Унылая пора, лимонный пирог
Зимние истории
Глава 24. Унылая пора, лимонный пирог
– Правильно Пушкин сказал, «унылая пора» эта осень, – блеснула своими новенькими познаниями первоклассница Даша. – Первое сентября кончилось, теперь придётся до Нового года ждать.
– Чего ждать? – поинтересовалась мама, собирая мясорубку.
– Чего-чего. Праздника! – вздохнула Даша и дорисовала принцессе дождик. Сильный-сильный. Всё равно принцесса получилась некрасивая. А так из-за дождика хотя бы не видно, что у неё глаза разного размера и нос как у Буратино.
– Пятого сентября праздник, – сказала мама, – у папы аванс.
– Ну, не знаю, – покачала головой Даша и пририсовала к дождику ветер. Ветер был сильный. Ураган с вихрями. И ещё торнадо.
– Вообще-то да, – согласилась мама. Дамы помолчали и немного посопели. Даша над дождиком, мама над размером аванса.
– И зачем я летом родилась. Ведь летом и так к бабушке ездим, и погода хорошая, и мой день рождения. Всё счастье летом. Надо было осенью. Хоть какая-то радость. Или бы Илюшка осенью родился… – Даша осознала, что всё это: дождь, ветер и принцесса – находится в ночи, закрасила рисунок чёрной акварелью и положила сушиться.
– Хоть кто-нибудь бы осенью родился… Во! Так ты, может, родишь кого-нибудь быстренько, – предложила она тут же маме. – Завтра или в воскресенье, чтобы все дома были.
– Сама рожай, – ответила мама. – У меня нервы не позволяют. Они нагрузку больше чем в два ребёнка не выдерживают – ломаются.
– Я не могу рожать, – справедливо заметила Даша. – Я сплю на втором этаже, ребёнок может свалиться.
Дамы помолчали над этой проблемой.
– А Пушкин, кстати, осень любил, – наконец сказала мама, разрезая для пирога лимон.
Даша пожала плечами: нельзя же во всём брать пример с Пушкина.
Хозяюшки прокрутили лимон, взбили его с сахаром и принялись рубить маргарин с мукой (на пачку маргарина 3 стакана муки, а затем две трети стакана молока, замесить, на две половины разделить, раскатать, выложить на одну лимон, сверху второй закрыть и хорошенько защипнуть).
– Может, попросим папу забрать Илюшку из садика пораньше… – вслух подумала мама, включив духовку.
У папы тоже было унылое настроение, и он с радостью сбежал с работы. У Илюшки настроение было и вовсе никуда не годное.
– Я больше в садик не пойду. Меня в садике бьют, – сердито сказал он.
– Солнце моё! Кто же тебя бьёт? – испугалась мама, что ребёнок действительно откажется ходить в сад – и вся работа насмарку.
– Никита и Матвей, – Илья был настроен очень решительно. – Я хочу с ними в лошадки поиграть, сажусь верхом, а они меня за это бьют. Глупые, играть не умеют!
Мама Илюшку крепко обняла, а папа с Дашей засмеялись. А потом, как обычно, все стали друг другу рассказывать про дела, про то, что праздников долго не будет, что на улице дождь и вообще грустно. Немножко грустно. А немножко было уже и повеселее. Потому что допёкся лимонный пирог.
– А почему это из кислого лимона получается сладкий пирог? – удивилась Даша.
– Потому что у меня больше ничего в холодильнике не было, – ответила мама, разливая чай. – Вот и приходится сладкое делать из кислого.
– Так и надо, – кивнул папа. – Из подручных средств: доброе из злого, весёлое из унылого. Так сказать, тезис-антитезис… Чё-то забыл дальше…
– Вкусный пирог, – подсказала мама.
Даша взяла свой рисунок про ночь и нарисовала на нём звёзды. Белые и жёлтые. На чёрном фоне они блестели очень ярко.
Он только из-за зайца согласился ехать на родник. Родник был в лесу. Конечно, лес был настоящим лишь наполовину. С одной стороны сквозь голые деревья просматривалась дорога. С другой стороны – дачи. А с двух оставшихся сторон стояли сосны и берёзы. Так что здесь вполне могли быть зайцы.
Папа нёс от машины к роднику бутыли для воды. Мама – мусорный пакет, чтобы прибраться у скамеечки. А Даша с Илюшей – сухой хлеб.
– Зайки хлеб не едят, – бубнил Илюша. – Надо морковку. Так в садике сказали.
– Морковка кончилась, – объясняла Даша. – А зайки хлеб тоже едят. Когда голодные, все хлеб едят. А папа даже с пельменями.
– А мы пельменей не взяли! – опять огорчился Илюшка.
– Зайцы пельмени не едят, – терпеливо растолковывала старшая сестра.
– Тогда с чем они хлеб есть будут?
Илья остановился, чтобы зареветь и вернуть всю семью за пельменями, но находчивая Даша «вспомнила», что зайцы дома у себя в норе пельмени уже поели, а хлеба у них не было, и теперь они придут к ним, чтобы поесть хлеба.
К роднику стояла очередь из самых морозоустойчивых дачников.
Родители пристроились в конце и принялись дышать йоговским дыханием, старались увезти домой в животе побольше чистого воздуха. А Даша с Илюшей отправились прикармливать зайцев. Они забрались на холм с соснами, спрятались под деревом, а невдалеке, под уже голой рябинкой, положили кусочек хлеба.
– Что-то не идёт, – через три секунды сказал Илюшка.
– Рано ещё. Это же тебе не курица у бабы Зои. Это дикое животное.
– Какое дикое? – поинтересовался Илья. С животным миром он был не так хорошо знаком, как с автомобилестроительным.
– Ну, дикое, которое в лесу живёт. Домашнее – это которое дома. Корова, курица. А все, кто в лесу живёт, – дикие называются. Запомнил?
Илюшка кивнул.
– Тогда скажи мне, какое животное курица? – тут же начала проверочную работу первоклассница Даша.
– Домашняя.
– Правильно! А корова?
– Домашняя.
– Молодец какой! А вот, скажи, волк – дикий или домашний.
– Дикий. Он в лесу живёт и злой.
– Отлично! – обрадовалась Даша успехам брата. А брат не очень обрадовался. Потому что вот волк в лесу живёт. Дикий он. И они в лесу сидят. А если волк сюда придёт? Илюша поделился своими соображениями с сестрой.
– Не. Не бойся. Волки днём спят. Они только ночью ходят, – успокоила его Даша и взяла в руки палку.
Они вспомнили про хлеб и посмотрели под кустик. Но зайца не было.
– Ты лучше мне теперь скажи, – продолжила Даша, а лиса какая?
Илья подумал и ответил:
– Хитрая. И дикая.
– Умница! А какое животное кошка?
– Кошка – колючее животное. Она царапается. Вчера меня поцарапала. Вот здесь, на ножке, – пожаловался Илюшка.
– Да нет. Кошка у тебя дома живёт, значит, она какая?
– Домашняя, но дикая.
«Учительница» немного поразмыслила над пробелами в терминологии и наконец придумала:
– Кошка – домашнее животное. Потому что она дома живёт и мы её кормим. Она не дикая, а просто царапучая. Понял?
Илюша кивнул. Чего же непонятного. Царапучая и кусачая. Хотя и не дикая.
– А зайка – какое животное? Зайка – он в лесу живёт, – подсказала Даша.
– Зайка – хорошее животное…
– Он в лесу живёт, а те, что в лесу живут, называются дикими… – у Даши терпения осталось не очень много. Оно почему-то быстро расходуется, когда ждёшь под сосной зайца и когда кто-то с тобой не согласен.
– Зайка не дикий. Он добрый, – искренне отвечал Илюша.
– Ну и что, что добрый. Он что, у тебя дома, что ли, живёт? И ты его кормишь? – повысила голос «учительница».
– Нет, у меня дома зайки нету, – признался Илья. – Я его в лесу кормлю!
– Тьфу ты, – растерялась Дарья. – Всё равно он не домашний, он же не дома живёт.
– Дома! У него дом есть. Он там сегодня пельмени ел. Он их без хлеба ест, видишь, нету зайки! Не пришёл!
– Это потому, что он – дикий! Дикие боятся людей! – закричала Даша.
– Нет, он хороший! Он добрый!
– Добрые не едят пельмени!
– А папа ест пельмени. И зайка ест. Папа – добрый и зайка добрый, – Илья встал под сосной в полный рост и поставил руки на пояс.
– Зайка – дикий, – поднявшись, сердитым голосом сказала Даша и покачала палкой, которую подняла на всякий случай, от волков.
– А папа? – спросил брат.
– Папа – домашний, то есть папа – человек, а зайка – дикий животный. Ты меня совсем запутал. Вот как зайцы могут есть пельмени? Они, что ли, в магазин за ними ходят?
– Да, – уверенно сказал Илюшка. – В специальный зайкин магазин!
– О-о-о! – с отчаянием произнесла Даша. – Последний раз объясняю…
– Вы так кричите, наверное, всех зайцев пораспугали, – забравшись на холм, сказала мама. – Пошлите. Мы уже набрали воды.
Илья с Дашей посмотрели под рябину, но хлеба там не было.
Илюшка, не разгоняясь, в голос заревел.
– Зайка моя, ты что? – испугалась мама. – Дарён, что случилось?
– Мы хлеб проворонили. Пока учились диких от домашних отличать, кто-то хлеб схватил и убежал.
