Ребята вновь засмеялись.
— Сколько тебе лет? — спросил рыжий.
— Десять, — гордо произнес Довран и поднял обе руки, растопырив пальцы.
— А в каком классе учишься? — спросила девочка.
Довран на этот вопрос не ответил, лишь ухмыльнулся.
— Чего ты обижаешься-то, — сказал мальчуган-туркмен. — Скажи нам, в каком классе учишься и где твоя школа!
— Ай, не учусь я, — небрежно махнул рукой Довран. — Зачем мне...
— Как так — не учишься! — удивился, и тотчас насупился рыжий. — Но хоть в первом классе ты учился?
— Нет, не учился.
— И никогда не был в школе?
— Не был.
— И читать не умеешь?
— Нет, не умею — отойди от меня, чего лезешь!
— А писать умеешь?
— Ничего не могу! — выпалил с отчаяньем Довран. — Нет у нас в песках школы.
— Бедняжка, он ведь ни одной буквы не знает,— посочувствовала девочка.
— Ну и пусть... А ты на ящерицу похожа! — выпалил Довран.
Теперь уже девочка обиженно поджала губы, и это заметили оба ее товарища.
— Какая она тебе ящерица! — заступился за нее рыжий, размахивая белой серебристой трубой.— Аннагозель — барабанщица в нашем пионерском отряде. А это Бяшим,— кивнул он на мальчика-туркмена. — Меня самого Генкой звать. А тебя как?
Довран неохотно назвал свое имя и повернулся, чтобы уйти, но ребята вновь окружили его. Бяшим сказал:
— Ты не обижайся, Довран. Мы играем в «пропавшее звено», вот и спрятались в твоей пещере.
— Там падишах... — Губы у Доврана дрогнули, и ребята поняли как дорога для него эта пещера с куклами, которую он называет волшебным царством.
— Бедный Довран, как же ты отстаешь от жизни,— горестно вздохнула Аннагозель. — Но мы поможем тебе... После игры мы пойдем в лагерь и возьмем тебя е собой. Там ты увидишь кое-что получше твоих кукол.
— Ладно, хватит болтать, иначе нас увидят — и все пропало,— заспешил Генка.— Надо скорее спрятаться. Мы опять залезем в твое царство, Довран. Здесь наверняка пройдут наши… Если спросят, скажи им, что никого не видел.
Довран промолчал. Ребята опять забрались в пещеру, выбросили оттуда змею и прикрыли вход ветками. Довран поднял змею за хвост, покрутил лад головой, как веревку, и забросил в реку. Потом он, не спеша, отошел от баржи и сел в тени под тамариском. Тотчас, словно ждала пока мальчик останется один, подлетела сорока — затрещала, запрыгала с ветки на ветку: «Идут, идут — спасайся! Чего сидишь, разве не видишь, аждарха совсем близко! Спасайся!» Довран махнул на нее рукой:
— Да, кончай ты, старая ведьма. Только и знаешь, что пугаешь людей.
Но сорока-белобока была права. Подав сигнал тревоги, она сорвалась с куста и тотчас из-за бархана появилось сразу несколько человек. Довран смекнул: это другие пионеры ищут тех, которые спрятались в его царстве. Прильнув к земле, чтобы его не заметили, Довран лежал, чуть дыша, чтобы не выдать своего присутствия. Пионеры прошли совсем рядом. Но вот они удалились и Довран поднялся на ноги. Сердце у него билось часто-часто, словно он спас своих новых товарищей от неминуемой смерти или плена. «Вот это игра!» — подумал он, чувствуя, что теряет интерес к своим куклам.
— Где они — далеко? — донесся из баржи Генкин голос. Довран, крадучись, приблизился к входу в свое царство и
заговорил вполголоса, с азартом, озираясь на саксауловый лесок:
— Эй, вылезайте, они ушли. Я спрятался — они меня не увидели.
— Далеко ушли? — спросил, высовывая голову из пещеры Генка.
— Далеко. Вон, слышите, где сорока «чи-чи-чи» кричит? Она около них летает, всем птицам и тушканам говорит, чтобы прятались от людей! — Довран подал руку Генке. Тот протянул ему серебристую трубу.
— На, подержи.
Ребята один за другим вылезли из пещеры, отряхивая колени. Аннагозель посмотрела на часы:
— Все в порядке. Еще десять минут — и наша победа. Через десять минут можно трубить отбой. «Синие» не нашли нас.
— Да и обед уже скоро, — сказал Бяшим.
— Ладно, пошли, — сказал Генка и взял за руку Доврана. — Пойдем с нами, посмотришь, как мы живем. У нас хорошо — тебе понравится.
— А откуда вы приехали? — спросил Довран, поспевая за своими новыми друзьями.
— Мы из города, — сказала Аннагозель. — Мы — интернатцы. Слышал о таких?
— Нет, не слышал. — Довран смутился, — Откуда я услышу!
— Мы все учимся в одной школе, — пояснил Бяшим.
— И живем в одном общежитии, которое называется интернат, — добавил Генка.
— А на лето мы приехали в пионерлагерь. У нас свой, интернатский пионерский лагерь. Вон за теми карагачами, — показала Аннагозель.
Довран посмотрел вдаль и увидел зеленые деревья. Когда-то он, когда смотрел с крыши, то думал — вот эти деревья, наверное, и есть древнее царство Хорезма, а оказывается там пионерский лагерь.
Беседуя, ребята шли берегом по течению реки сквозь заросли камыша. Когда миновали целый лес тростинок с серебристыми метелками и оказались возле залива, Генка сказал:
— Вон видишь, наши палатки? — Вижу, ага...
Генка поднял над головой трубу — и окрестности Амударьи огласились звонкими призывными звуками. Довран даже присел от испуга: эти самые звуки он слышал утром — думал аждарха, а это, оказывается, вон что!
— Не бойся! — засмеялась Аннагозель. — Это — пионерский горн. Мы трубим о своей победе. Мы выиграли у «синих». — Она посмотрела на часы, поднеся циферблат к самым глазам. — Ровно двенадцать, так что мы победили.
Ребята подходили к лагерю, переполненные торжеством победы. Генка беспрестанно трубил в горн, а Бяшим и Аннагозель размахивала руками и кричали. «Ура, мы победили», Доврану тоже захотелось вместе с ними кричать, но он еще не освоился в новой обстановке, и стесненно улыбался. Он сдерживал свою радость, боясь показаться нескромным выскочкой другим пионерам, которые гурьбой стояли у входа в пионерский лагерь, возле деревянной синей арки. Арка была украшена красным полотнищем и большим нарисованным пионерским значком. В толпе ребят возле арки стояли в основном «синие», потерпевшие поражение в игре. Как и всяким проигравшим, им не хотелось сразу сдаваться, и они встретили победителей шумными возражениями.
— Ишь вы какие хитрые! — кричал, размахивая руками, горбоносый, с толстыми губами мальчишка. — Мы не уговаривались так далеко прятаться. А вы убежали за камыши!
— Да они спрятались в мазанке бакенщика! — покрикивал и его товарищ, стоявший рядом, — Мы не осмелились зайти во двор к бакенщику, а то бы живо вас разыскали!
Аннагозель бойко выскочила вперед, наступая на «синих».
— Не были мы у бакенщика! Честное пионерское — не были! Мы прятались в царстве робинзона!
Генка поддержал Аннагозель:
— Вот и пленника, самого, робинзона с собой привели. Не верите — спросите у него.
«Синие» с любопытством начали разглядывать Доврана. Он и в самом деле походил на маленького робинзона: трусы на нем и больше ничего. Начались расспросы — где и с кем он живет. Довран, обескураженный многочисленными вопросами, хлопал большими черными глазами и молчал. За него отвечали Генка и Аннагозель. Перебивая друг друга, они тотчас во всех подробностях рассказали о старой барже, в которой пещера, о негре-падишахе, о глиняных куклах и о том как отважно Довран расправился со смертельной змеей — эфой.
— Аннагозелька чуть не умерла от страха, когда он на нее бросил эфу!— захихикал Бяшим.— Вот визгу было — на всю Амударью!
— Да ладно тебе,— защищалась Аннагозель.— Я же не знала, что эфа дохлая. Да еще и неизвестно, какая она. Может быть только притворилась, что дохлая, а когда мы ушли, может быть, она опять поползла за добычей!
В шумной беседе ребята не заметили, как к ним подошел начальник пионерского лагеря Меред Аннаевич Новрузов. Он был в черных брюках и белой рубашке, с засученными рукавами. На голове начальника красовалась широкополая соломенная шляпа «сомбреро». Новрузов любил рассказывать пионерам о далекой стране Кубе, о Фиделе Кастро, наверное и «сомбреро» носил поэтому. Он вообще любил очень смелых людей. Увидев Доврана, Новрузов сразу определил, что это необычный гость, похожий на маленького индейца.
— Здравствуй, мальчик, Откуда ты? — Новрузов подал руку и потрепал голое загорелое плечо Доврана.
— Мой отец бакенщик, — несмело ответил Довран. — Мы живем за камышами на обрыве.
— Вон за теми камышами? — спросил Новрузов указав рукой на камыши, и не дождавшись ответа сказал: — Я видел твоего отца, когда он плыл на моторной лодке. Твой отец занимается очень полезным делом. А ты, наверное, помогаешь ему?
— Я три фонаря сам поставил, — похвастался Довран.
— И тоже на моторке плавал с фонарями?
— Нет, у нас еще есть простая, деревянная лодка, с веслами. — И ты умеешь управлять веслами?.
— Умею...
