Это Катрусе очень понравилось. Она и сама не любила, чтобы её заставляли делать что-нибудь такое, чего она совсем не хочет.
А Лидия Максимовна, может быть, ещё поспорила бы, но тут мама сказала ей:
— Приходите, пожалуйста, вечером чай пить с пирогами! Ведь у нас сегодня праздник!
Ну и весело же было, когда семеро ребят уселись пить чай с пирогами, конфетами и разными сладостями!
Катруся сидела за столом в праздничном красном платье с белым кружевным воротничком и с большим белым бантом на голове. А справа и слева от неё сидели все её друзья.
Тут были Валя с Юрой, Лесик и Рита, Наташа и даже Люся. Катруся была очень горда, что к ней в гости пришла такая большая девочка. Люся то и дело вскакивала с места — помогала разносить чай, передавала пустые чашки Майе.
Майя была младшая сестра Катрусиной мамы. Она уже училась в университете, но никто её не звал тётей, все называли просто Майей.
Майя наливала ребятам чай, хлопотала около стола. А мама и все взрослые ушли чай пить к Варваре Ивановне.
Когда все ребятишки наелись и напились досыта, Майя сказала:
— А теперь давайте играть. Какие вы игры знаете?
— Может, в дочки-матери? — сказала Катруся и поглядела издали на Фому.
— Ну нет, это уж ты в другой раз поиграешь с Наташей и с Риточкой, — сказала Майя. — Сейчас мы такую игру затеем, чтоб всем было весело — и девочкам и мальчикам. Хотите в кошки-мышки? Ну-ка, становитесь в круг!
Стол отодвинули к стенке. Ребятишки встали в круг посреди комнаты. Катруся сначала была мышкой, а Лесик — кошкой. Он должен был её ловить. Катруся быстро побежала по кругу, а Лесик за ней — вот-вот догонит! Но когда кошка была уже совсем близко, мышка вдруг шмыгнула из круга под руками Вали и Юры. Лесик бросился за ней, но Валя и Юра опустили перед ним руки пониже — он и не проскочил.
Тогда Лесик побежал дальше по кругу. А тут Наташа и Рита зазевались — он нырнул им под руки и чуть не схватил Катрусю. Но Катруся не растерялась, вскочила в круг, а перед Лесиком опять опустились руки. Катруся бегала и прыгала в кругу, а Лесик никак не мог до неё добраться. Но тут снова кто-то зазевался — кошка бросилась к мышке и схватила её за платье!
Все засмеялись, закричали, а Катруся с Лесиком взялись за руки и встали в круг.
— А кто теперь будет кошкой и мышкой? — спросила Майя.
— Теперь мы, — сказали Валя и Юра.
— Ладно! Кто из вас кошка, а кто мышка?
— Я буду кошка! — сказали Валя и Юра в один голос.
— Нельзя обоим быть кошкой, — объяснила Люся, — одному из вас надо быть мышкой!
— Ну, тогда я буду мышкой! — опять в один голос сказа ли Валя и Юра.
Все засмеялись. Вот какие смешные близнецы! Они всегда всё делают вместе — что один, то и другой.
Наконец решили, что кошкой будет Наташа, а мышкой — Юра. Наташа скоро поймала Юру. Теперь пришла очередь Риты и Вали.
— Я не хочу быть мышкой! — сказала Рита. — Я совсем не хочу, чтобы меня кошка ловила! Я не люблю, когда меня ловят!
— Не хочешь мышкой, — значит, будешь кошкой! Лови! Рита побежала за Валей, вскочила в круг, но Валя успела выскочить оттуда. А когда Рита тоже захотела выскочить, все руки опустились вниз и задержали её. Она туда, она. сюда — не пускают! А мышка скачет за кругом и смеётся.
— Я так не хочу! — закричала Рита с обидой и даже ногой топнула. — Вы меня нарочно задерживаете!
— Ну да, нарочно! — сказала Майя. — Это же такая игра. Разве ты не понимаешь?
— Ну тогда я не хочу в такую игру играть! — со всем обиделась Рита, надула губы и вышла из круга.
— Не хочешь — не надо! — закричал Лесик. — Мы сейчас без тебя эту мышку поймаем!.. А ну, Юрка, забегай с той стороны!
И мальчики бросились ловить Валю. Валя завизжала, заметалась: девочки закричали, что так не годится, нельзя двоим ловить одного. И тут начался такой шум и крик, что мама испугалась и прибежала из соседней комнаты.
— Тише! Тише! — сказала она. — Вы же весь дом пере полошите!.. Майя, что же ты смотришь? Утихомирь их скорее!
Шум сразу прекратился.
— Не волнуйся, Надюша, мы сейчас будем совсем тихо играть, — сказала Майя маме. — Ну-ка, малыши, садитесь все рядышком! Я вам покажу новую игру. Эта игра очень спокойная.
Ребятишки гурьбой кинулись к дивану и уселись в ряд. Майя и Люся придвинули к дивану стулья, потому что на диване все не поместились. А Лесик примостился на валике дивана. Мама увидела, что все утихомирились, и пошла снова разговаривать со своими гостями.
— Ну, слушайте, — сказала Майя и села на стул напротив ребят. — Эта игра называется «Ворона летит». Положите руки себе на колени. Если я скажу «Ворона летит», или «Воробей летит», или «Снежинка летит» — поднимайте руки кверху. А если я назову что-нибудь такое, что не может летать, руки поднимать не надо. Кто ошибётся, тот выходит из игры. Поняли?
— Поняли! — закричали ребята.
— Хорошо, начали. Ворона летит!
Все подняли руки.
— Ласточка летит!
Снова все подняли руки.
— Дом летит! — сказала Майя.
Все засмеялись и рук не подняли. Только Рита не разобрала, в чём дело, и подняла руки.
— Рита вышла! Рита вышла! — зашумели все. — Разве дом может летать?
— Я больше не буду! — испуганно сказала Рита. — Я про сто не поняла. Я не хочу выходить из игры!
— Ладно, на первый раз можно простить. Только вперёд будь внимательней. Слушайте дальше.
Все так и насторожили уши.
— Голубь летит! Воздушный шар летит! Дерево летит!
— Валя и Юра подняли руки! — закричали дети. — Эх, вы! Дерево же летать не умеет!
— Смотрите какие! Они и ошибаются вместе.
Валя и Юра засмеялись сами над своей ошибкой и отошли в сторону. Они стояли и внимательно следили: не ошибётся ли ещё кто-нибудь?
— Тучка летит! Стол летит! Пилот летит!
В эту минуту Лесик захотел показать, как летит пилот. Он взмахнул руками, но не удержался на своём валике и шлёпнулся на пол. А когда падал, зацепился за стул; стул опрокинулся, толкнул этажерку. С этажерки слетела коробка с кубиками, кубики рассыпались по всей комнате…
— Лесик летит! Стул летит! Кубики летят! — закричали все что есть силы, повскакали с мест и с хохотом начали бегать вокруг Лёсика.
Мама и папа, и Лидия Максимовна с Варварой Ивановной, и Валина-Юрина мама, перепуганные, вбежали в комнату.
— Что случилось? Землетрясение, что ли? — спросил папа.
— Кто тут упал? Лесик, ты не ушибся?
— Ах, он, наверно, что-то себе повредил! Лежит, не встаёт!
Все бросились к Лесику, но оказалось, что он не может подняться потому, что задыхается от хохота.
— Вот какая тихая игра! — с упрёком сказала мама.
Майя и Люся, а за ними и все ребята кинулись скорее собирать кубики и поднимать стул. А Лесик наконец успокоился и поднялся с пола.
В это время кто-то позвонил. Папа пошёл открывать дверь, и на пороге комнаты появился дядя Лёня, мамин брат. У него в руках был аккордеон.
— Музыка! Музыка! Танцевать! Петь! — закричали ребятишки.
И начались тут такие громкие песни, такое веселье, что и мама перестала думать о соседях. Да и что было ей беспокоиться?
— Весело сегодня у Заречных! — сказала одна соседка. Она поднималась по лестнице и прислушивалась к музыке и весёлому гомону, что долетали из двадцатой квартиры.
— Да ведь их Катруся сегодня именинница! — ответила ей другая соседка, которая в это время спускалась вниз. — Как же не повеселиться по такому случаю?
Только кот Мурзик, видно, думал иначе. Он по своей привычке бродил по лестнице и молчал. Но когда проходил мимо Катрусиной двери, то заворчал недовольно и побрёл себе дальше, на свой шестой этаж.
Пока в доме не было Фомы, Катруся не очень заботилась о своих куклах. Она любила с ними поиграть. Любила подбирать лоскутики, когда мама что-нибудь шила, и делать из них платочки или шапочки для Тамары и Дюймовочки. И на прогулку она часто брала с собой куклу или медвежонка Михлика.
Но Катруся недолго возилась с ними. Она усаживала их на стульчики или кидала на этажерку и тут же забывала про них. И куклы скучно сидели себе день и ночь на стульях или валялись на этажерке как попало, иногда даже вверх ногами. Что они думали в это время про свою хозяйку, об этом никто не знал. Ведь куклы говорить не умеют и никому пожаловаться не могут.
Но с того дня, как в доме появился Фома, всё пошло по-новому.
Фому нельзя было небрежно кинуть куда-нибудь. Кинешь, а он сразу пищит: «Фо-ма!» И пищал он таким жалобным голоском, что Катруся в тот же миг хватала его на руки и прижимала к себе. Конечно, это кукла, а не живой ребёнок. Но если он может говорить, значит, может и обижаться на плохое обращение! Папа, правда, сказал, что Фома вовсе не говорит, а просто у него есть такой пищик в животе, похожий на голос. Ну, да взрослые всегда всё объясняют как-то по-своему.
