Улегшись в воду, прильнул к окуляру и наставил его на лампу.
- Я как раз хочу сказать (тут его тон приобрел выспренние интонации, хорошо знакомые всем, кто когда-либо имел удовольствие беседовать с Саммерсом-старшим), что грешно не воспользоваться посланной Им удачей.
Лицо сына пресвитера сделалось сконфуженно-невинным. Он опустил окуляр и взглянул на молчащего компаньона.
- А?
Тот, сопя, возил бритвой по щекам. Бритва ужасающе скрипела. Лицо искателя приключений выражало величайшую сосредоточенность.
- Ужасно, — сурово сказал Дюк, наконец. — Просто ужасно. Богохульник.
- Исчадие смехословия и порока, — прибавил Джейк, и потряс мультископ.
- Засранец, одним словом, — согласился компаньон. — Встань в угол и подумай о своем поведении.
Джейк рассмеялся, положил мультископ на стул и нырнул в ванне. Дюк продолжал скрести щеки бритвой.
- Не смотри под руку, — потребовал он, глядя в зеркало на ехидно щурившегося из ванны компаньона. — И на меня не смотри!
- Господи, меня обокрали, — пропел Джейк, выливая из бутылки на ладонь шампунь. — Как этих жуликов носит земля, где справедливость, Отец…
Тут певец добавил несколько непечатный выражений: в глаза попало мыло и пришлось вслепую нашаривать кран.
Спустя четверть часа Дюк смыл кровавую пену, прижег порезы кусочком квасцов, найденными в несессере, и залепил пластырем.
- Красавец, — Джейк ерошил полотенцем мокрые волосы. — Мечта всех барышень.
Пока наливалась ванна, юный мистер Маллоу, хихикая, наблюдал, как компаньон намыливает абсолютно гладкую физиономию, а потом, шипя и чертыхаясь сквозь зубы, прижимает к щекам и подбородку квасцы.
Несмотря на саднящие порезы и сморщенные кончики пальцев, искатели приключений чувствовали себя превосходно. С мокрыми прилизанными волосами возвращались они в номер, вдыхая аромат кокосового шампуня. В новом белье, натянутом на мокрую кожу было несколько сыровато, тем более, что по гостничному холлу гуляли сквозняки. Слабо пахло кофе и чужими духами. Внизу хлопнула дверь, послышались голоса. Какая-то женщина позвала «Бобби!» и ей ответил детский голос. Заперев за собой номер, оба джентльмена ощутили, что в комнатах довольно зябко, на горячий чай раньше утра рассчитывать не приходится, и хочется скорее забраться под теплое одеяло.
- Надо будет вынуть все ненужное, — пробормотал Джейк, споткнувшись о валяющуюся на полу шляпную картонку. — Только это будет…
Он зевнул, едва не вывихнув челюсть.
- … только это будет завтра.
Дюк швырнул пиджак на спинку кресла и, расстегивая на ходу жилет, поплелся в спальню.
- Завтра, — от сонности у искателя приключений заплетался язык, — завтра все наконец-то будет.
Медный рожок мягко светящего бра над кроватью изображал бабочку, раскинувшую крылья. Джейк спихнул с ног обувь, сбросил костюм. Из кармана брюк с глухим стуком выпал мультископ. Джейк поднял его, поставил на трюмо и забрался под еще холодное и чуть сыроватое одеяло. Натянул повыше плед. Щелкнули один за другим два выключателя. Джейк закинул руки за голову и закрыл глаза.
- Вот интересно, — сказал он, слушая в темноте тиканье часов, — как там он сейчас?
- Не знаю, — отозвался Дюк. — Даже представить не могу. Искатель приключений подумал, что беглому Фоксу
довольно трудно будет объяснить кому бы то ни было свой скандальный облик, а без багажа уладить ситуацию будет довольно сложно. Зато у него лошадь. И экипаж. Скорее всего, ему удалось оторваться от погони. Не может быть, чтобы не удалось.
Наутро, еще не совсем проснувшись, Джейк сел в кровати. Кровать компаньона была пуста, через зеленые бархатные портьеры пробивалось солнце. Продирая глаза, искатель приключений потопал в гостиную. Юный мистер Маллоу в одном белье расселся в кресле, сложив ноги на беспощадно качаемый стул и вертя в руках револьвер. Джейк ступил босыми ногами в теплый солнечный квадрат на потертом ковре цвета мха. С удовольствием потянулся, жмурясь от яркого света. А когда открыл глаза, увидел дуло револьвера.
- Сдавайтесь, сэр! Национальное Агентство Пинкертона!
- Какой ужас, — сказал Джейк.
Он подхватил с кушетки накладной бюст, продел руки в лямки. Расстегнул ремни картонки. Нахлобучил пышную траурную шляпу и возмутился:
- Вы, сэр, хам, неотесанный мужлан. Неужели вы будете стрелять в беззащитную женщину?
Он подошел к компаньону вплотную и подбоченился.
- Мнэээ, — Дюк протянул руку. — Мадам, да у вас, мне сдается, накладные!
- Да как вы смеете! — возмутилась хамски облапанная мадам, схватила со стола меню, мгновенно превратила его в шпагу и сделала выпад.
- Женщину, говорите? — Жестокий сыщик, не выпуская из рук револьвера, напал на даму. — Да из вас, сэр, такая же женщина, как из начальника станции!
- Что вы понимаете в женщинах! — отбивался Джейк, пытаясь как-нибудь отобрать у компаньона револьвер.
- Помогите, — пыхтел агент Пинкертона, выкручиваясь, как кот, которого несут выбрасывать вон, — грабят!
Пистолет грохнулся на пол и отлетел под кресло. Дюк сменил тактику и перешел от защиты к нападению:
- У нее в сиськах контрабанда!
- Точно, бриллианты, — признался Джейк, отпихнул компаньона и, встав в кресле на колени, полез за револьвером.
- Врешь, не уйдешь! — Дюк прыгнул сзади и кресло с грохотом повалилось на пол, капитулируя дубовыми ножками. Придавленная тощим компаньоном, «миссис Фокс» сдирала с плеч лямки накладного бюста, пытаясь натянуть их на вырывающегося «агента».
- Я буду жаловаться!
- Кому ты будешь жаловаться, жалкая ищейка?
Оба вскочили, отвернули физиономии и наугад лупили друг друга меню и шляпой, так что поднялась пыль.
- Я дойду до прокурора!
- До какого-такого прокурора?
- До Генерального! Отдавай бриллианты, старая лошадь, я тебя сразу узнал!
- Это я старая? — резиновый бюст возмущенно трясся, пружиня о кудрявую голову сыщика.
- Позвоните мистеру Пинкертону, моему шефу, сообщите, что агент Спаниель просит подкрепления! Его номер…
Тут в дверь постучали.
Бюст и шляпа были быстро засунуты под кушетку, оба джентльмена торопливо отряхнулись, натянули, путаясь в штанинах, брюки, и открыли.
- Эй, вы, в смысле, джентльмены, вы чего? — возмутился кельнер. — Обалдели, что ли? Ведите-ка себя потише.
— Ладно, ладно, — быстро ответили искатели приключений.
Дверь за кельнером закрылась. Компаньоны посмотрели
друг на друга.
- Завтрак для джентльменов в восемь часов, — напомнил Дюк. — Было бы неплохо на него попасть.
Тряпки сунули в картонку, туда же запихали шляпу и затолкали картонку подальше под кушетку. Остальное сунули в саквояж, застегнули ремни и оставили приготовленный к путешествию багаж на кушетке.
Хлопнула дверь номера. Двое джентльменов отправились завтракать перед отъездом в Нью-Бедфорд.
Глава двенадцатая, в которой дует попутный ветер
Здравствуйте, мистер Веркор. Могу ли я просить вас уделить мне несколько минут? Дюк смутился и умолк. Дальше этого места его соображения не сдвинулись.
- Томас Маллоу, мой отец, передал письмо для вас, — подумав, продолжил Джейк.
- Нет, погоди! «Передал» — как-то не так!
- Ну, не «передал», — согласился компаньон. — «Написал». Написал вам письмо. Не сбивайте меня, сэр. Письмо, в общем. Но, к сожалению…
- К глубокому сожалению, — поправил Дюк. — Или стой. «К глубочайшему». «К великому».
- Ну тогда к величайшему моему прискорбию, мистер Веркор, письмо сперли и я вынужден передать вам просьбу отца на словах, — выдал Джейк. — Отец просил вас взять меня и моего… э-э… компаньона на борт в качестве матросов.
- Произошло небольшое дорожное недоразумение и письмо пропало. Остальное шикарно. Только стоит добавить еще не просто «взять на борт», а «взять на борт, если, конечно, это возможно».
Поезд въехал в Нью-Бедфорд. За окном, у которого сидели компаньоны, виднелись шпили церквей между дымовыми трубами домов, слева — трубы длинные, фабричные, извергающие столбы черного дыма. По авеню, вдоль которой теперь ехал поезд, мчали экипажи, спешили люди. B окнах на другой стороне вагона стал виден частокол мачт, за которым блестели воды Акушнета.
Джейк подумал.
- Мне это «если возможно» не нравится. Получается, что нас возможно взять, а возможно и не взять. И что тогда мы будем делать?
Поезд сбросил скорость. Проплыли ряды дощатых сараев, около которых были навалены какие-то тюки. Показалось каменное здание вокзала. За вокзалом толпились на площади экипажи. Вдалеке полз по рельсам трамвай.
Пассажиры начали вставать с сидений, доставать свои вещи и, выйдя в проход, напяливать пальто и плащи, совсем закрыв собою от компаньонов вид на нью-бедфордский порт. В проходе между сиденьями образовалась толчея. Поезд обогнал набитый людьми трамвай и, сбросив ход, медленно подполз к каменному зданию вокзала.
