В воскресенье Юрка снова отправился на Кисловку.
— Ну, как макроподы? — спросил у него Сашка, вытряхивая из сачка в баночку какому-то дяденьке крупного жемчужного гурами.
— Нормально, — ответил Юрка. — Кормлю мотылем два раза в день, температура — двадцать шесть круглосуточно… Вот только гнезда они почему-то не строят.
— Построят, — убежденно ответил Сашка. — Обязательно построят. Ну, ладно, ты чеши, мне еще кучу рыбы продать надо, некогда лясы точить. Намой мне к среде мотыля, да побольше, а то рыбок кормить нечем. И не забывай инфузориям молоко давать. По три капли в день… — Сашка отвернулся, поднял банку с рыбками и снова звонко, на весь рынок, закричал: — А вот неоны, скалярии, жемчужные гурами!.. Покупайте быстрей, а то домой отнесу!
У Юрки было с собой немного денег — опять откладывал каждый день монетки, что мать давала на завтраки, и он купил у дяди Васи металлический распылитель и два стебелька дубка — красивой темно-зеленой водоросли с крупными резными листочками, похожими на дубовые. Стебельки были маленькие, но дядя Вася сказал, что они хорошо растут и быстро дают побеги, и содрал за каждый по полтиннику.
Дома Юрка посадил водоросли в старый аквариум и заменил распылителем палочку, которая уже почти совсем перестала пропускать воздух.
Вечером макроподы вели себя беспокойно. Они носились по всему аквариуму, растопырив плавники и словно догоняя друг друга, на лету хватали мотыля, но за тем, что падал на дно, не опускались. Тусклые, зеленовато-коричневые рыбки преобразились, будто их перекрасил искусный художник: одна поблекла, стала светло-желтой, однотонной, зеленые полоски, украшавшие ее, казалось, растворились и едва проступали. Зато вторая так и вспыхнула. На острых длинных ее плавниках и хвосте россыпью угольков зажглись разноцветные звездочки, зеленые и коричневые полосы густо налились краской, засверкали в электрических лучах. «Сережки» на жабрах стали еще чернее, они теплились, как остывающие угли.
Юрка любовался вчера еще невзрачной рыбкой — теперь она была не менее красивой, чем знаменитые неоны и суматранусы, — и вспоминал сказку про Золушку, которую волшебница переодела в новое бальное платье и хрустальные башмачки. Это «новое платье» макроподов лучше любых примет подсказало ему: скоро надо ждать мальков.
Он знал, что макроподы, как и все лабиринтовые рыбки, не откладывают икру ни на растения, ни на стекла аквариума, ни на песок, а строят для нее на поверхности воды гнездышко. Возводят его из пузырьков воздуха и кусочков риччии, склеенных слюной. В это гнездо и всплывают «умные» икринки — они легче воды и не тонут. Икринки, не попавшие в гнездо, самец подбирает с поверхности ртом и засовывает в пену. Там они и лежат кучкой, пока часов через тридцать — сорок из них не выклюнутся мальки.
Юрке очень хотелось увидеть, как макроподы начнут строить гнездо, и он просидел допозна, наблюдая за ними, но начала «строительства» так и не дождался. Рыбки метались по аквариуму чаще, чем обычно, поднимаясь вверх и захватывая пузырьки воздуха, но пузырьки эти рассеивались, нигде не собираясь в кучку.
«Видимо, утром начнут», — решил Юрка и лег спать.
Утром мальчик увидел в правом дальнем углу аквариума круглую серую шапочку-тюбетейку. Легкая, невесомая, она бугорком поднялась над водой.
«Проспал, — с огорчением подумал Юрка. — Эх, растяпа, самое интересное проспал!»
Но через несколько минут он убедился, что работа еще не окончена, и, затаив дыхание, стал наблюдать за макроподами.
Теперь они уже не метались по всему аквариуму, как вчера вечером. Макропод стоял под гнездом. Непрерывно, словно автомат, он захватывал пузырьки воздуха, протыкая носом гладкую поверхность воды, потом чуть-чуть опускался и «выплевывал» их. Пузырьки прилипали друг к другу, и гнездо росло прямо на глазах.
Работа была в самом разгаре, когда Юрка вспомнил, что сегодня контрольная по алгебре. С досадой вздохнув, он заботливо закутал аквариум старым пальто, чтоб мама не увидела, что у рыбок горит свет, и отправился в школу.
Макроподы выметали икру, когда Юрка был на озере, намывал для Сашки мотыля. Он снова промок и продрог так, что зуб на зуб не попадал, но, придя домой, первым делом заглянул в аквариум. Самочка больше не плавала из угла в угол. Она стояла в зарослях валлиснерии, и стоило ей только направиться к гнезду, как самец злобно налетал на нее. Он бил ее, рвал плавники, и рыбка вновь поспешно уплывала в кустики водорослей и испуганно замирала там, а макропод спешил на свой пост — под гнездо. Он заботливо поправлял гнездо и был так поглощен этой работой, что когда Юрка бросил в аквариум свежего мотыля, даже не обратил на него внимания.
Банка с отстоявшейся водой, в которую Юрка отсаживал макроподов, когда готовил для них аквариум, стояла на подоконнике, и мальчик осторожно выловил и пересадил туда самочку. Он знал, что оставлять ее в аквариуме нельзя. Самочки любят лакомиться икрой, поэтому-то самцы даже близко не подпускают их к гнезду. Охраняя крохотные икринки, макроподы становятся необычно свирепыми. Они беспощадно преследуют, а порой насмерть убивают самочек, если их вовремя не пересадить в другое место.
В шапке пены, грибком всплывшей над водой, началась удивительная работа — икринки превращались в рыбок. Сейчас самое главное было — поддерживать равномерную температуру.
Юрка глянул на термометр. Двадцать семь градусов. Очень хорошо! Замечательно придумано с этой маленькой лампочкой. Горит себе как ни в чем не бывало, не дает воде остывать. Теперь надо только ждать. Через двое суток гнездо опадет и станет таять, стремительно, как снег под весенним солнцем, и мальки начнут выскакивать из него, похожие на черные закорючки-запятые. Макропод будет хватать их ртом и засовывать назад в пену, но разве он справится с такой оравой рыбешек, изо всех сил стремящихся впервые в жизни выплыть на вольный простор. И тут его тоже надо отсадить, потому что он может разозлиться на своих непослушных деток и слопать их всех до одного. А этого допустить никак нельзя.
У меня будут рыбы, гей! —
приплясывая, запел Юрка, —
Веселые маленькие макроподы, гей!
А потом я отдам их Сашке, гей!
И он даст мне за них скалярий и барбусов.
Затем он взял пипетку, налил в стакан молока и принялся подкармливать инфузорий. Сенной отвар в банках за это время опал и лежал на дне коричневым пушистым грибом. От банок шел такой резкий сероводородный запах, что мама несколько раз собиралась их выбросить. Юрка еле уговорил ее оставить банки в ванной — ведь без инфузорий мальки погибли бы через три-четыре дня с голода.
Он набрал из одной банки в пипетку воды, капнул на стеклышко и посмотрел сквозь увеличительное стекло. Капля сразу раздвинулась, ее границы исчезли — море, да и только. А в этом «море» плавали какие-то крохотные существа, покрытые тоненькими волосками-ресничками. Они то вытягивались, то сжимались в шарики, капля так и кишела ими.
Это и были инфузории-туфельки, простейшие животные организмы, как их называют ученые, — лучший корм для мальков икромечущих рыб.
Медленно потянулись дни. Теперь Юрка снял с аквариума пальто, чтоб он был все время на глазах, — не прозевать, когда мальки начнут расплываться. Пришлось рассказать маме, что у рыбок днем и ночью горит свет, — не скажешь, а она вдруг хватится ночью и выключит!
Мама немножко поворчала, но потом махнула рукой — она купила автоматические пробки и перестала бояться коротких замыканий. Правда, через полчаса она ворвалась к Юрке в комнату и задала ему хорошую трепку, но уже совсем за другое — все-таки обнаружила в холодильнике сверток с остатками мотыля.
Юрка виновато молчал, и мама в конце концов смягчилась. Только потребовала, чтоб больше в холодильнике «этой гадости» не было.
— Никогда больше не будет, мамочка! — клятвенно пообещал Юрка. Король рассказал ему, что мотыля можно преотлично хранить не в холодильнике, а в ванной — в бачке с проточной водой.
Прошло два дня, а мальки все не появлялись. Юрка тревожно поглядывал на гнездо, под которым, как челнок в ткацком станке, сновал макропод. Может, он уже съел их, а Юрка и не заметил? Но потом он увидел под гнездом какую-то серую полоску. Присмотрелся повнимательней и сообразил — да это же хвостики рыбок! Сами они еще лежат в пене, а хвостики уже высунули наружу… Не помещаются… Значит, вот-вот наступит миг, когда мальки расплывутся из гнезда.
И от этого открытия вновь стало Юрке хорошо.
Наступила ночь. Часы в маминой комнате хрипло пробили одиннадцать, но Юрка сидел у аквариума, и сильнее, чем обычно, у него стучало сердце — скоро появятся мальки! Теперь он не думал о том, как выменяет за них у Сашки самых разных рыб, как купит большой, литров на двести, аквариум — и это будет лучший аквариум в городе! Нет, он думал только о мальках, о чуде: крохотные красноватые икринки превращаются в рыбок, в настоящих рыбок, хоть еще и не таких красивых и больших, как их родители! Он никому не отдаст этих рыбок, он их вырастит, и пусть они все живут у него. Им вовсе не нужен огромный аквариум, проживут и в этом, ведь они могут дышать воздухом!
