– Видно, они любят купаться, – сказала бабушка. – Но когда же они отдыхают от такого купанья?
– Они не отдыхают. Наверное, привыкли, – сказал папа.
И наконец они пришли к обезьянам. Все так этого ждали! Обезьяны здесь были самые разные. Одни быстро-быстро прыгали вверх и вниз по небольшой горке, другие сидели за решёткой, там были деревья, и обезьяны лазили по веткам. Когда они обнаружили, что у папы, мамы, бабушки и детей есть печенье, они стали просовывать сквозь решётку руки, чтобы дотянуться до него, и дрались друг с другом за каждый кусочек.
У некоторых обезьян были малыши, они крепко держались за мать, когда та забиралась повыше и прыгала с ветки на ветку.
– Им здесь неплохо, – решила бабушка. – Ведь прыгать по деревьям они привыкли ещё в джунглях.
– А что такое джунгли? – спросил Мортен.
– Это такой большой лес, в котором обычно не бывает людей, – ответила бабушка. – А деревья очень большие.
– Ага, – сказал Мортен и замолчал не в силах отвести глаз от обезьян. Люди смеялись над их проделками, но Мортен серьёзно следил за ними.
– Правда, на них интересно смотреть? – спросила у него Марен.
– Интереснее не бывает, – ответил Мортен и стал ещё серьёзнее, чем был до сих пор.
Ханс Кристиан Андерсен и Марта
Мортен, не отрываясь, смотрел на обезьян и думал, что ничего прекраснее в мире не существует. Время от времени он протягивал им печенье, и, когда маленькая обезьянья рука просовывалась сквозь решётку и хватала печенье, он тихонько улыбался, но потом снова становился серьёзным. Папа, мама и остальные долго смотрели на обезьян. Бабушка стояла, склонив голову набок, она то и дело смеялась – обезьяны были такие забавные! Наконец папа воскликнул:
– Здесь написано, что в двенадцать часов будут кормить шимпанзе. Давайте посмотрим!
– Охотно, – откликнулась мама.
– Мы должны всё здесь увидеть, – подхватила бабушка. Она взяла Мортена за руку и хотела идти с ним дальше, но это оказалось невозможно – Мортен словно прирос к земле.
– Идём, мы должны посмотреть и на других обезьян, – позвала его бабушка.
– Я хочу смотреть на этих, – сказал Мортен.
– Надо идти. – Папа поднял Мортена на руки. – Там тоже будет интересно.
Они прошли в другой обезьянник и остановились в проходе, по обе стороны которого были клетки. В одной из них бегали два маленьких мальчика. Но это были не мальчики, а шимпанзе, они бегали на двух ногах, играли в мяч и даже тузили друг друга.
– Ну как, Мортен, нравится? – спросил папа у Мортена и опустил его на землю.
В помещение пришёл служитель.
– Сейчас он бросит им еду, – сказала мама.
Но она ошиблась. Служитель принёс стол и два небольших стула. Он постелил на стол скатерть, поставил две тарелки и положил две ложки. Потом налил в тарелки какую-то кашу и крикнул: «Кушать подано!» После чего открыл дверь клетки, и оба шимпанзе, подпрыгивая, выбежали оттуда и повисли на шее у служителя.
– Я сейчас упаду! – воскликнула бабушка. – Это настоящие обезьяны или переодетые дети?
– Конечно настоящие, – сказал папа.
Смотритель посадил шимпанзе на стулья и велел им приступать к еде. И шимпанзе стали есть, но иногда они поджимали под себя ноги – наверное, так им было удобнее сидеть. Тогда смотритель говорил им, что воспитанные обезьяны так себя не ведут, и шимпанзе выпрямлялись на стульях, как две свечки. Один из них ел очень быстро, другой часто задумывался или начинал ложкой бить муху, которая то и дело садилась на стол. В конце концов он тоже доел кашу, и смотритель дал им бутылки с водой и соком. На бутылках были надеты соски. На закуску смотритель поставил на стол поднос с капустой и яблоками. После обеда обезьянам следовало отдохнуть, но они начали прыгать.
– Нельзя так прыгать сразу после еды, – сказала бабушка. – Ну, скажи, Мортен, разве они не смешные?
Но Мортен ей не ответил, потому что его рядом не оказалось. Во-первых, ему не понравился запах в этом обезьяннике, а во-вторых, ему больше понравились те обезьяны, которые сидели в клетке за решёткой. Те, которым следовало жить в джунглях и прыгать с дерева на дерево. У Мортена возник план. Он вернулся к обезьянам и позвал их к себе. В то же время он изо всех сил старался руками раздвинуть прутья решётки. Но это оказалось непросто – прутья были из прочного материала и не поддавались усилиям Мортена.
Когда папа, мама и дети вышли от шимпанзе, они услыхали голос Мортена, он обращался к обезьянам:
– Помогите мне с этой решёткой, тогда вы выйдете на свободу и будете жить с нами в домике в лесу. Там кругом большие деревья и почти нет людей. Там вы будете свободными!
Он протянул руку сквозь решётку, и маленькая обезьянка, решившая, что он протягивает ей печенье, тут же схватила его за руку и укусила. Бедняга Мортен заорал благим матом.
Все сразу бросились к нему, чтобы взять его на руки, но мама их опередила. Она подняла Мортена на руки и выбежала с ним из обезьянника туда, где они оставили свои рюкзаки. В папином рюкзаке лежала дорожная аптечка. Мама быстро достала из аптечки дезинфицирующее средство, мазь, салфетку, пластырь и ножницы, но, взглянув на палец Мортена, она не обнаружила никакой ранки.
– Это хорошо, – сказал папа. – А то укусы таких обезьян могут быть очень опасными.
– На всякий случай помажем мазью, – сказала мама. И намазала Мортену палец мазью, а поскольку он кричал и плакал, думая, что обезьяна укусила его по-настоящему, он был рад, что мама перевязала ему палец, – пусть все думают, что на него напала обезьяна.
– Я хочу, чтобы эти обезьяны жили у нас в домике в лесу, – сказал он, немного успокоившись.
– Но ведь эта обезьяна тебя укусила? – удивилась Мона.
– Она не хотела кусаться, она думала, что я протянул ей печенье.
– В нашем лесу им будет плохо, – вмешалась в их разговор мама. – У нас для обезьян слишком холодные зимы.
– Я понимаю, – сказал Мортен, и, прежде чем все успели опомниться, он уже снова был у своих обезьян.
– Нет, мы не сможем вас взять к себе, – сказал он им. – Зимой у нас бывает слишком холодно, поэтому не будем портить вашу решётку.
Несколько обезьян подошли к решётке, но Мортен быстро отскочил от неё и крикнул:
– Я вам не печенье, я мальчик, и меня зовут Мортен. А сейчас мне надо идти!
На это обезьяны ничего не сказали, они только без конца прыгали по клетке, и всё-таки Мортену показалось, что кое-кто из них проводил его грустным взглядом. Поэтому он обернулся, помахал им рукой и вернулся к своим.
– Ты молодец, что попрощался с ними, – похвалил его папа.
– Жаль, что у нас зимой так холодно, – только и сказал Мортен, и не удивительно, потому что всё, что можно было сказать про обезьян, он уже сказал.
Перед тем как они отправились на туристическую базу, бабушка подошла к киоску и что-то купила. Это была большая фотография шимпанзе, обедающих за столом.
– Я повешу её у себя в комнате, – сказала она. – Зимой на неё будет приятно смотреть.
– Ты права, – сказал папа. – А сейчас, путешественники, поторопитесь. – И путешественники поторопились, потому что почувствовали, что подходит время обеда.
Обед в этот день у них получился поздний, а после еды всем захотелось полежать, поэтому все легли спать. Кому-то снились слоны, кому-то зебры, а Мортену наверняка снились обезьяны. На другое утро все были вялые и сонные, и тогда после завтрака папа прочёл им маленькую лекцию.
– Очень давно в маленьком доме, который стоял в городе под названием Оденсе, жил маленький мальчик. Звали мальчика Ханс Кристиан, его отец был сапожником, а мать стирала на людей.
– Я понял, это Ханс Кристиан Андерсен! – воскликнул Мадс. – И хотя он в детстве был бедным, когда вырос, стал очень знаменитым, общался с королями, императорами и всякими важными персонами, потому что писал замечательные сказки и рассказы.
– Да, – перебила его Марта. – Это он написал сказку про Гадкого утёнка, который оказался вовсе не утёнком, а прекрасным лебедем, совсем как сам Андерсен.
– Сегодня мы пойдём и посмотрим на дом, в котором Андерсен жил в детстве, – сказал папа.
И они направились по улице, на которой было написано: «К дому Х. К. Андерсена».
Наконец они увидели его дом. Маленький, низкий, он стоял на узкой улочке среди таких же невзрачных домишек.
– Убогий домишко, – сказала бабушка. – Но всё равно приятно думать, что когда-то здесь бегал Андерсен.
В одном из домиков у окна стоял маленький мальчик и смотрел на них.
– Может, он мечтает, что когда-нибудь и к нему придёт слава, – сказала Марта. И тут же подумала, что, наверное, странно быть по-настоящему знаменитым. Но, кто знает, может, когда-нибудь прославится и она сама? Марта понимала, что сначала для этого у неё должна быть горькая судьба, ей придётся много страдать, но зато потом она будет вознаграждена, и в домик в лесу повалят толпы людей, чтобы посмотреть, как Марта жила в детстве. Однако пока об этом лучше было помалкивать, чтобы её не засмеяли.
