В конце апреля сошел последний снег. Погода в большом сибирском городе наконец-то принесла его жителям долгожданное солнце и теплый ветер. Деревья постепенно одевались в нежную зелень, и все чаще раздавалось пение птиц. Все это очень беспокоило Наташу. Она жила биатлоном и боялась, что драгоценное летнее время без тренировок будет потрачено зря. Как-то раз, выходя с одного из последних занятий, девочка подошла к Валерьянову и спросила:
– Тренер, вы что же, не видите? Снег тает!
– Конечно, вижу. Разве это плохо? – улыбнулся он в ответ.
– А что в этом хорошего? Заниматься-то как?
– Ну, иногда организму необходимо и отдыхать, – заметил Виктор Степанович.
– Немного отдохнуть, конечно, можно… Но ведь лето такое длинное… – проговорила Наташа и загрустила.
– Тобурокова, взять себя в руки! – бодро сказал Валерьянов. – Мы что-нибудь придумаем!
Школьники сидели в залитом весенним солнцем классе и завороженно ждали, когда Нина Георгиевна объявит их фамилии и огласит годовые оценки. Наташа сидела на предпоследней парте рядом с Лизой Камышиной, талантливой фигуристкой, занимавшейся в соседней секции (у лентяйки Бочаркиной испортилось зрение, и ее пересадили на первую парту). В последнее время девочки немного сдружились, и в этом была заслуга, в первую очередь, классной руководительницы: Нина Георгиевна направила отличницу Лизу к Наташе, чтобы помочь той подтянуть хвосты.
– Ну вот, всего две тройки у тебя! – воскликнула Лиза после объявления всех оценок. – Ты молодчина!
– Что? Ах да. Это хорошо, – протянула Наташа, тоскливо уставившись в окно на целый ряд огромных зеленых тополей.
– Ты что, не рада? Между прочим, я тоже старалась, – произнесла Лиза, насупившись.
– Нет-нет, не обижайся. Спасибо тебе большое! – сказала Наташа и легонько похлопала подругу по спине.
– Ну, вот и славно, – обрадовалась Лиза, – думаю, стоит отметить успешный год. По мороженому?
– Да, конечно, – улыбнулась Наташа.
Девушки держали в руках вафельные стаканчики, сидя на лавочке во дворе дома, стоявшего неподалеку от школы. Лиза вздохнула:
– Какой же он все-таки красивый…
– Кто красивый?
– Да Хованский же. Красивый.
Уже полгода Лиза была безуспешно влюблена в Юру Хованского, первого красавца во всей спортивной школе. Хованский занимался в хоккейной секции и слыл талантливым вратарем. Он уже один раз вызывался в юниорскую сборную и достиг там небывалых успехов. Лизу, понятное дело, он в упор не замечал.
– Да ну тебя, уже сто лет только и говоришь: «Хованский, Хованский…» Ну что в нем красивого? Вон, ходит, грудь выпятит, как гусь. Точно! Гусь лапчатый! – засмеялась Наташа.
– Никакой он не гусь! – сердито заметила Лиза. – Ты его профиль видела? Древнегреческий, между прочим!
– Древнегреческий гусь! – Наташа залилась смехом. – Ну, серьезно, Лиз, что ты в нем нашла. С тебя вон полкоманды хоккейной глаз не сводит.
– Эти беззубые, наглые, невоспитанные… – Лиза вдруг замолчала, потому что из подъезда напротив вышел Юра Хованский, таща за собой огромный баул.
– Привет, Юр! – закричала раскрасневшаяся Лиза.
Хованский чуть повернул голову в сторону девочек и с видом уставшей кинозвезды произнес:
– Салют.
Наташа усмехнулась. Она поняла, почему Лиза все время приводила ее в этот двор. Только раньше она сидела, погруженная в собственные мысли, а теперь, когда стало ясно, что тренировки прекращаются почти на полгода, можно было немного подумать и о чем-нибудь другом. Это Лизе хорошо, и Хованскому тоже, они в ледовом дворце занимаются, там круглый год зима. Только вот Лиза, кажется, тратить каникулы на тренировки не собиралась.
– А я скоро уеду на целое лето, – грустно произнесла Лиза, будто читая Наташины мысли. – Буду по тебе скучать.
– Уедешь? Куда это?
– К бабушке с дедушкой. Они в Краснодаре живут. Буду купаться, загорать… – мечтательно протянула Лиза.
– А как же твои тренировки? – приподняв брови, удивленно спросила Наташа.
– И тренироваться буду, – улыбнулась Лиза, – только не на льду. Мне родители подарили ролики. Конечно, тулуп на них сделать не получится, но форму поддерживать буду.
– Что? – не расслышала Наташа.
– Ролики. Роликовые коньки. Конечно, тулуп на них сделать не получится, но форму поддерживать буду.
– Ты умница, Лизка! – Наташино лицо расплылось в улыбке.
– Спасибо, – Лиза зарделась, – кстати, ты идешь на дискотеку? Там Костик будет.
– Не знаю еще, – ответила Наташа, – а при чем тут Костик?
– Да так… – загадочно произнесла Лиза и подмигнула подруге.
Все объяснилось довольно просто. Костик Комаров был смешным долговязым рыжим парнем, что называется, в каждой бочке затычка. Он все время суетился и оттого нередко попадал в самые нелепые ситуации. Костик мог необычайным образом выронить из рук все, что нес, или уморительно навернуться на ровном месте, повалив за собой всех людей и предметы, которым «посчастливилось» оказаться рядом с ним. Именно поэтому Костику был противопоказан спорт, но зато он всерьез увлекался фотографией и являлся штатным фотографом всех соревнований Новосибирской СДЮШОР. Как и Наташе, Лиза помогала Костику с учебой. Она подружилась с ним, и как-то раз рыжий фотограф сообщил Лизе, что вот уже две недели не может заснуть из-за Наташи. Лиза обещала помочь. Но Наташу не интересовал ни Костик, ни какие-либо другие молодые люди. Ее сердце было отдано одному-единственному мужчине – биатлону.
– Улыбочку! – рыжий Костик все же перекричал шум музыки, надавил на кнопку и сам расплылся в улыбке. В кадр попали улыбающаяся Лиза и удивленная Наташа.
– Что? Зачем ты нас снимаешь? – спросила биатлонистка.
– Правильно будет – фотографируешь, – учтиво поправил Костик. – Как зачем? Звезды фигурного катания и биатлона на одной фотке! Может, этот кадр в газете напечатают!
– Ну, вот еще, – сказала Наташа и утащила Лизу в глубь актового зала, оставив растерянного фотографа наедине с собой.
– Ты бы с ним помягче… – протянула Лиза, когда они отошли достаточно далеко.
– Чуть не ослепла от этой его вспышки, – парировала Наташа.
– Ой, подожди! Юра! – мимо как раз проплывал Хованский, и Лиза побежала к нему. – Ну как ты себя чувствуешь?
– Ничего, – улыбнулся в ответ черноволосый Юра. – А как твои дела, Лиза?
С момента объявления итоговых оценок до праздничного вечера по случаю окончания учебного года успело пройти две недели, и за это время с Юры Хованского спесь слетела напрочь.
Хоккейной команде Новосибирской СДЮШОР предстоял финальный матч за первенство школ с ровесниками из Магнитогорска. Хованский, ясное дело, защищал ворота первым номером. Он был настолько уверен в себе, что попросту пренебрег подготовкой к матчу, посчитав кубок уже завоеванным, а игроков соперника – любителями. Это отнюдь не помешало «любителям» уже после первого периода забросить в ворота Юры целых пять шайб, а тренеру в срочном порядке заменить своего звездного вратаря. С огромным трудом новосибирцы вытащили матч, но удача Хованского, похоже, закончилась.
– Ну, Юрка, удружил, – отчитывал его после матча тренер Старкин.
– Лопух ты, Хова, – вторил ему капитан команды Женя Васильев.
Сам Юра чувствовал себя не лучше. Впервые в жизни он получил сильную спортивную оплеуху и теперь пожинал плоды собственной глупости. Он даже стал сутулиться и вообще выглядел бледным и больным.
После той игры от Хованского, казалось, отвернулись все. Все, кроме Лизы Камышиной. Она вместе с Наташей тоже пришла на игру и больше всех, конечно, болела за Юру и, несмотря на его полное фиаско, еще больше влюбилась в своего ненаглядного. Потому что теперь, наконец-то, он обратил на нее внимание.
Обо всем этом Наташа с удовольствием вспоминала, радуясь за свою единственную подругу. От воспоминаний ее оторвал голос диджея:
– А теперь медленный танец!
Зазвучала музыка. Это была печальная мелодия, навевающая мысли о предстоящем лете, наступлению которого радовались все вокруг, кроме Наташи. Она очень скучала по снегу, по лыжам и винтовке, вспоминала свои лесные гонки с самой собой, сложные тренировки Валерьянова, а теперь предстояло забыть обо всем этом на долгое время. Наташа огляделась. Кругом танцевали парочки, Лиза обнимала за шею Хованского, где-то вдалеке виднелась рыжая шевелюра Костика, танцующего с хохочущей Петуховой.
Все были кем-то заняты, и только одна Наташа стояла и чувствовала себя чужой в этом душном зале. Она вышла в прохладный холл и в глубине коридора увидела Валерьянова, который стоял рядом с тренерской каморкой. Рядом с ним был хоккейный тренер Старкин. Два профессионала о чем-то жарко спорили.
– Виктор Степанович! – окликнула его Наташа.
– А, Тобурокова! Вот, Илья, моя звезда не танцует… – обратился он к Старкину.
