтра ему придётся самому прилаживать к своим волосам накладную чёлку.
— Один я ни за что с этим не справлюсь! — заявил он.
— Должен справиться! — сказала Аннароза.
Это совсем не трудно, объяснила она, пусть только Эльвис внимательно смотрит, а уж она ему всё покажет. И она даст ему с собой липучку, заколки и всё, что нужно. Он отлично справится!
— А вдруг мама увидит?
Но Аннароза не принимает никаких возражений. Конечно, Эльвис должен сначала запереться в ванной, приладить там парик, а затем надеть шапку. Эльвис ведь и без того почти не снимает шапку, так что мама его наверняка ничего не заметит. А потом, когда Эльвис уже придёт в школу, Аннароза поправит ему накладную чёлку, если надо будет.
Аннароза так воодушевлена и так решительна, что Эльвису ничего другого не остаётся, как подчиниться. Он во все глаза глядит на Аннарозу, изо всех сил старается понять, как нужно прикреплять чёлку. Сначала Аннароза показывает ему, как это делается, потом они вдвоем снимают парик.
Но липучку снять не удаётся.
— Оставим её до утра, — успокаивает его Аннароза. — Так оно даже лучше. Завтра не надо будет другую ленту искать.
Но ведь мама каждый вечер оглядывает Эльвиса с головы до ног, прежде чем он ляжет спать. И если он попытается юркнуть в постель с ворохом ленты в волосах, мама тут же поймает его на этом. Так что уж Эльвис нипочём не решится оставить липучку в волосах до утра.
Аннароза говорит:
— А я бы могла сколько хочу разгуливать по квартире с липучкой в волосах, и наверняка никто бы этого не заметил, разве что прабабушка, да и она скажет только: «Это что такое? Опять какая-нибудь новая мода?»
Всё, что представляется ей непонятным и нелепым, прабабушка принимает за новую моду, с которой, увы, приходится мириться…
Да, Аннарозе довольно легко живётся дома. По большей части она что хочет, то и делает.
Под конец Эльвис с Аннарозой всё же вынули всю липкую ленту из его волос; при этом нескольких волосков Эльвис, конечно, не досчитался, но это неважно: своих волос ему ничуть не жалко.
