— А так! У тебя то, у тебя другое! Хвастаешься, что у тебя всё лучше!
— Я не хвастался, а говорил, что нового после лета!
— А вот и хвастался!
— А вот и нет!
Перекрикивая друг друга, ребята оказались лицом к лицу. Заложив руки под тёмную курточку, Лёня наскакивал на Диму, подпрыгивая при каждом слове, а Димка, горделиво приподняв голову, старался сохранить степенный вид.
— Да ну тебя! — отмахнулся в конце концов Лёня и начал перекладывать с места на место разбросанные на столе учебники и тетради.
Дима, нахмурившись, сел на диван и глядел в окошко.
Кажется, обиделся. И, наверное, совсем не понял, почему Лёня так на него налетел. А что поделаешь? Как объяснить человеку, что он ещё с прошлого года, с экзаменов, совсем разонравился! Сам виноват!
Лёня взглянул на будильник. Половина второго. Ребята в школе уже собираются. Да и вообще лучше идти, чем сидеть надувшись, как мыши на крупу.
Лёня поспешно затолкал в тумбочку учебники и тетрадки, надел светлую рубашку и кивнул:
— Пошли!
Дима встал, отворачиваясь и по-прежнему хмурясь.
Лёня задержался в дверях — наклонился, послюнявил пальцы и обтёр ими носки ботинок: стали вроде почище.
Дима не захотел ждать и пошёл вперед. А Лёня тоже не захотел догонять.
Так и отправились они, бывшие приятели: Дима сам по себе, а Галчонок на несколько шагов сзади — сам по себе.
Стасика Гроховского в Сибири ещё никто не знал.
Да и сам Стасик тоже здесь никого не знал. Ведь только две недели тому назад Гроховские стали сибиряками! А раньше, когда жили на Кубани, Стасик с гордостью называл себя кубанским казаком. Сибирь и представить было трудно — какая она? И вдруг папе предложили новую работу. Он пришёл домой и объявил маме, что они едут.
Все произошло очень быстро: Стасик не успел даже проститься с друзьями — многие на лето поразъехались из Краснодара, и пришлось уже с дороги писать им письма.
Дорога была длинная — чуть не через всю страну, и Стасик часто вынимал альбом и рисовал… А в Сибири оказались такие же города, как на Кубани, даже названия похожи: там Краснодар, а в Сибири — Красноярск, там Новороссийск, а здесь — Новосибирск. Есть в Сибири и город Куйбышев, прямо как на Волге! А ещё есть разные интересные названия, например станция Тайга! Стасик думал, что эта станция непременно расположена в густой тайге и вообще в Сибири холодно, снег и медведи.
Всё получилось не так. Поезд остановился перед огромным вокзалом, такого здания и в Краснодаре не сыщешь. А погода стояла такая жаркая, что папа взмок, пока тащил от вагона чемодан. И носильщик взмок. А на большой площади перед вокзалом Стасик не увидел, конечно, никаких медведей. По ней двигались самые обыкновенные трамваи. Только папа подошёл не к трамваю, а к такси. Затолкули все чемоданы в машину с шахматной полоской по серому кузову и поехали на квартиру, которую папе забронировал завод.
Город Стасику понравился — асфальтированные площади, многоэтажные дома, пышные скверы, много людей.
Квартира внутри тоже понравилась, а снаружи — не очень: дом одноэтажный, старенький, обшитый досками и длинный-длинный, даже не один дом, а три разных, приросших друг к другу. А двор общий — обширный и пустой, только сараи в глубине. Ребят Стасик не увидел. Какой-то хлопчик лет семи бегал с маленькой девочкой, а больше никого.
А мама огорчилась, что в доме нет водопровода, но папа успокоил. Он сказал: квартира временная, потом дадут другую, в новом доме. Мама промолчала и стала раскладывать вещи.
Кроме чемоданов и постелей, пока ничего не было. Все вещи где-то ехали малой скоростью. Ох, и долго они, наверное, проедут! Стасик с отцом и матерью вон как быстро мчались и то сколько времени находились в дороге.
Одним словом, пока что в комнатах совсем пусто — хоть шаром покати! Но это даже хорошо, как-то необычно: пахнет извёсткой от стен и свежей масляной краской от пола, и голоса по-особенному звучные — эхом отдаются, а вечером, когда зажигается электричество, лампочка без абажура сверкает ослепительно, освещая каждый уголок. И спать на полу интересно. Мама стелет всем подряд. И обедать приходится в столовой, которая за два квартала, у мамы ещё и посуды на кухне нет — тоже едет малой скоростью.
На второй же день Стасик совершил экскурсию по городу. Мама боялась, как бы он не заблудился, но Стасик только усмехнулся: он, когда ещё в такси ехали, запомнил все повороты. А их улицу и вовсе не пропустишь — как только на неё выйдешь, далеко в конце виднеется красная трансформаторная будка, похожая на башню. Да и дом у них приметный.
Целую неделю Стасик осматривался: ходил по центру, и в кинотеатре «Пионер» побывал, и в планетарии, и в зоопарке — посмотрел на настоящего белого медведя! А мама узнала, где ближайшая школа, и записала Стасика в шестой класс «Б». Товарищей у Стасика всё ещё не было — таким неудачным в этом отношении оказался двор. И через неделю, когда жизнь в пустых комнатах вошла в свою колею, Стасик заскучал.
«Хоть бы занятия скорее, что ли!» — думал он и нарочно несколько раз прошёлся мимо здания своей будущей школы.
Школа в глубине квартала на шумной улице — красивая, белая, четырехэтажная. Её окружает густой зелёный сад. В саду, наверное, прохладно от тополей, а во дворе — чисто, посередине вкопаны два столба для волейбольной сетки, а в стороне — турник и скамейка. И кругом пока тихо-тихо…
Стасик вернулся домой и долго слонялся по комнатам.
Мама предложила:
— Займись хоть чем-нибудь.
— Нечем.
— Почитай.
— Все перечитал, что есть.
— Ну порисуй.
— Красок нет. Краски тоже малой скоростью едут.
— В конце концов придумай. Тошно смотреть, как ты бездельничаешь.
То-то и оно: тошно! А легко сказать — придумай!
Стасик вышел во двор и прислонился к завалинке.
Всё-таки плохо, когда тебя никто не знает. Вот был бы Стасик известным человеком. Не успел бы он сойти с поезда на вокзале, как его окружили бы встречающие. «Станислав Васильевич, мы рады вас видеть в нашем городе! Разрешите вас пригласить на прогулку!», и, посадив в роскошный «ЗИС», стали бы возить по улицам, всё показывая. Мальчишки-сибиряки умерли бы от зависти. Только пустые это мечты. Сейчас нет около Стасика никого, кому бы он был нужен и кто бы мог выслушать его рассказы о Кубани. Во дворе пусто. Даже собаки никто не завёл. Какая-то облезлая кошка бежит от дома к сараям.
— Брысь!
Кошка оглянулась, припала к земле, словно придавленная, потом повернула назад и, прыгнув на тяжёлую деревянную лестницу, приделанную наглухо к стене дома, быстро взбежала вверх, скрылась на чердаке.
Чердак!
Вот где Стасик ещё не был! Недолго думая, он полез вслед за кошкой.
Сначала глаза в темноте ничего не различали. Потом, приглядевшись, Стасик увидел, что чердак, довольно чистый, свободный от обычной рухляди и с ровным земляным полом, тянется через весь дом. Вдаль уходили, как в строй поставленные, печные трубы, а пыльные деревянные балки пересекали чердак в нескольких местах, словно жилы.
Стасик пошёл вглубь, осторожно перешагивая через балки и чутко прислушиваясь к собственным шагам. Конечно, если всерьёз рассудить — ничего особенного: чердак, и только! Но всё-таки почему-то немного страшновато и таинственно. А вдруг откроется что-нибудь необыкновенное?
И только Стасик подумал так, как увидел в стороне, в самом тёмном углу, какой-то предмет. Оказалось, это большой фанерный ящик, покрытый рогожей. Стасик попробовал сдвинуть ящик ногой, но тот не поддался! Значит, что-то есть!
Сбросить рогожу и раскидать сверху старые газеты было делом одной минуты. Под газетами лежали растрепанные толстые книги — с твердыми корочками и без корочек. От книг пахло плесенью и мышами. Стасик выложил эти книги. Под ними оказались другие. Должно быть, весь ящик заполнен ненужным старьём. Стасик хотел уже бросить бесполезное занятие, как вдруг внимание его привлекла корочка одной тоненькой книжицы.
На ней были нарисованы чёрная маска и револьвер и крупными буквами напечатано слово «Приключения». А дальше что-то ещё мелкими буквами. Стасик быстро вынул из ящика книжку и раскрыл её, придвинувшись к чердачному окошку. Сразу начиналось с семнадцатой страницы:
«…показал на серый дом и сказал:
— Он здесь!
Все бросились к воротам. Из дома раздался выстрел. Джемс оказался прав: беглец был действительно здесь.
— Джемс Джонсон, — торжественно обратился к нему Чарли Кук. — Вам может позавидовать Шерлок Холмс!»
Ого! Стасик чуть не подпрыгнул. Про Шерлока Холмса он давно читал, а тут написано про какого-то Джемса, которому может позавидовать сам Шерлок Холмс!
Стасик бросился к ящику и извлек одну за другой ещё девять таких же тоненьких книжиц. Потом перерыл всё до дна, перелистал толстые книги, но больше ничего интересного не нашёл и тогда свалил всё как попало назад и, прикрыв рогожей, снова пододвинулся к чердачному окошку. Тут он сел на краешек балки и углубился в изучение находки. Книжки, оказалось, издавались одна за другой: выпуск первый, выпуск второй… Десять выпусков. Бумага была плохая, серая, а шрифт мелкий и старинный, с твёрдым знаком в конце слов и с палочкой и точкой вместо буквы «И». «Ещё до революции печатались», — догадался Стасик.
