– Да, пойдем! – зашумел класс. – Мы заставим ее все нам объяснить!
– Да! – как обычно, поправив сползающие на нос очки, согласился Пашка. – А чтобы ее наказать, мы объявим ей бойкот! Игнор объявим! Не будем с ней разговаривать!
– Да! Да! – поддержал его весь класс и загалдел: – Бой-кот! Бой-кот! Бой-кот!
Пораженная, я села за парту.
«Что Анжела сделала? – подумала я. – Что такое они говорят? Какое еще ограбление?»
Я принялась прокручивать в голове все вышесказанное, и смогла составить примерную картину произошедшего: вчера весь класс пришел в кино, но на сеанс не попал, потому что Анжела не купила билеты. Не купила их потому, что у нее украли кошелек. И, как я понимаю, сегодня Анжела не пришла в школу и не идет на контакт с классом.
В этот момент меня будто молнией поразило. Я вспомнила, как шла вчера в магазин за мукой, а какой-то парень неприятного вида выбрасывал кошелек. Я тогда еще подумала, что кошелек смутно знакомый, и только сейчас понимаю, что кошелек был похож на кошелек Анжелы. Что, если это именно тот тип обворовал Анжелу?
Мне кажется, тут даже думать нечего – это именно он. Анжелу ограбили вчера, и того типа я тоже видела вчера. И у него в руках был кошелек, похожий на кошелек Анжелы. К тому же мы с Анжелой живем в одном районе, и странного типа я видела в нашем районе. По всей видимости, в том безлюдном переулке я стала свидетелем, как он избавлялся от улик.
«Бедная Анжела, – подумала я. – Представляю, как ей было страшно, когда у нее отняли кошелек».
И тут я поняла всю глубину произошедшего. Анжела подвела весь класс. И класс хочет объявить ей бойкот за этот поступок.
«Это что получается? – удивилась я. – Анжела попала в мое положение? Теперь весь класс тоже будет ее игнорировать?»
У меня появилось чувство некоего удовлетворения. Анжела строила против меня козни, плела интриги, как кружева, методично пыталась досадить, а теперь она сама попала в такое же положение, в которое толкнула меня. Она поставила мне ловушку, но не заметила, как сама же в нее и попала.
«Пусть теперь узнает, каково это, когда весь класс против тебя, – улыбаясь, подумала я. – И все-таки справедливость восторжествовала!»
Я радовалась несколько минут. Но потом меня резко переключило на другую волну. Пришло осознание масштаба произошедшего – я видела грабителя. Я видела, куда он выбросил кошелек. Значит, я свидетель? Значит, могу дать показания и помочь Анжеле?
Хм… Но почему я должна ей помогать? Анжела сделала мне большую подлость – сначала похитила Гулю, а потом рассказала всему классу причину, по которой я ушла из старой школы. Я уже молчу о том, что она называла меня в письме колхозницей и Изаурой. Так почему я должна ей помогать?
А потому, что я не должна быть такой, как Анжела. Не должна ей уподобляться. Анжелу никто не любит из-за ее некрасивых поступков. И если я буду поступать с людьми так, как поступает она, то буду такой же, как она. Когда я разговариваю с кем-то об Анжеле, то все скептически морщатся. Своими поступками Анжела создала о себе негативное впечатление. И если я буду поступать в жизни так, как поступает Анжела, то буду противна людям так же, как всем противна Анжела. Более того – я стану противна не только людям, но и самой себе.
Я считаю, что Анжела ведет себя некрасиво. Но если я буду вести себя так же, как она, то тоже буду жить некрасиво и неправильно. Нет, я не хочу жить неправильно.
Я хочу быть хорошим человеком. А так, как поступает Анжела, хорошие люди не поступают.
Кроме того, мама однажды сказала: «Если вокруг тебя есть люди, которые поступают неправильно, то ты поступай правильно. И, возможно, глядя на тебя, те люди будут брать с тебя пример и тоже станут поступать правильно. С тобой люди поступают плохо, а ты поступай с ними хорошо! И в итоге они станут добрыми».
Мне не сиделось на месте. Хотелось вскочить из-за парты и сделать что-нибудь, чтобы помочь Анжеле.
Я привела мысли в порядок и постаралась хладнокровно составить план действий.
Если я увидела преступника, значит, это может принести пользу.
«Интересно, а Анжела заявила в полицию? – подумала я. – Завели уголовное дело или еще нет?»
Я хотела позвонить Анжеле, чтобы все узнать, но остановилась. Анжела могла отказаться от моей помощи.
Но ничего. У меня есть другой способ помочь.
Я спешно сложила учебники, тетрадки и ручки в сумку, встала из-за парты и помчалась к участковому.
Мой двоюродный брат Константин работает в полиции участковым нашего района. Я сидела в его кабинете. На стенах висели фотороботы разных преступников.
У меня было около трех часов, чтобы помочь Анжеле. Два часа уже прошли – ушло время на дорогу до отделения полиции, а потом я ждала, когда Костя вернется с вызова. Остался час.
– Я все проверил, но заявления от Анжелы или ее родителей нам не поступало, – войдя в свой кабинет, сказал брат. – А там была большая сумма?
– Билеты стоят двести рублей, но она собиралась купить их по сто пятьдесят, со скидкой. Значит, если билеты по сто пятьдесят, а в классе тридцать человек, то в кошельке было четыре с половиной тысячи, – посчитала я. – Или даже меньше. Я в кино не ходила. И один парень тоже не ходил.
– Ты понимаешь, в чем дело, – вздохнул Костя, – мы не имеем права искать преступника без заявления потерпевшего. Анжела ведь не обратилась к нам.
– По закону да. А по просьбе твоей любимой двоюродной сестры? – улыбнулась я.
– Ты манипуляторша! – укоризненно сказал брат. – Давай поступим так. Если мы поймем, кто ограбил твою подругу, то тогда ты пойдешь к ней и уговоришь ее написать заявление. И только тогда мы сможем открыть дело.
– Давай!
– Садись на мое место, – сказал Костя, вставая со стула.
Я села на его место. Было довольно необычно находиться за столом участкового.
Костя пощелкал мышкой компьютера, и загрузилась какая-то программа.
– Это база данных. В ней собрана информация обо всех местных преступниках. Смотри внимательно на фотографии, может, в ком-то из них ты узнаешь вчерашнего вора?
– Сейчас… – неуверенно сказала я. – А почему вы не ловите всех этих преступников, если знаете их?
– Все они уже отсидели и вышли на свободу, или проходили по каким-то делам. В базе собраны все те, кого мы держим под особым контролем. Многие ведь не исправляются и совершают преступления снова… Ну, смотри.
Я волновалась, потому что еще никогда не вычисляла преступников по фотографиям. Но надо попробовать.
На первой фотографии я увидела какого-то мужчину настолько бандитского вида, что даже на улице можно было бы догадаться, что это преступник. Под снимком указана информация о нем и приписка «Прозвище Крыса».
– А почему прозвище Крыса? – удивилась я.
– На месте преступлений он любит оставлять живых серых крыс, – пояснил брат.
Меня передернуло.
На втором снимке тоже был мужчина. Полная противоположность Крысы – интеллигентного вида, в очках. Прозвище Профессор.
– А этот почему Профессор? – все больше удивлялась я.
– Потому что похож на профессора, – пожал плечами Костя. – Так его зовет вся местная шпана.
За время просмотра базы данных я заочно познакомилась со всеми местными преступниками. В конце концов, у меня стала кружиться голова от всех этих кличек и описаний совершенных преступлений.
Когда я уже приближалась к концу базы данных, то открыла очередную страницу, и внезапно меня будто подбросило. С фотографии смотрел вчерашний мужчина, которого я встретила в переулке. Высокий, худой и неприятный.
– Это он! – завопила я на весь кабинет.
– Не кричи, тут люди работают! – шикнул брат и посмотрел на монитор. – А, так это Банан!
– Кто? – в очередной раз удивилась я.
– Банан, – повторил брат. – Он в нашем районе самый популярный карманник. Такое прозвище получил потому, что раньше работал продавцов бананов. Да и внешне он похож на банан.
Меня всю прямо трясло от волнения.
– Костя, это он! – я даже вскочила со стула. – Именно его я вчера видела! Значит, это Банан украл у Анжелы кошелек!
– Это неудивительно, – кивнул брат. – Он всегда нападает на девушек, потому что с ними легче справиться.
– Тогда я сейчас бегу к Анжеле и заставлю ее обратиться в полицию! – сказала я.
– Давай, – согласился брат. – Преступник известен, но чтобы начать с ним работать, нужно заявление от пострадавшей стороны.
Внезапно у меня появилась идея:
– А ты можешь распечатать эту страницу про Банана?
– Могу, но зачем? – поинтересовался Костя.
