— Я ее на булавку хочу посадить, — ответил мальчик. — У меня их там много сидит, поглядите-ка.
Он протянул руку за ящиком и поднес его Лиде к забору.
— Я уже видела. Я смотрела, когда вы их насаживали. Бедные! Вон как шевелятся! Что же вы будете потом делать с ними, когда они умрут?
— Буду учиться.
— Учиться?! — с удивлением повторила Лида.
— Да. У меня есть такая книга, «Естественной историей» называется, — веселым, ласковым голосом объяснял мальчик. — В ней говорится про разных зверей, про всяких, какие только бывают на свете, и про этих тоже написано. Я буду читать в книге, а сам стану рассматривать их, какие они на самом деле. Этак гораздо лучше запомнить все, да и учиться веселей, занимательней.
— Да зачем же про букашек учиться? Нас этому тетя не учит. Всякий сам знает…
— А вот и не знаете, — перебил ее мальчик. — Ну, как этого жука зовут, большого того, темного?
— Не знаю.
— Это плавунец — водяной жук; он в воде живет и плавает отлично, оттого так и назван. Глядите, видите у него на задних ножках, будто шерстка, маленькие перышки выросли? Ими он разгребает воду. А вот это бронзовка — красивый зеленый жучок; его вы, верно, в цветниках видели, — он все на цветах, на розах живет. Бабочку зовут мотылек-махаон…
— А вас как зовут? — перебила его Лида.
— Лёвой, — улыбаясь, сказал мальчик.
— А у вас есть сестра?
— Нет.
— А брат?
— Тоже нет.
— А папа есть?
— И папы тоже нет.
— И папы нет?! Так кто же у вас есть?
— Мама есть.
Лида с минуту помолчала.
— А меня Лидой зовут, — объявила она. — У меня есть сестры и два брата, и папа с мамой есть. Только теперь мама уехала за границу лечиться и с нами тетя живет.
— Какой у вас сад славный, — сказал Лева, подошел ближе к забору, схватился за перекладину и совсем забыл свою бабочку. Бабочка шевельнулась в ослабленных пальцах, взмахнула светлыми крылышками и перелетела через забор на сирень, на высокую липу.
— Улетела! Ловите! Ах какая досада!
— Ни за что, ни за что! — закричала и запрыгала Лида. — Вот вам! Не хотели ее отпустить, так она сама улетела. Я очень рада!.. Вот вам-с!
Лида радостно завизжала и даже присела к земле от восторга.
— Какая вы смешная девочка, Лида! — сказал Лева, и ему вдруг сделалось совсем не досадно, а тоже весело и смешно. — Вы, верно, веселая, да? Я тоже веселый. А знаете, вы напрасно обрадовались за бабочку, — заметил он. — Она не далеко улетит и теперь все равно жить уж больше не будет.
— Отчего?
— Оттого, что я все-таки помял ее, стер пыльцу с крылышек, — толковал Лева. — У них ведь, у бабочек, крылья цветною пылью покрыты; они очень нежные, и если хоть немного помять их, то бабочка умирает.
Лева уперся ладонями в перекладину, прыгнул и уселся верхом на заборе.
— Какой вы большой! — глядя на него снизу, заметила Лида.
— Еще бы!.. Я — гимназист.
— Гим-на-зи-ист! — протянула Лида и уставилась еще пристальней, будто надеялась разглядеть что-то особенное в гимназисте.
— Я уже целый год был в гимназии. Как я умею в лапту играть важно!
— А откуда вы все про бабочек знаете? — спросила Лида.
— В своей книге прочел. У меня много книг. Мне мама подарила чудесную книгу.
— С картинками?
— Да, с картинками.
— Ах, покажите мне! Она у вас здесь? Покажите, пожалуйста!
— Хорошо, — согласился Лева. — Сейчас принесу. А то вот что, — прибавил он, — пойдемте-ка лучше к нам. Я вам все покажу, все свои книги и картинки и ящик для аквариума покажу. Я хочу себе здесь на даче аквариум сделать. Пойдемте!
Лева протянул руку. Лида рванулась вперед, но вдруг опомнилась и тотчас же отступила.
— Я вам Жука покажу, не букашку-жука, а большого Жука. У меня собака такая есть, Жуком называется. Он такой черный, лохматый, вот сами увидите.
Лида печально потрясла головой:
— Я бы пошла, только мне нельзя. Мне никак нельзя.
— Отчего нельзя?
— Никак нельзя: тетя не позволит, рассердится. Ведь мы с вами незнакомы. Это, пожалуй, и папа бы не позволил.
— Ну так я к вам приду. Подождите, сейчас принесу только книгу.
Лева прыгнул с забора, побежал было и очень удивился, когда Лида сказала, что и этого тоже никак нельзя.
— Да можно же! Мне мама везде позволила бывать, везде, где я захочу.
Лида подошла ближе к забору и тихим голосом, с печальным видом рассказала про решение тети за обедом.
Как же быть! Переговариваться через забор совсем неудобно. Леве вдруг непременно захотелось показать ей свои картинки, — почитать, погулять вместе с этой маленькой, смешной, похожей на мальчика девочкой.
— Это очень жаль! А я бы вам Жука показал. Как же быть, Лида? Разве вы… Хотите, будемте на «ты»? — совершенно неожиданно, перебив самого себя, предложил Лева.
— На «ты»? Хорошо, — согласилась Лида. — Я тоже больше люблю говорить на «ты». Я всем говорю «ты» — и папе, и маме. Только тете не говорю, потому что тетя…
— Лида! Лида! — послышалось вдруг с балкона. Лида разом остановилась и вздрогнула. Неужели уже так поздно? Неужели они воротились с прогулки?.. Лиде вдруг вспомнилось, что она не повторила перевода, что даже не принималась за музыку. Она пришла на минутку поглядеть дачу и совсем не заметила, как прошли два часа. В голове у Лиды вдруг что-то зашептало: «La petite fille… le petit gars-n…la tante… la tante…» (Маленькая девочка… маленький мальчик… тетя… тетя…) В ушах запели разные ноты: «До, си, соль…» Ей даже сделалось холодно.
— Лида! Лида, где ты? — снова раздалось из окошка.
— Лида! Вас, кажется, зовут. Тебя зовут, Лида, — сказал ей Лева.
— Сейчас, сейчас! Ах, это тетя, — зашептала Лида, и невольное отчаяние послышалось в ее шепоте.
— Ты, верно, урока не выучила, боишься?
— Да.
— Она сердится?
— Нет, только она такая… — Лида не договорила. Ровный голос тети послышался в третий раз.
— Мне надо идти поскорей. Ах, что это я хотела вам сказать?! Ах, забыла! Ну, все равно, после… Ну, прощайте! Ну, прощай, Лева!
— Прощай.
«Какая смешная девочка! На бабочку, на стрекозу похожа. Такая же попрыгунья-стрекоза, позабыла приготовить свои уроки. А отчего она так испугалась? Неужели ее будут наказывать? Ведь она такая худая, и у нее такие маленькие руки…» Лева поглядел на свои широкие ладони с крепкими, гибкими пальцами и подумал, что, если бы он был Лидина тетя, он ее не стал бы наказывать. Он когда и большой вырастет, никого не станет наказывать. Его мама ведь никогда не наказывала.
Лева спрыгнул с забора.
В саду потемнело. В ящике еще шевелились крылышки, лапки и усики. Водяной жук-плавунец дрыгал пушистыми ножками; блестящая бронзовка трепетала нарядными крылышками; божья коровка дрожала, и все жучки, букашки и коровки поднимали кверху, к Леве, головки и усики, будто хотели спросить Леву, чем же они перед ним провинились, за что их так наказал Лева.
Что же это такое? Как же быть? Верно, им в самом деле очень больно? Конечно, больно. Им и всегда было больно, только Лева никогда не думал об этом. Он бы и теперь не подумал, если бы не девочка Лида.
Лева решил подробно расспросить маму. Мама все знает. Мама, наверное, сумеет пособить горю, устроить как-нибудь так, что им не будет так мучительно больно.
Лева направился к дому, а Лида…
Бедная девочка Лида! Боже, как несчастливо кончился Лидии счастливый день!
Лида лежала на постели ничком, закутавшись с головой в простыню, уткнувшись в подушки лицом. Люба крепко спала, Коле ничего не было слышно, но Лида горько плакала.
«Да, она была виновата, она это знала, но все-таки… Разве она ленилась? Нет, она не ленилась. Она пошла поглядеть дачу. А потом, она никогда не видала, как собирают букашек; а потом она заговорилась с этим мальчиком Левой…»
Она играла гаммы целый вечер. Ее позвали чай кушать, а она не пошла. Тетя сказала, что она капризничает, а она не капризничала, ей совсем не хотелось пить чай. Потом она снова играла. Потом тетя пришла ее слушать и сказала, что игра никуда не годится; позвала папу, прослушал и папа и согласился, что точно никуда не годится. А Лиде весь вечер казалось, что по клавишам ползли мохнатые букашки, жуки. На нотах сидела бабочка махаон, заслоняла их желтыми крыльями и мешала смотреть…
Они сказали, что маме напишут, расскажут, какая она ленивая, нехорошая, непослушная девочка. Что же она тогда станет делать? Они непременно, непременно напишут. И няня узнает, и Мила…
Ах, когда же она будет хорошая девочка, не будет лазить по заборам, а будет смирно сидеть и прилежно учиться: «La petite fille… le petit gar? — n… la tante… la tante…»
Лида еще раз легонечко всхлипнула, повернулась на бочок и заснула.
— Тетя!.. Где тетя?
Коля кричал так громко и вбежал так шумно, что даже удивил всех.
