: Сашка вздохнул.
— Главное — успеть, пока ГРОБ наш сюда не полез... за гостинцами. А то такой шум наверху начнётся... «Ах, мы же предупреждали – нельзя с этими шарлатанами от спелеологии связываться»,— тут же всякие пальцевы, вятчины и прочая свора завоют — представляешь как???
— Представляю,— Сталкер хмуро кивнул,— ректора по науке страшно жалко. С гАвном ведь съедят, сволочи. Как его... Жданов, да?.. Если б не он — не было бы никакого Эксперимента... Да и что Пищера после отсидки на работу такую взял — это ж подвиг какой...
— Замечательный мужик,— согласился Сашка,— и ведь обидно: неизвестно даже, сколько у нас времени. Вдруг мы уже, как Сифр, на сутки сдвинулись — день за два живём?
: Сталкер промолчал. Что явно — то явно.
Он выбрал несколько плоских камней, подходящих под основание бута, и начал подтаскивать их к шкурнику.
— Всё-таки ты зря так — о Двуликой,— сказал Сашка.
«Может и зря,— подумал Сталкер,— да только теперь всё равно ничего не докажешь.» Он подкатил к шкуродёру первый камень.
— Бери. Только следи за теми — наверху.
— Сашка хмыкнул: уж что-что,..
..: Некоторое время работали молча. В конце концов, стенку сложить — дело не хитрое. Сталкеру даже не пришлось выходить за камнями в Хаос — всё нашлось тут же, в Палеозале.
Потом Сашка сказал:
— Слушай... Я сегодня всё о Шкварине думал...
— Это ты к чему? — удивился Сталкер.
Дальний камень уже лежал на буте; осталось возвести такую же стенку под левый — и можно разбирать завал дальше.
— К чему? — повторил Сталкер.
— Да как он полз, вспоминал. Как рисунок такой — представляешь? — лабиринт. “Кратчайшим путём из точки А в точку Б...” И ни разу в тупик не сунулся. А ведь под землёй всего второй раз в жизни был!
Сталкер кивнул.
— Его вели.
С этим Сашка был согласен.
— Вопрос только: кто???
— Обыкновенное дело,— сказал Сталкер, пожимая плечами,— фонариком посветят — он и ползёт на свет. А куда денешься?
— А ты бы так пополз — после того, как у тебя отняли свет и по голове дали так, что пол-лица —— в кровь?..
— Ну, я...
— Если б они хотели его так убить — имитируя, будто он сам заблудился — то сразу и вели бы в тот угол. Своим ходом, как чукча — медведя... Чем на себе тащить, Двуликую изображая.
— А если б он “своим ходом” не пошёл? Сам же говоришь, что он всего второй раз под землёй был...
— Но зачем-то он всё же пошёл в Ильи! Зачем? И с кем — или к кому??? Даже с семинара сбежал —— что на него вообще, между прочим, похоже не было. Он же за пять лет учёбы до того ни одного занятия не пропустил, даже самого никчемного — это все в один голос говорили, и родители, и преподаватели, и те, кто учился с ним,— а тут вдруг перед самым госэкзаменом сорвался с семинара по ‘мраксизьму-онанизму’ — чем, между прочим, такую панику вызвал... Его же из-за этой честности, или как бы сказать — прямолинейности, что-ли? доверчивости? точности? — бес с ним, не знаю,— да только он абсолютно прямой был, ни слова соврать не мог, и все, кто с ним учился, его потому чокнутым считали. Мне даже непонятно, как это он со своей кристальной честностью, дожив до своих лет не понял, какое вокруг гОвно — и что такое Совок... ‘Страна сонетов’!..
— Да с чего ему понимать-то было?! — Сталкер хмыкнул. — Не забывай, какое ‘мини-стервство’ папаня его возглавлял... В доме — всё, чего дочке Рокфеллера пожелать может в голову пустую взбрести, да; из дома на “жигулях” или ‘вольгочке’ на дачку трёх-пяти, считая ниже уровня нашего ильинского горизонта, этажей — и вверх “примерно столько же”, да,— занимался на компьютере персональном с девочками-программисточками персоАнальными, опять же,— у тебя, между прочим, в 79-м году был “персональный компьютер”? Ты в 79-м году о нём и не слышал, да,— а у него уж точно был, это я тебе 100 % на отсечение вместо головы даю, бери, не жалко, что был — да. Охрана опять же вокруг “стеночкой”, как это по Галичу,— “холуи-да-топтуны-с-секретаршами” — круглые сутки, в общем,— спецотдел КГБ,— а вокруг дачки роща “берёзовая”: вход только за баксы-стерлинги, и жрач из этой “рощи” такой — твой желудок бы не принял столь концентрированной пищи, на втором бутерброде с севрюжкою под желе каким-нибудь “фо спешел тис фиш онли” свихнулся б от помрачения сока желудочного... Что он мог видеть — из того, от чего мы, задыхаясь от вони, взгляда своей программы очумелого отвести не могли?..
— Да я не об этом! К кому он шёл в Ильи — ведь ехал-то в автобусе один, по билетам это следовало,— и с семинара удрал? Кто водил его в первый раз — так, что охрана прохлопала?.. И ещё эта записка с местом встречи... Если бы...
— “А тут ещё этот...”
Сталкер промолчал —
: Вечная тема. “Если бы на лбу моей бабушки был буй, она была бы бакеном”. Да.
— Хочешь, я тебе лучше другое расскажу? — внезапно спросил он.
— О чём?
— О том, как я однажды чуть не женился.
— Че-го-о??? — брови у Сашки полезли вверх. Сталкер и противный пол были в его сознании абсолютно несовместимы.
— Именно потому,— сказал Сталкер.
: Они начали не спеша складывать бут под второй камень — и одновременно Сталкер рассказывал.
— Это со мной в Старице случилось — да, не удивляйся — именно в Старице. Годика четыре назад — в аккурат, первое лето после армии. Ну, конечно, после армии — сам понимаешь — поначалу все на ‘бао-баб’ бросаются: обыкновенное дело, да. Но этот случай был особенный.
... Я тогда с ДС-ом — в смысле, конечно, не с “Демсоюзом”, а с “Дерзким Садом” своим — сильно в Старицу устремился. Ну да тем летом в Старицу — обыкновенное дело было, да. Тогда все в Старицу устремились — мода такая пошла, один ты в городе гнил, за всяким бардьём с магнитофоном таскаясь. Небось, ходил-шлялся по совершенно пустым улицам и переулкам огней большого города, недоумевая, куда это все делись — а мы в Старице были. Да. Только все в Сельцо да в Дохлую лазили, а мы километров на восемь выше по течению на другом берегу себе один массив присмотрели: там целая россыпь этих дырок была, хоть до скончания света ползай — не хочу, да, и все — как на подбор: озерца фантастически прозрачные в штреках и гротах, натёки разноцветные, сталактиты и кристаллы умопомрачительной красоты,— не мне тебе объяснять, да. Крым после такой красоты на фиг не нужен; но для Старицы, сам понимаешь, это обыкновенное дело было.
— Да,— сказал Сашка,— и что? В сталактит втрескался?
— По самые уши на полном ходу,— отозвался Сталкер,— но ты не дерзи, а слушай. Встречаем мы как-то раз в одном лесочке на этом самом массиве одну герлу. Нож на поясе — точь-в-точь, как у Рембо; арбалет за спиной фирменный —— я потом проверял: с пятидесяти метров ведро с водой навылет электродом просаживал, ворону — в клочья, как крупнокалиберная пуля, разносил, только вз-з, “каррр” — и туча перьев в воздухе: на землю падают, кружась...
: Сталкер замолчал, будто погружаясь в воспоминания о чудо-арбалете.
Сашка вогнал меж застрявшей в распоре глыбой и сложенным бутом небольшой кремневый камешек-клин и оглядел получившуюся кладку.
— Ну вот,— сказал он,— можно начинать. То есть кончать — я этот завал в виду имею.
«Сюда бы ту ященскую “колбасу”,— подумал он,— ста грамм хватило бы, чтоб весь этот завал мелким щебнем к ногам нашим высыпался... Даже нарезать бы не пришлось.»
— Так об чём это я? — вздрагивая от секундного сна, вопросил Сталкер.
— О ‘гроболете’. И в качестве затравки — о какой-то полубабе.
— Фу-у,— отозвался Сталкер,— ну да ладно. Слушай, что дальше было.
В общем, сама она тоже, как Рембо была — только женского рода. В смысле не накаченная — а наоборот, очень симпатичная даже. И лицом, и фигурой — и даже попой. А это для наших баб самая большая редкость, я тебе абсолютно доподлинно заявляю, как художник звукооператору, да. То есть зад у неё очень даже привлекательный был, не хуже фасада. И на заду этом фотка японская со встроенной вспышкой болтается — та, которая и плёнку сама переводит, и прочее всё сама делает, включая наведение на яркость и подбор кадра, что снимать предстоит. Да. А так же гримировку снимаемого с последующей проявкой и опохмеливанием — фиксацией сознания то есть. Разве только сама из чехла в руку по велению биотоков мозга не выпрыгивала — как пистолеты у Гаррисона. Но это как-то можно было пережить, да. А за поясом у неё — самая настоящая петцелевская система-пушка. То есть та самая, где яркость с конусом рассеяния автоматически регулируются — смотря, на что ты наводишь её, да,— и лампочка галогеновая из монолитного кварцевого стекла неперегорающая... Я до того только раз в жизни подобную систему видел — на выставке буржуйской в одном ряду с петромаксом стояла. С аккумуляторами своими штатными — что по размеру, как наши батарейки, а току в 10 раз больше...
