— И я видел!.. Не иначе массовая галлюцинация.
И вдруг возле нас непонятно откуда появилась бабушка — длинноносая в смешной старинной шляпке, с палочкой. Она растерянно жмурилась и крутила головой.
— Мальчики, вы не видели очков? — спросила она.
У меня ёкнуло в животе… Я переглянулся с Ромкой. Он тоже растерялся, замигал и пролепетал:
— Ви-видели…
— Но они пропали, бабушка — сказал я.
— Что пропали — это плохо… Потому, что особенные.
— В-волшебные?! — проговорил я.
— Конечно! — кивнула бабушка — Волшебные! Телескопические! По спецзаказу сделаны. Без них я почти ничего не вижу… Как я не заметила?! Их как ветром сдуло… Беда. Я домой не дойду, не найду дороги.
— А мы вас доведем! — откликнулся я. — Правда, Ромка?
— Конечно! — кивнул он мне.
— Ой, спасибо вам, дорогие! Ну тогда идем! — бабуся положила руку мне на плечо (почему-то именно мне, а не Ромке, хотя он выше и сильней), и мы пошли. Рома ревниво глянул на меня, но тут уж ничего не сделаешь: Кому положила руку, тому и положила. Ромка почувствовал потребность что-то сказать, и он спросил:
— А как Вас, извините, звать?
— Маргарита Степановна, — сказала бабушка. — А вас?
— Меня Ромка! — первым ответил мой друг — должен же он подчеркнуть лидер.
— А меня Вася, — сказал я.
— Очень приятно, господа Вася и Ромка! — усмехнулась бабушка, как будто подчеркнуто поставила на первое место моё имя. Ромка заметил это и скривился.
— Сердце мое колотилось как рождественский колокольчик. «Её зовут Маргарита Степановна! „Ритас“ — как в той записке! Но тогда волшебные очки сорвал с моего носа дед, а не бабушка! Я точно помню, хотя и не видел этого деда!» — прыгали мысли в моей голове.
— Ну вот и пришли! — сказала Маргарита Степановна, когда мы зашли в какой-то незнакомый двор и остановились перед узорчатыми дверями на первом этаже многоэтажного дома. Бабушка вставила в отверстие замка причудливый ключ, послышался мелодичный перезвон, и двери беззвучно открылись.
— Заходите, господа, будьте добры! Должна вам отплатить за помощь! — церемонно склонилась Маргарита Степановна, указывая рукой на открытые двери. Мы зашли в темную прихожую, а затем в комнату. Она была тоже полутемная, заставленная старой мебелью. Клеенчатый потертый диван с овальным зеркалом над спинкой, под котором на полочке стояли семь белых мраморных слоников — от большого до маленького. В углу комнаты высилось еще одно зеркало — так называемое трюмо в темной лакированной раме с резным деревянным узорчатым верхом… Под зеркалом стоял такой же резной лакированный столик на гнутых ножках в виде львиных лап (ибо наверху, как мы разглядели, тоже была львиная морда). И еще одно огромное зеркало было на дверцах старинного шкафа. Но странно — отражений своих мы в этих зеркалах почему-то не видели, хотя стол, возле которого стояли, прекрасно отражался в зеркале. На стенах висело много фотографий, и почти на всех были… ведьмы, длинноносые и лохматые, а одна в той же смешной старинной шляпке, что и Маргарита Степановна. Мы с Ромкой переглянулись. И Ромка спросил:
— Это в-вы?
— Конечно! Ха-ха-ха! — засмеялась Маргарита Степановна. И вдруг запела, пританцовывая:
— Я ведьма Маргарита!
Хитрая, сердитая!
Все на свете ведаю,
Все на свете знаю!
С ангелами завтракаю,
У чертей обедаю!
Всюду я бываю!
Все-все я знаю!
А потом подморгнула нам и сказала:
— Вот я знаю, что вам нужны волшебные очки! И они у меня есть! А как же! Но я вам их не дам! — она насупила брови. — Потому, что вы позавчера разбили мне на кухне окно мячом, когда играли в футбол. И в кошку мою камнями кидали. Правда, Мурочка!
На диван вдруг вскочила, неведомо откуда взявшись, большая черная кошка с желтыми глазами и хрипло мяукнула, будто подтверждая сказанное хозяйкой.
Мы с Ромкой аж рты по открывали от несправедливого обвинения.
— Да вы что?! — выкрикнул Ромка. — Ничего мы не разбивали.
— И кошку вашу впервые видим! — воскликнул я. — Это не мы!
— Вы перепутали! Посмотрите хорошенько! — продолжал Ромка.
— Неужели я сослепу перепутала, ошиблась? — склонила набок голову Маргарита Степановна. — А ну пойду возьму запасные очки!
Маргарита Степановна вышла в другую комнату.
И тут деревянный резной лев на верхушке трюмо (это мне померещилось или было по правде) подмигнул мне глянул на подзеркальный столик. Я тоже взглянул вниз, на столик — там лежали очки… Я бросился к ним, схватил и нацепил на нос. И сразу увидел наш школьный спортзал и маты, на которые мы сегодня прыгали через коня на уроке физкультуры.
— Ну и что? — нетерпеливо спросил Ромка.
— Цепочка под матами в спортзале! Ритка потеряла её, когда прыгала! — ответил я.
— Бежим! — крикнул Ромка. Мы кинулись к входным дверям… Двери были заперты.
— Вот вляпались! — заскрипел зубами Ромка.
И в этот момент в комнату вернулась Маргарита Степановна. Очки с моего носа слетели и очутились на её носу.
— Вот! — сказала она. — Теперь я вижу — разумеется, это не вы разбили мне мячом окно на кухне и охотились на мою кошечку. Извините, дорогие. Вот что значит плохо видеть… И не бойтесь меня. Никакая я не ведьма. Артисткой была когда-то. В Театре юного зрителя в сказках играла ведьм. Давно уже на пенсии, — она вздохнула. Но в её глазах прыгали весёлые бесенята.
— Извините, — сказал Ромка. — Мы очень спешим.
— Откройте, пожалуйста, дверь! — попросил я.
— Подождите, — сказала Маргарита Степановна. — Я вам станцую напоследок!
И она запела:
— Хоть и ведьма, но пою,
Нрав веселый у меня.
Хоть стара я и слепа,
Еще я и танцую — оп-па-па!
И так лихо, по-молодому пошла вприсядку, что зазвенели висюльки на люстре. А потом бухнулась спиной на диван, смешно задрыгав ногами.
— Ох-ох-ох! — тяжело дыша, сказала она. — Тоскую по сцене, по зрителям. А где ваши аплодисменты?
Мы с Ромкой переглянулись и захлопали.
— О! Это другое дело! — И она смешно поклонилась, взявшись двумя пальчиками за край юбки.
— А теперь до свидания!
Удивительная артистка-ведьма открыла нам двери, и мы сразу же побежали в школу.
Классы были уже пусты, почти все ученики разошлись по домам. Только в нашем классе сидела за партой заплаканная Ритка — домой идти она боялась.
— Подожди, Ритка! Подожди! Мы сейчас… крикнул Ромка. И мы с ним побежали в спортзал, раздвинули маты — между ними на полу лежала цепочка с кулоном в виде сердечка.
— Бери! Это ты увидел, — вздохнув, сказал Ромка.
— Не! Вдвоем! Только вдвоем! — благородно сказал я.
— Вдвоем так вдвоем! — не смог скрыть удовольствия Ромка.
И мы побежали в класс и отдали Ритке её пропажу — я держал за кулон, а Ромка — за тот коварный замочек, что так не вовремя раскрылся.
Ритка обрадованно ойкнула, а потом обняла нас обоих за шею и прижалась головой к нашим головам… Про волшебные очки мы ей, конечно же, ничего не сказали. Мы же договорились никому не открывать тайну.
Нас ждала еще одна неожиданность — мы нашли в своих карманах по две шоколадке — «Театральных». Когда удивительная артистка Маргарита Степановна успела засунуть их нам в карманы — неизвестно. По одной шоколадке мы дали Ритке. Она чуть не заплакала, расчувствовалась. Она же так любит сладкое!
В тот же день мы хотели поблагодарить Маргариту Степановну за шоколадки. Искали-искали тот двор и те узорчатые двери, но так и не нашли.
— Что же ты хотел, сказал я Ромке, — чудеса — они и есть чудеса.
Приключение третье:
Дед Мороз в подвале. Кузнецы счастья
Всё-таки Ромка был лидером. А душа лидера жаждет лидерства, первенства. И как-то Ромка мне сказал:
— Слушай, Ежонок, волшебные очки всегда кого-то выручают. Сперва меня, затем Ритку… Они добрые. Это факт! Просто так они не работают. Я бы хотел тоже воспользоваться ими.
— А кто тебе мешает? — пожал я плечами.
— Ты! — сказал Ромка.
— Тьфу! Каким образом?
— Потому, что они все время к тебе попадают!
— А что я могу сделать?
— Нужно, чтобы с тобой что-нибудь произошло!
— Что?
— Нужно, чтобы ты попал в какую-нибудь неприятность… Тогда волшебные очки помогут мне тебя спасти.
— Что со мной должно произойти?
— Тебе должна какая-то серьезная опасность угрожать.
— Тьфу!
— Обязательно! Чтобы я смог тебя спасти.
— И в какую беду ты предлагаешь попасть?
— Ну… провались в канализационный люк… что ли.
— Нет! В канализационный люк проваливайся сам!… Я не хочу! Категорически!
— Ну, я же сказал для примера, — поморщился Ромка. — Я сказал «что ли». Придумай сам. Ты же мне ДРУГ?
— Друг? — сказал я.
— Так ты для друга не можешь попасть в неприятность…. временно?
— Очень странный способ доказать дружбу — провалиться в канализационный люк…
— Ну я же сказал — не настаиваю я на проваливание обязательно в канализационный люк, если ты такой брезгливый. Можно проваливаться еще куда-то. В прорубь, например. Как раз сейчас зима. Новый год скоро.
