– Ладно, – засмеялся парень в красной майке. – Придём. Только без ворот не получится.
В небе загрохотало пуще прежнего.
– А давайте поставим ворота! – выкрикнул я. – Настоящие!
– Из чего? – снова завопил парень с редкими усиками и бросил испуганный взгляд на тучу.
– Из досок, – выпалил я.
– Из каких досок? – фыркнул парень с усиками.
– Ладно, – перебил его парень в красной майке. – Что-нибудь придумаем.
– Хорошо! – крикнул я.
Тут мне на нос упала большая холодная капля.
– Тебя как зовут? – спросил парень в красной майке. – Меня Васей.
– А меня Гошей.
Мы потрясли друг другу руки.
– А меня Серёгой, – сказал парень со свистком.
– Го… – повторил я.
Но я не успел договорить. С неба полило, как из тысячи вёдер.
Ребята что-то завопили и исчезли. А я помчался домой.
Утром я, как всегда, сделал себе гоголь-моголь. По собственному рецепту.
Надо взять яйцо, разбить его в чашку, выловить кусочки скорлупы, добавить три чайные ложки сахарного песка, перемешать так, чтобы яйцо стало почти белым, таким пенистым, а потом добавить столовую ложку мягкого сливочного масла и чайную ложку какао-порошка. И снова перемешать. И кушать с белым хлебом. А запивать сладким чаем с вишнёвым вареньем.
Вкусно!
Ешь себе и читаешь книжку.
…Дверь кабинета, где находился д’Артаньян, открылась, и в неё вбежала госпожа Бонасье.
– Вы! Наконец-то! – вскричал д’Артаньян.
– Молчите! – сказала молодая женщина, зажимая ему рот рукой. – Молчите и уходите той же дорогой, какой пришли.
– Но где и когда я увижу вас? – вскричал д’Артаньян.
– Вы узнаете это из записки, которую найдёте у себя дома. Идите же, идите!
С этими словами она открыла дверь в коридор и выпроводила д’Артаньяна из кабинета.
Д'Артаньян повиновался, как ребёнок, без сопротивления, без единого слова возражения, и это доказывало, что он действительно влюблён…
Зазвонил телефон.
Я облизал ложку. И решил угадать: кто бы это мог быть? А вдруг это она?
Я запрыгал на одной ноге в коридор. Там у нас телефон. Стоит на тумбочке. Я запрыгал, как кенгуру, не от радости вовсе, а потому что потерял под столом тапок.
– Алло! – заорал из трубки Федя Федотов. – А Гоша дома?!
Снова этот Федя Федотов со своими глупостями.
– Нет, – говорю я. – Гоша не дома.
– А! Это ты?! – говорит Федя Федотов. – Ты чего, дома ещё?! Ирка уже на балконе!
– Мальчик, – говорю я басом. – Ты ошибся. Это милиция. Не шали! Иначе мы приедем и оштрафуем твоих родителей на тысячу рублей!..
Сказал я так, сердито очень, и повесил трубку.
Не пойду я никуда. А позвонит ещё, в школе накостыляю!
Я посмотрел в окно. Там приближалась туча. Всё! Конец сезона! Финальный свисток…
Я взглянул на часы. Одиннадцать. Интересно, дядя Юра дома? Узнать бы у него, какая будет погода на этой неделе. Может, ещё получится мячик погонять?..
Дядя Юра, наш сосед со второго этажа, – лётчик. Он особенный лётчик. Лётчик-метеоролог. Дядя Юра летает на специальном самолёте-зондировщике высоко над землёй и собирает разные данные. Об атмосферном фронте, о природных явлениях, о скученности облаков, о ветре – куда дует или будет дуть, о влажности и о всяких других полезных вещах. А потом составляет сводку погоды. На ближайшее время и даже на месяц вперёд.
Я отыскал под столом тапок и решил пойти к дяде Юре.
– О! – обрадовался дядя Юра. – Здорово, что ты пришёл! Я тебя отличными шпротами угощу!
Дядя Юра всегда так говорит: «Здорово, что ты пришёл!» Я люблю к нему заходить.
Дядя Юра треплет меня по голове и говорит:
– Давай, финтифлюшки, на кухню!
«Финтифлюшки» – это такое весёлое слово. Дядя Юра его всегда вставляет.
На кухне у дяди Юры – как на корабле. Вместо окна огромный иллюминатор в полстены, а слева, почти до самого потолка, стоит многоярусный аквариум с золотыми рыбками.
– Ты чего не в школе? – спрашивает дядя Юра и пододвигает ко мне глубокую тарелку, до краёв наполненную копчёными хвостами.
– Это шпроты? – удивляюсь я.
– А то, финтифлюшки! Ешь, ешь! Бери прямо руками!
Я с аппетитом ем хвосты.
– Я в школе, – объясняю я. – Только во второй смене.
– A-а, ну-ну, – понимающе кивает дядя Юра. – Ну а как вообще? В принципе?
– Ничего, – говорю я. – А вы?
– Спасибо, – говорит дядя Юра. – Вот отдыхаю, рыбками любуюсь.
Дядя Юра кивает на золотых рыбок в аквариуме.
Я хихикаю. Смешно! Любуется рыбками и одновременно ест рыбьи хвосты!
– Ты чего? – не понимает дядя Юра, но тоже улыбается.
– Да нет, – говорю я, – ничего. Анекдот вспомнил.
– Расскажи, – дядя Юра подхватывает один из копчёных хвостов и ловко забрасывает его в рот.
– Чебурашка, – рассказываю я, – бегает вокруг бочки и бормочет: «Ну когда же этот забор кончится?!»
Дядя Юра громко смеётся:
– Вот финтифлюшки! Молодец!.. Молодец!.. Ты ешь, ешь…
– Спасибо. Мне уже пора. Я пойду, – говорю я.
– Ты молодец, что зашёл, – говорит дядя Юра.
– Да, – говорю я.
И иду домой. К нам, на четвёртый этаж.
А про погоду я спрашивать не стал. Лучше ничего не знать, чем знать что-то печальное.
До школы целый час. Чего бы поделать?
Я подошёл к телефону и набрал номер: 35-74-32. Раздались гудки.
А потом она спросила:
– Алё, кто это?
Я повесил трубку.
Снова позвонил.
– Алё, кто это? Не дышите!
Я опять повесил трубку. Струсил!
Я ещё раз набрал этот номер: 35-74-32. – Алё, кто это?
– Я, – говорю я хриплым голосом.
– Алё, кто это? Ничего не слышно, перезвоните.
Что она заладила: «Алё, кто это? Кто это? Алё!..»
Я бросил трубку, словно это не трубка, а какая-то мокрая кухонная тряпка.
На нервной почве я проголодался. Ужасно! Прямо до икоты.
Я открыл холодильник и схватил пакет молока. Молоко было холодное. Очень холодное. У меня горло заледенело. Ну и пусть! Голодный я!
Я заел молоко сухариком и почувствовал, как у меня забурчало в животе. Зря я, конечно, выпил молоко. После шпрот.
Я попрыгал, но мне сделалось ещё хуже.
Я лёг на диван. Полежал. Вроде бы полегчало.
Вдруг зазвонил телефон.
Я, кряхтя, побрёл в коридор и поднял трубку:
– Алё!
Молчат.
– Кто это? – спрашиваю я.
Тишина…
Да нет, кто-то сопит.
– Не сопите, – говорю я.
Повесили трубку – гудки.
Ерунда какая-то. Сначала я. Теперь они.
А может быть, это… она!
Я набрал номер: 35-74-32! Занято!..
Подождал. Телефон молчит.
Снова набрал. Занято!
Вернулся в комнату. Прилёг на диван. Бурчит в животе – всё громче и громче.
Мама! Я схватился за живот и побежал спасаться! Никогда не запивайте шпроты молоком!
Тут зазвонил телефон. Но я о нём уже и не думал…
В школе Лёва Соколов спросил меня:
– Ты чего такой зелёный?
Я сказал:
– Влюбился…
– Да ну?! – поразился Лёва.
Наивный, поверил…
– От этого зеленеют? – спросил Лёва.
– Конечно… Я всегда зеленею…
– Да ну?!
Я сел за парту.
Начался урок.
– Так, – сказала Изольда Яковлевна. – Что нам было задано?
– Басня Ивана Андреевича Крылова «Лягушка и Вол». Наизусть, – напомнила Поросёнок.
– Не вижу леса рук! – Изольда Яковлевна нахмурилась.
Половина класса пригнулась к партам. Остальная половина легкомысленно уставилась в окна.
Я вообще не пошевелился. Я прислушивался к собственному животу. И зачем я пришёл в школу?
– Гоша, – Изольда Яковлевна посмотрела на меня. – Какой-то ты сегодня торжественный!
Я испуганно уставился на учительницу. Только не меня! В таком состоянии я и двух слов не свяжу…
– Ну что ты сидишь? – Изольда Яковлевна поманила меня пальцем. – Иди-ка сюда.
Словно под гипнозом, я вылез из-за парты и пошёл к доске. Эх, шпроты-шпроты, и поел-то я вас граммов сто! Эх, молоко!..
– Давно ты нам не читал басен! – сказала Изольда Яковлевна.
– Да? – спросил я.
– Да! – кивнула Изольда Яковлевна. – Сегодня твоя очередь! Мы с нетерпением ждём!..
Я напряг все головные извилины и произнёс:
– Басня И.А. Крылова… «Лягушка и бык»…
– Вол! – поправила Изольда Яковлевна.
– «Лягушка и Вол»… Ой! – вскрикнул я.
Класс засмеялся.
– Что такое? – спросила Изольда Яковлевна.
– Что? – сказал я.
– Учил? – спросила Изольда Яковлевна.
– Да… Ой! – я незаметно схватился за живот.
– Не учил… – вздохнула Изольда Яковлевна.
Я тоже вздохнул.
И тут я услышал третий вздох. Вздох Иры Демьяненко.
Она смотрела на меня. Такая красивая!..
