— У меня, внук, другое предложение, — ответил дед Илья. — Раз она всё равно всё слышала и теперь всё знает, давай примем её в товарищи. Пусть теперь в Новом городе нас будет трое: два хозяина и одна хозяйка. Хочешь, Таиска?
— Да! Да! Конечно, хочу! Ой, какая у вас интересная игра!
— Вовсе не игра! — строго поправил Илюша. — Всё по-настоящему. Скажи ей, деда.
— Конечно, не игра… — поддержал его дед Илья. — Речь идёт о самом настоящем городе.
Таиска растерянно огляделась. Вокруг не было ни одного дома.
— А где… а мне… а когда? — заикаясь, спросила Таиска.
— Что, что? — удивился Илюша.
— А… а… когда вы мне всё покажете? — наконец выговорила Таиска.
— Сейчас, — ответил Илюша.
Тогда она крепко уцепилась за его руку:
— И ступеньки покажи! По каким ты там ступенькам ходил?
— Ступеньки потом. Сперва мы ей самое главное покажем, правда, дед? Улицу Мира! — сказал Илюша.
— Вот это правильно, — согласился дед.
И они пошли.
Даже удивительно, как дед Илья не спотыкался: на ходу он всё время глядел в свой синий чертёж и всё что-то гудел себе под нос, о чём-то рассуждал сам с собой.
А Илюшка шёл очень довольный. Потому что рядом была Таиска, и от этого ему стало гораздо веселее. Он ведь уже пятый день с ней никуда не ходил! А пять дней — это долго.
В общем-то, дед Илья здорово придумал, чтобы теперь в Новом городе их стало трое.
Было жарко. Пыль скрипела на зубах. Чтобы она скрипела громче, Илюша двигал челюстями вправо и влево — пусть Таиска услышит. Но она не слышала. Она думала: какой такой город? Откуда он взялся? Может, над нею просто смеются? Не похоже. Дед Илья вон какой серьёзный, глядит в свой чертёж, даже внимания на Таиску не обращает. А может, и правда, где-нибудь подальше, за Бурым отвалом, его выстроили? И все в Старой Узе давно про него знают, только она одна не знает?.. Может, его построили, пока она корью болела? А если уж он взаправду есть, этот город, поскорей бы до него дойти, вон какая жарища…
В кармане у Таиски лежат девять копеек. Может, в Новом городе она купит воды с сиропом? Как раз на троих хватит.
Шлачки набились в тапочки, солнце пекло макушку. Города всё не было.
Вдруг Илюша сказал:
— Ну, деда, показывай! Мы уже свернули на улицу Мира!
— Верно, — откликнулся дед Илья, отрываясь от чертежа. — Молодец, стал разбираться.
Таиска изумлённо огляделась — кругом ничего. Только репейник да битый кирпич. Слепень, одурев от жары, ткнулся ей в плечо, и она, взвизгнув, отпрыгнула.
— Ой! — страшным голосом закричал Илюша. — Да ты на пятиэтажный дом наступила!
— Я?!
— Ну ничего. — Дед Илья ласково потрепал её по плечу. — Она ж в первый раз… — Он поглядел на чертёж. — А тут, девочка, действительно пятиэтажный жилой дом. С балкончиками. Красивый. — Он широко обвёл вокруг рукой. — Это всё главная улица. Здесь поселятся строители нового завода. А потом будут жить заводские рабочие с семьями, с ребятишками. Видишь, Таиска, заботливо как придумано: построить жильё в отдалении от цехов, поближе к лесу, чтобы шум-дым сюда не доставал… И название улице дали…
— Улица Мира, — подсказал Илюша. — Нравится тебе?
— Нравится… — робко ответила Таиска.
Что же это такое делается? Как в сказке про голого короля: все видят, она одна не видит.
— А вот тут сидит каменный лев, два льва! — объявил Илюша. — Когти — во! И хвосты с кисточками.
Львов не было. Честное слово, не было. Ни одного льва. Из-за пыльного лопуха вылезла серая кошка, шмыгнула в крапиву.
— Хватит с тебя львов! — засмеялся дед Илья. — Кто ж возле детского сада львов сажает? Детей пугать! Тут скульптура — мать с малышом.
— Нет, львы! Как у нас возле горсовета! — заупрямился Илюша. И спросил Таиску: — А по-твоему — что?
— Тут одни лопухи! — сердито сказала Таиска.
— Сама ты лопух! — возмутился Илюша.
— И города никакого нет, одни выдумки! — крикнула Таиска. — В городе всегда продают газированную воду и мороженое и автобус ходит. А где тут газированная вода, где?..
Тут дед Илья даже за голову схватился:
— Ох, Илюшка-а! История-то какая вышла!.. Мы с тобой думали, что Таиска всё про наш город узнала. А она, оказывается, самого главного-то и не расслышала! — И он улыбнулся.
— Чего — главного? — обиженно спросила Таиска. Не очень-то приятно, когда над тобой смеются.
— Да что город наш существует пока только на плане! — Дед похлопал рукой по синему чертежу.
Ах, вот как? Значит, города нет. Целый день Таиска терпела всякие обиды, лезла по отвалу, ободрала коленки. И во рту пересохло, пить хочется. И никакой воды нету. И в конце концов оказывается, города тоже нет…
Таиска всхлипнула.
— Ну что ты, чудаченька? — ласково наклонился к ней дед Илья. — Город будет. Обязательно!.. Здесь, на улице Мира, скажу тебе по секрету, кирпичная кладочка у нас будет — высший класс! Приедет правительственная комиссия принимать город. «Кто, спросят, строил?» А люди ответят: «Молодёжь строила, платовские выученики!» — «А кто, спросят, дубки и клёны вдоль улиц насадил?» А люди ответят: «Всем народом садили…» Вот как оно будет, поняла?
— Раз слон, два слон, три слона, четыре слона, пять слонов… — заикаясь, ответила ему Таиска.
Дед Илья всполошился:
— Что такое? Какие ещё слоны?
— Семь слонов, восемь слонов… — вздрагивающим голоском продолжала она.
— Не пропусти девятого, а то не поможет! — предупредил Илюша. — Всегда пропускаешь.
— Девять слонов! — набрав дыхание, сказала Таиска. — Десять слонов! — победно крикнула она и улыбнулась Илюше. Слёзы высохли.
— Ничего не понимаю. — Дед Илья развёл руками. — Мало нам львов с кисточками, теперь ещё слоны! Полный зоопарк!
— Да нет, — сказал Илюша. — Она слонов считала, чтоб не плакать. Знаешь, как здорово помогает? Это я её научил.
Здесь, на пустыре, до войны стоял завод и тот самый рабочий посёлок, который разрушили фашистские снаряды. А когда фашистов прогнали, дед Илья послал в Москву письмо. Он обещал вырастить много умелых строителей, потому что много надо восстановить и построить городов и заводов.
Прошли первые послевоенные годы. И вот настал черёд строиться и для Старой Узы.
В Староузский городской Совет прислали из Москвы толстую папку с чертежами и письмо. В чертежах — все улицы, все здания Нового города, который вырастет на месте разрушенного посёлка. А в письме — просьба, чтобы граждане Старой Узы сказали своё слово, — что́ в плане хорошо, что плохо, что́ можно сделать лучше.
Разобраться в чертежах поручили деду Илье: он ведь опытный строитель и к тому же — депутат. Староузские жители для того и выбрали его депутатом в свой городской Совет, чтобы он помогал им решать самые важные городские дела.
И вот теперь, каждый день после работы, дед Илья приходит сюда с чертежами, смотрит, где пройдёт улица, где ляжет площадь, где встанет какое здание.
А Илюша? Илюша вместе с ним путешествует по невидимым улицам. И повсюду старается насадить каменных львов, чтобы Новый город стал красивее.
— Я тебя тоже научу так ходить, чтобы не наступать ни на какие дома, — обещает Илюша Таиске. — Идём, мы тебе покажем, где Главная площадь!
Теперь Таиска уже не удивляется, что на площади нет ни красивых домов, ни парка, ни скамеек со спинками. Теперь она знает: всё будет!
Надев на голову лопух, обняв коленки, разомлевшая от жары хозяйка города сидит на жёсткой траве. Она глядит на Илюшу и деда Илью.
— Вот тут! — убеждает деда Илюша и тащит его за руку к краю обрыва. — Пусть тут, ладно, деда?
Дед Илья внимательно разглядывает синий план.
— Это, внучек, будет решать городской Совет, а не мы с тобой.
— Нет, деда, обязательно тут! Отовсюду люди будут смотреть, и всем будет его видно.
— Кого видно? — спросила Таиска.
Дед Илья шагнул на край обрыва:
— Ну-ко, посмотрю…
А Таиска вытянула шею, чтобы увидеть то самое, что видят они.
И они увидали все втроём, как на том, низком берегу вспыхивает солнце на взлетающих топорах. Это в колхозе «Рассвет» плотники, сидя верхом на стропилах, мастерят кровлю над кирпичным коровником — его строил дед Илья. И ещё они увидали: вдали, за хозяйственными постройками, за старыми вётлами, будто расстелены по земле куски неба. Но они все трое знают: там синеют озерки. В воду словно осыпался яблоневый цвет, его густо прибило к берегам. Но это не лепестки белеют, это белые утята плавают. Они там крякают, становятся вверх хвостиками, достают с илистого дна козявок. Там колхозная птицеферма… С реки летят искры света: далеко плывёт невидимая лодка, солнце вспыхивает на мокрых вёслах…
