широко раскрылись от ужаса.
Над бабушкиным домом, стремительно расширяясь, висела такая знакомая ей черная воронка. Воронка начала закручиваться в смерч, а следом за этим Алель увидела, как дрогнул дым над трубой и полетел внутрь этого черного конуса. За ним начал медленно исчезать с крыши снег, утягиваемый туда же, куда и дым.
— Алель! — сжал ее плечо Снеж. — Алель, ты должна остановить его!
— Что? — вскрикнула Алель. — Нет, он ушел от меня! Он теперь снаружи, а не внутри! Посмотри, какой он большой! Разве я могу что-то сделать с ним?
— Только ты и можешь, — тревожно и серьезно ответил Снеж. — Да, он очень большой. И станет еще больше, если ничего не делать. Я смог его достать из тебя, но справиться с ним должна ты.
— Нет! — закричала Алель. — Я боюсь! Я не хочу! Я не смогу!
И тут со двора в воздух взвились одно за другим несколько поленьев, а за ними — лопата, которой бабушка чистила снег.
— Алель, ты должна попробовать! — в свою очередь закричал Снеж. — Иначе мы все погибнем!
Воронка уже засасывала в себя снег со двора. В доме задрожали стекла. Алель подумала о бабушке, которая спит внутри. И у нее защипало в носу. Бабушку Алель очень любила.
— Я не справлюсь одна, — с отчаянием проговорила девочка.
— Я буду с тобой, — пообещал Снеж и сжал ее руку.
Они побежали к воронке. Та становилась всё злее и воинственнее, утягивая в себя все больше предметов.
— И что нужно делать? — стараясь перекричать вой, спросила она.
— Прыгать туда! — донеслось в ответ.
Сердце девочки сжалось.
— Алель, давай! Нужно торопиться! — подгонял ее Снеж.
Но ноги и руки у Алель стали словно ватные. Она смотрела внутрь воронки и не могла пошевелиться.
Вдруг Снежа дернуло в сторону, а потом он оторвался от земли.
— Алеееель! — закричал он и его руку вырвало из руки девочки.
Алель вышла из оцепенения и кинулась за мальчиком, который кувырком летел внутрь ее Страха. Она бежала и прыгала, стараясь ухватить его за руку, за ногу или край одежды. Внезапно ее пальцы поймали шерстяные нитки, висевшие на краю шарфа, так похожего на ее. Алель изо всех сил их сжала.
Снеж завис над землей.
— Алель, прыгай! Прыгай! — кричал он.
Но девочка упорно тянула его за шарф вниз. Неожиданно она увидела, как Снеж начинает отдаляться. Она перевела взгляд на шарф и поняла, что нить из которой он связан, быстро-быстро распускается. Снежа уносило всё дальше, Алель уже почти не видела его во тьме воронки.
— Алееееель! Прыгаааай!.. — услышала она едва различимый голос мальчика.
В её ладони остался совсем тонкий край шарфа.
Девочка мгновение смотрела на последние распускающиеся петли вязки, а потом зажмурила глаза и прыгнула.
Когда она оказалась внутри воронки, стало совсем тихо. Или, может, наоборот, совсем громко, и она просто оглохла? Но звуков не было, одна сплошная ватная тишина. Алель кружило и мотало из стороны в сторону, так что она уже не понимала, где верх и низ, и думала только об одном — как удержать в руке нитку шарфа.
А потом вдруг она упала на что-то жесткое. Алель открыла глаза и огляделась.
Вокруг нее были стены, потолок и пол, уходящие длинным-длинным коридором в одну сторону так, что не было видно, чем он заканчивается, а с другой стороны бушевала воронка. В коридоре на удивление было тихо, только где-то капала вода. Словно весь шум и вой воронки был направлен наружу и совсем не проникал вовнутрь. Алель подошла к воронке и протянула к ней руку. Воздух загудел и стал упругим там, где она коснулась ладонью, с силой отталкивая ее назад.
Алель поняла, что в ту сторону выйти нельзя. Но это же означало, что и Снеж не смог туда выйти, бросив нить, а значит, он где-то в коридоре.
Девочка вздохнула, набрала побольше воздуха в грудь и пошла вперед, в темноту, сматывая нить в клубок и надеясь, что Снеж ждет её где-то внутри.
Удивительно, но с каждым её шагом темнота словно отдалялась, открывая и показывая ей пространство. Шаги девочки гулко отражались от стен и потолка. Периодически она наталкивалась на предметы, унесенные воронкой со двора бабушкиного дома.
Внезапно впереди раздались какие-то странные звуки — словно кто-то жалобно скулил неподалеку. Алель сделала несколько шагов вперед — и осветившееся пространство открыло ей боковое ответвление коридора. Звуки доносились именно оттуда. Алель в нерешительности остановилась. Куда приведет её этот проход? Кто там так жалобно скулит? А если это обман, и там что-то страшное? И как она может свернуть, если нить ведёт её дальше прямо — к Снежу, а не в сторону?
Поколебавшись какое-то время, она робко заглянула в проход. В ту же секунду на стене показалась огромная тень какого-то мохнатого и зубастого чудовища, которое пряталось где-то дальше. Чудовище перестало скулить и задвигалось, чем-то жутко гремя. Алель вскрикнула, в ужасе выскочила обратно в коридор и совсем уже собралась бежать сломя голову, но чудовище снова заскулило, да так отчаянно, что девочка остановилась.
Она отдышалась и задумалась. Если это чудище так скулит, то, наверное, с ним что-то приключилось. И возможно, оно просит о помощи. Может, Страх сначала жил у этого чудища, а потом затянул его сюда и переселился к Алель? Интересно, сколько же оно здесь сидит? Получается, всю еще такую маленькую, но уже такую длинную жизнь девочки. Алель стало грустно. Никто не должен так долго быть один. Конечно, в бабушкиных сказках чудовища часто и подолгу жили одни, но кто знает, может они тоже скулили от одиночества? Может, они потому и были такие страшные, что с ними никто не хотел дружить? Прямо как с Алель. А вдруг она, если так и останется тут, то тоже превратится в чудовище? Алель совсем запечалилась.
Она встала и решила еще разок посмотреть, что там такое с этим чудовищем. На цыпочках она прокралась внутрь ответвления. Сердце в груди гулко стучало, а ноги были готовы бежать обратно. Вытянув шею, она заглянула за поворот.
На полу в полутьме сидел ушастый щенок, а рядом валялась бабушкина лопата. Увидев Алель, щенок снова заскулил, а потом привстал и захромал навстречу девочке. Обнюхав ее, он сел на пол и завилял хвостом.
— Привет, малыш! — ласково сказала Алель, внутри которой вдруг стало тепло-тепло. — Как ты здесь очутился?
Она нагнулась и подняла щенка на руки. У того была перебита лапка.
— Если ты не можешь идти, то я могу тебя понести. Но нам
