Так он и дышал в форточке, как рыба, выкинутая на песок. И надо сказать, проклинал всех на свете подозрительных типов, самого себя за то, что ввязался в дело, а заодно и тётю Фариду, которая спала безмятежны сном, не подозревая о Павликиных мучениях.
А тёте Фариде снилось, как начальник ЖЭКа в мягких татарских сапожках сидит у неё в гостях в родной деревне под Казанью и кушает бешбармак.
– Хороший у тебя бешбармак! – хвалит начальник ЖЭКа. – Жирный бешбармак! Да только ты, товарищ Абдуллаева, плохо за складом инвентаря смотришь, запирать его забываешь! Так у тебя, товарищ Абдуллаева, всё государственное имущество растащут. Это плохо, товарищ Абдуллаева! И за это я лишаю тебя премии за третий квартал!
И тут грохнул по столу кулаком начальник ЖЭКа, и подскочило на столе блюдо с бешбармаком, и подскочила на своём клеёнчатом диване тётя Фарида, и протёрла она глаза, но вместо того, чтобы проснуться, увидала сон ещё страшнее.
Гремел за окном гром, сверкала молния, а из форточки высовывались чьи-то ноги и поочерёдно подпрыгивали на подоконнике.
– Уж лучше пусть мне начальник ЖЭК снится! – сказала сама себе тётя Фарида, и снова послышался её храп.
Глава 16
«Дорогой Иван Иваныч!»
Пытка водой продолжалась, к счастью, недолго.
Дождь как неожиданно начался, так неожиданно и кончился, тучи разбежались, выглянуло солнце и, как будто сжалившись над Павликом, ласково погладило его по голове тёплыми руками.
Слипшиеся клочки волос, окружавшие Павликину лысину, задымились на солнце. Густые белые брови – тоже.
Левая бровь теперь целиком возлежала на Павликином глазу. С усов продолжала течь вода. Мокрая шея неприятно мёрзла. Ватные плечи дедушкиного пиджака налились свинцом. Спина болела.
Павлик изнемогал.
«Если так будет продолжаться ещё полчаса, я умру», – решил Павлик и принялся чихать.
– Апчхи! – громогласно, на весь двор, чихал Павлик. – Апчхи! Апчхи!
Солнце скрылось, и во двор, подобно туману, стали медленно опускаться тихие прозрачные серые сумерки.
Вслед за ними, почти перед носом Павлика, из подъезда снова выплыла голубая детская коляска. Её везла уже знакомая Павлику женщина в круглых очках.
– Апчхи! – не сдержался и снова чихнул Павлик.
Женщина вздрогнула и завертела по сторонам головой.
– Товарищи, кто тут чихает? – вопросила она пустое пространство двора и заглянула под скамейку.
– Апчхи! – услышала она в ответ.
– Боже мой! Кто это? – Женщина наклонилась к подвальному окну и протёрла очки. – Ах! Иван Иваныч! Что вы тут делаете?
– Я?! – с натугой сказал Павлик. – Да вот, дышу свежим воздухом…
– Но как вы оказались в подвале?! Странно! Ах да, я понимаю. Ваша Земфира, наверное, опять сбежала? Она, наверное, заползла в подвал и вы её тут искали?
– Угу, – сказал Павлик, стараясь говорить сиплым шёпотом и безуспешно пытаясь понять, кем могла быть эта самая Земфира и зачем ей понадобилось ползать по подвалам?
– А что у вас с голосом? Вы говорите как-то странно. Вы, наверное, простыли в подвале?
За Павликиной спиной послышалось пение диванных пружин.
– Говорите, пожалуйста, тише! – испугался Павлик. – А то она проснётся…
– Кто проснётся? Земфира? А она что, нашлась?
– Да, – с отчаянием просипел Павлик. – Но сейчас дело не в этом. Я, понимаете ли, застрял… Помогите мне, пожалуйста, отсюда вылезти. А то там, в дверях, замок сломался.
– Ну конечно, конечно! – заволновалась женщина. – Сейчас я позову водопроводчика! Одну минуточку!
Через минуту она вернулась с водопроводчиком и двумя подслеповатыми старушками.
– Коля, вы поможете нам вытащить Ивана Иваныча? – сказала женщина. – Вытащить можно, Клара Макаровна, – сказал Коля-водопроводчик.
– Вытащить – это очень даже просто. За шею взял да и вытащил.
Услыхав эти слова, Павлик застонал.
– Ему плохо! – воскликнула Клара Макаровна. – Иван Иванычу плохо! Валидол! У кого есть валидол?
– Ну, я пошёл, – сказал Коля-водопроводчик. – Меня жильцы ждут. Я человек ответственный.
Две руки протянулись к Павликиному лицу. На каждой ладони лежала белая таблетка валидола. Павлику ничего не оставалось, как раскрыть рот и принять сразу обе таблетки.
Но не успел он ощутить во рту приятную свежесть валидола, как с ужасом почувствовал, что железная рука тёти Фариды схватила его за ногу!
– Я тебе покажу! – услыхал Павлик из глубины подвала. – Хулиган! Метла воровать! – и ощутил такой рывок за ногу, что обе таблетки застряли у него в горле.
Дикий приступ кашля охватил Павлика.
– Иван Иваныч, бедный! – засуетилась Клара Макаровна. – Он простудился в подвале! Ему плохо!
– Я тебе покажу, как склад инвентарь воровать! – вопила сзади тётя Фарида.
– Иван Иваныч, мужайтесь, мы сейчас вас вытащим! – волновалась Клара Макаровна. – Вера Степановна, давайте ещё раз попробуем!
Клара Макаровна и Вера Степановна вцепились в ватные плечи Павликиного пиджака и принялись что есть силы тянуть его вместе с Павликом наружу.
Никогда ещё Павлик не бывал в таком переплёте. В таком, можно сказать, двойственном положении.
Борьба между самоотверженной Кларой Макаровной и её помощницей Верой Степановной, с одной стороны, и тётей Фаридой, с другой, не приводила ни к каким результатам. «Ничья» продолжалась уже ровно пятнадцать минут.
На шестнадцатой минуте Клара Макаровна первая вышла из строя. Она вдруг покраснела и схватилась за сердце.
– Мне плохо, – сказала Клара Макаровна.
Вера Степановна подхватила её под руки и повела к лавочке.
А что же происходило в шестьдесят восьмой квартире дома номер пятнадцать по Краснобаррикадному переулку, пока Павлик мучился в форточке у тёти Фариды?
А происходило там вот что.
Ничего не подозревающая Марина Сергеевна, придя с работы, спокойно сняла в передней туфли на каблуках, надела домашние тапки, привычно сожалея, что они, как всегда, обваляны густой Тимофе-евой шерстью, спокойно выложила в холодильник принесённые из магазина колбасу и сливки и направилась в комнату, чтобы узнать, что поделывает её сын, – не валяется ли на диване и не играет ли в пуговицы, вместо того чтобы полить на окнах цветы и вытрясти дорожки.
Она дошла до порога, на всякий случай заранее подготовив все, положенные в этом случае, упрёки, но у порога внезапно остановилась и удивлённо округлила глаза.
Странная картина представилась Марине Сергеевне! По всему полу были раскиданы апельсины и сушки, а на тахте, укрывшись с головой, спал Павлик!
Марина Сергеевна хотела немедленно рассердиться. Новое дело! Что это Павлику вздумалось швырять по полу апельсины?!
«Вот заработал бы на них сначала! Потом постоял бы в очереди! – гневно подумала Марина Сергеевна. – Знал бы тогда, как апельсинами кидаться!»
Но потом она вдруг удивилась и испугалась… Может, сын заболел? Может, у него высокая температура и он в бреду вытащил из холодильника апельсины и раскидал их по комнате?
Да, у него температура, определённо температура! Иначе почему он вдруг лёг спать, не дожидаясь ночи?
Обеспокоенная Марина Сергеевна на цыпочках подкралась к спящему Павлику, наклонилась над ним… и чуть не упала от неожиданности! Под одеялом спал вовсе не Павлик, а какая-то неизвестно откуда взявшаяся маленькая девочка!
Она спала раскрыв рот и слегка посапывая носом. Щёки у неё были круглые и румяные. Одна почему-то толще другой. На шее болталась вязаная белая косынка с толстым комом ваты.
Одной рукой девчонка обнимала тоже неизвестно откуда взявшегося свернувшегося в клубочек тощего, драного котёнка, другой – развалившегося на одеяле Тимофея.
Марина Сергеевна застыла с открытым ртом, не в силах прийти в себя от изумления.
«Что это значит? – проносилось у неё в голове. – Может, это я брежу?»
Она проглотила слюну, потрогала рукой совершенно холодный лоб, но тут в дверь громко зазвонили.
«Наверно, Павлик! – решила Марина Сергеевна. – Сейчас что-нибудь прояснится!» – и побежала в переднюю.
– Откройте! Сейчас же откройте! – услышала она ещё издали чьи-то чужие голоса. В дверь громко забарабанили.
– Кто там? – испуганно спросила Марина Сергеевна.
– Немедленно откройте! – вместо ответа услышала она, и в квартиру ворвались растрёпанная женщина в жёлтой шляпке и мужчина в сером плаще.
– Где наша дочь?! – с порога закричала женщина.
Глава 19
«Хочу к дедушке!»
– Какая дочь? – растерялась Марина Сергеевна. – Ах да, простите, там спит какая-то девочка!
Мужчина и женщина бросились в комнату.
– Анюточка! Доченька! – вскрикнула женщина и выхватила из постели сонного ребёнка.
Девочка проснулась и от испуга подняла рёв.
