Парни примолкли и молча уставились на Веронику.
– Саша в море упал! – чуть слышно произнесла она.
– Что?! – Юлька схватила Веронику за плечи и встряхнула. – Что ты мелешь!
– Юлечка, миленькая, я правду говорю, – ответила трепещущая Вероника. – Мы с девочками сами видели. Саша с отцом стояли на пирсе. Сначала Саша упал, а за ним и папа…
– Ни фига себе! – пробормотал Мишка. – Так они что, утонули?
– Ты что, с ума сошел! – набросилась на него Юлька. – Как это утонули?!
– Я не в том смысле, – окончательно растерялся Мишка, отступая от Юльки.
– Нет, нет, никто не утонул, – быстренько успокоила всех Вероника, – там же мелко. Ну, сегодня, правда, штормит, они воды наглотались, а так – ничего, нормально… Только мокрые.
– Где они?! – Юлька бросилась к балконной решетке.
– Юлечка, пожалуйста! – взмолилась Вероника. – Мне Таня строго-настрого приказала сделать, как она придумала. – Вероника вцепилась в Юльку, не оторвать. – Ты не волнуйся, они внизу стоят, им надо сухую одежду передать, иначе они не смогут зайти в корпус.
И тут до Юльки стало доходить. Она все-таки вырвалась и выглянула с балкона. Девчонки и Саша с отцом прятались в кустах. Конечно! Нельзя, чтоб их увидели в таком виде!
– Парни, – начала распоряжаться Юлька, – тащите Сашкину одежду!
Мальчишки зашевелились.
Она схватила первый попавшийся пакет, затолкала туда полотенце, футболку, джинсы. Заглянула к Лизочке.
– Как там? – поинтересовалась.
– Спокойно, – важно ответила та.
– Хорошо! – Юлька вернулась к ребятам. – А отца во что переодевать будем?
Тут ребята проявили находчивость и быстренько собрали по своим сумкам одежду для вымокшего Сашиного папы.
Теперь надо было как-то это все передать пострадавшим. Сбросить? А вдруг кто-нибудь услышит? Нет, лучше потихоньку слезть самой. И Юлька, больше не раздумывая, стала спускаться по решетке.
Она мягко спрыгнула в траву и побежала, пригибаясь, к кустам.
– Долго копаетесь, – недовольно буркнула Таня. Но Юлька не обратила на нее внимания. Она смотрела на Сашу. Мокрый и замерзший, он счастливо ей улыбался.
– П-папа, п-познакомься, это Юля, – постукивая зубами, сказал он.
– Очень п-приятно, – в свою очередь отстучал зубами папа и протянул Юльке мокрую ладонь. – Сергей Александрович.
В его глазах мелькнуло тревожное любопытство, но рукопожатие вышло крепким, дружеским.
Они стояли рядом: отец и сын, светловолосые, сероглазые и мокрые.
– Мне тоже очень приятно, – ответила Юлька и протянула Саше пакет. – Вот, идите скорее, переодевайтесь. Не хватало еще, чтоб вы оба заболели. Да, кстати, Сергей Александрович, там вам ребята тоже одежду собрали.
Сашин папа смутился, и Юлька заметила, как у него покраснели уши. Ну просто точь-в-точь как у Саши, когда он смущается!
Когда отец и сын скрылись в зарослях, Юлька сказала Тане и Ксюше:
– Я опять по решетке полезу. А вы сделайте вид, что гуляли, показывали Сашиному папе окрестности.
– Ладно, разберемся, – успокоила ее Таня.
Когда, наконец, все вернулись, девчонки, позабыв об осторожности, заявились в комнату к мальчишкам. Во-первых, Саше и его отцу требовались фены, во-вторых, надо было что-то придумать с мокрой одеждой. Но тут Таня, как обычно, проявила здравый смысл, заявив, что ничего придумывать не надо. Развесить все на балконе, вроде как постирушки были. Кто там будет разбирать, чьи джинсы сохнут: Мишкины или Сергея Александровича. На балкон же выставили и обувь.
Сначала Юлька немного стеснялась незнакомого взрослого человека, но потом, увидев, как он повеселел, как внимательно слушает мальчишек, как расспрашивает, интересуется, расслабилась. Он очень смешно смотрелся в мальчишеской одежде и сам казался мальчишкой, Юлька даже пару раз обратилась к нему на «ты». А самое главное, она поняла, что Саша никуда не уезжает, что он еще остается здесь с ней и что впереди у них целых две недели! Саша сидел рядом с ней и, не скрываясь, держал за руку. И Юлька снова и снова ловила на себе внимательный взгляд Сергея Александровича. Может быть, она и отняла бы у Саши свою руку, но он смотрел на Юльку с такой гордостью и нежностью, столько счастья было у него в глазах, что Юлька не решилась.
Она чувствовала, что-то очень важное произошло сегодня между Сашей и его отцом. Как будто они поспорили, и Саша выиграл этот спор. Причем отец хоть и проиграл, гордился тем, что проиграл сыну.
Ей хотелось немедленно расспросить Сашу, что же там у них такое произошло на этом злополучном пирсе. Но при всех она не рискнула. Да и парни тактично молчали, не задавали глупых вопросов, типа: как это вас угораздило в море свалиться?
Тихий час кончился, и можно было выбираться из комнаты.
Вместо полдника ребята вместе с Сашиным отцом отправились в местное кафе, хотя медсестра была недовольна массовым нарушением режима.
В кафе все немного прояснилось. Оказалось, что родителям Саши действительно звонили, но звонил не директор и даже не воспитательница, а медсестра! Вот о ней-то Юлька и Таня совсем не подумали. И где она номер телефона узнала? У Натальи, что ли? Так вот, эта медсестра что-то такое наговорила Сашиной маме, что та ужасно расстроилась и велела отцу немедленно «забрать ребенка».
В свою очередь, ребята рассказали Сергею Александровичу подлинную историю Лизочкиного потопления. Тот выслушал, покачал головой и начал доказывать Лизе, что спруты в Черном море не водятся.
– А акулы? – уточнила Лизочка. Тут даже папа не выдержал и рассмеялся.
– Я сегодня лично проверил, – напустив на себя серьезность, заявил Сергей Александрович, – ни спрутов, ни акул, можешь купаться спокойно.
Ближе к вечеру ребята вернулись в корпус, чтоб проверить, высохла ли одежда. Девчонки выпросили у вожатых утюг, и вскоре Сашин отец смог переодеться. Он сказал Саше, что переночует в гостинице, а завтра зайдет за ним.
– Юля, ты составишь нам компанию? – спросил он напоследок.
Юлька от неожиданности не нашлась сразу, что ответить, только быстро взглянула на Сашу. А тот вместо нее ответил «да, конечно, составит».
Девчонки давно заснули. Юлька слышала их тихое дыхание. Ей самой уснуть никак не удавалось. Она лежала на спине и смотрела в потолок. Собственно говоря, потолка она не видела. Скорее угадывала благодаря слабому голубоватому лучу света, проникающему в щель между шторами, должно быть, от уличного фонаря.
Юлька думала о прошедшем дне, о Саше, о его отце и о том, что же там произошло, на пирсе.
– Не спишь? – чуть слышно спросила Таня.
– Нет…
– Я тоже не сплю, все думаю…
– О чем? – Юлька была рада поговорить, чтоб хоть немного отвлечься от собственных мыслей.
– Да о Сашке твоем, – призналась Таня.
Юлька повернула голову. Она едва различала в темноте очертания Таниной кровати. Но вот подруга пошевелилась, вздохнула, и Юлька увидела, как блеснули ее глаза.
– Там, на пирсе, – прошептала Таня, – я все видела. Они не падали в море. Они прыгнули. Сначала Сашка, а за ним – отец.
Юлька, услышав это признание, почему-то не удивилась, она как будто ждала чего-то подобного. И все-таки она поежилась, как будто под одеяло забрался сквозняк и мгновенно выстудил нагретую постель.
– Ты уверена? – все-таки переспросила Юлька.
– Не веришь – спроси у девчонок.
Юлька промолчала. Она думала. Не верить Тане она не могла. Но, с другой стороны, с чего бы это Саше прыгать в море? Да еще в присутствии отца? На слабо, что ли? Нет, глупость! И на Сашу совершенно не похоже. Скорее всего, он оступился или поскользнулся, а со стороны девчонкам показалось, что прыгнул. Его отец испугался и прыгнул следом, чтоб спасти сына, ведь он не знал, что у пирса мелко. Здесь вообще море мелкое. Чтоб зайти по грудь, приходится довольно долго брести в воде.
– Что же ты молчишь? – забеспокоилась Таня.
Юльке пришлось отозваться:
– Знаешь, я не могу поверить. И не потому, что считаю все это твоими выдумками. Просто тебе могло показаться…
– Не мне, а нам троим, – перебила Таня. – Юлька, ты что, считаешь меня паникершей? Или перестраховщицей? А может, ты думаешь, что на меня так подействовала история с Лизочкой? Нет, поверь, я бы тебе ни за что не сказала, если бы не была уверена. Мы с девчонками уж обсуждали это. Ты послушай, дело было так: мы выследили Сашку и его отца на пляже. Они шли у самого прибоя и о чем-то довольно громко спорили. Руками размахивали, то и дело останавливались, даже орали друг на друга. Мы поэтому и не решились сразу подойти, хотели выждать, пока они успокоятся. Спрятались за навесом и ждали.
Целый день штормило, ты же знаешь. Море ревело, нам почти ничего не было слышно. Так, обрывки разговора. Сашка кричал: «Ты не понимаешь!» – а отец что-то упорно доказывал, схватил Сашку за плечо и велел прекратить истерику. Но Сашка вырвался и побежал вперед, к пирсу. Отец постоял, посмотрел ему вслед и вдруг быстро зашагал следом.
