— Но совершенно недостаточно постоянно твердить наизусть эти жизненные правила. Гораздо важнее попытаться следовать им. И самое главное — это помогать людям в беде, тем, кто немощен и беден, или тем, кто вынужден покинуть свой дом. В этом главный смысл учения Христа и Рождества.
— В Вифлеем! — вновь взял дело в свои руки Навин. — В Вифлеем!
Они не успели еще как следует разогнаться, как Эфириил обернулся к Элизабет и сказал, что они пробегают как раз то место, где Иисус накормил тысячи людей несколькими рыбами и хлебами.
— Именно! — воскликнул Умораил. — Иисус хотел, чтобы люди делились тем немногим, что они имеют. И если бы только люди научились делиться друг с другом, то никогда не было бы голодных и бедных. И не было бы чрезмерно богатых. Гораздо лучше, когда нет ни голодных, ни бедных, чем когда лишь немногие невероятно богаты.
Дойдя до деревни Тивериады, они повернули в сторону от Ген-нисаретского озера и пошли по холмистым местам. Перед цветущей долиной, где росли фруктовые деревья и пальмы, они увидели город. Эфириил велел им остановиться.
Ангельские часы показывали, что прошло 107 лет со времени рождения Христа. Город называется Назарет. Именно здесь Иисус рос как сын плотника Иосифа. А еще раньше именно здесь один из ангелов Господних предстал перед Марией и поведал ей, что она носит во чреве дитя.
Он еще не успел закончить, как кто-то быстро опустился на землю, словно через дыру в небе. И в следующее мгновение еще один ангел предстал перед процессией пилигримов. В руке он держал трубу. Ангел протрубил е трубу и сказал:
— Меня зовут ангел Евангелиил, и я принес радостную весть.
Осталось совсем немного до рождения Иисуса.
Умораил принялся кружить и порхать в воздухе.
— Он — один из нас, и он пройдет вместе с нами последний участок пути до Вифлеема.
То, что произошло на глазах Элизабет, напомнило ей несколько слов из старой рождественской песни.
— Ангелы украдкой смотрят на нас с небес... — затянула она самым нежным голоском, на какой только была способна.
И три волхва захлопали в ладоши, потому что пела она хорошо. Тут Элизабет немножко смутилась. Ведь все вокруг смотрели на нее. Чтобы отвлечь их, она сказала:
— Теперь я вижу, что мы на самом деле приближаемся к Вифлеему, ведь вокруг меня столько ангелов сразу.
Навин слегка подхлестнул овец:
— В Вифлеем! В Вифлеем!
Оставалось всего лишь столетие до того, как они придут в град Давидов.
Папа сидел рядом с Иоакимом, устремив взгляд в пространство, пока сын читал написанное на тоненьком листочке.
— Ну вот, все становится на свои места, — сказал он.
Мама удивленно посмотрела на него.
— Ты имеешь в виду, что они уже достигли Святой земли?
Папа покачал головой.
— Квириний сказал вчера, когда они подходили к Дамаску: «Как хорошо вновь оказаться дома». Естественно, он сказал это потому, что римский наместник в Сирии, вероятно, когда-то жил в Дамаске. Но когда ты читал, мне показалось, что при этих словах я как будто услышал голос Иоанна: «Как хорошо вновь оказаться дома».
— Ты считаешь, что Иоанн, который сделал этот волшебный календарь, действительно родом из Дамаска? — спросила мама.
Папа кивнул.
— Обратите внимание, кем является этот Квириний в нашей удивительной истории? Ведь это он передал Элизабет рождественский календарь, на обратной стороне которого была изображена молодая светловолосая женщина. Таким образом Иоанн ввел себя в рассказываемую историю, себя самого и ту молодую даму, с которой познакомился в Риме. Он вставил ее в середину своего длинного повествования, ведь Квириний и рождественский календарь появляются только в двенадцатой и тринадцатой главах. Все время после своих высказываний Квириний говорил «дикси», что означает «я все сказал», и вновь я слышу в этом голос Иоанна. Историей, описанной в этом рождественском календаре, он как бы облегчил душу.
— Я принимаю твою версию, — сказала мама.
— Прочитанное сегодня проливает свет на очень многое, — продолжал папа.
— На что же? — спросили мама и Иоаким в один голос.
— Старый продавец цветов описывает много городов, деревень и селений на долгом пути в Вифлеем. Но сегодняшнее описание наиболее подробное. Он упоминал «прямую улицу, которая разделяет Дамаск на две части от западных до восточных ворот». Так может писать только тот, кто хорошо знает этот город.
— Скорее всего, ты прав, — подхватила мама. — Но не кажется ли тебе, что ему в самом деле доводилось слышать историю о стражниках, сметенных шествием ангелов?
Папа фыркнул.
— Чепуха! — Однако потом добавил: — Но нельзя ничего исключать. Если бы мы только могли найти его снова!
Иоаким в это время сидел и думал совсем о другом. Он посмотрел на тоненькую бумажку, которую только что прочитал, приложил палец к одной из фраз и произнес:
— Волхв сказал, что очень важно сделать что-то для тех, кто вынужден покинуть свой дом. Как вы думаете, что он имел в виду?
Папа повернул голову:
— Он имел в виду помощь беженцам.
— Вот именно, — сказал Иоаким. — Именно об этом я и подумал.
Мама с папой переглянулись.
— Я думаю, что это имеет какое-то отношение к той женщине на фотографии. Она тоже была беженкой. Кроме того, она была возлюбленной Иоанна.
Папа поднялся с кровати Иоакима. Он решительно хлопнул в ладоши и сказал:
— Ну хватит, давайте поторопимся. Через десять минут мне надо выезжать на работу.
В тот вечер, прежде чем улечься спать, Иоаким какое-то время сидел и играл буквами. Он думал об Иоанне, который встретил Элизабет в Риме, и о том, что если слово «Рим» (по-латыни — ROMA) прочесть справа налево, то получится слово «AMOR» -любовь.
В конце концов он записал несколько волшебных слов в свою записную книжечку:
Ему показалось, что полученная фигура похожа на дверку внутри другой дверки. Ну хорошо, а что же находится внутри этой маленькой дверки?
...И пищей его были акриды и дикий мед...
Двадцать второго декабря Иоаким проснулся рано. До Рождества оставалось всего три дня — и только три закрытых окошка в волшебном календаре.
Появится ли Иоанн в их городе до Сочельника? Разве он не обещал Иоакиму вернуться? А что он имел в виду, когда сказал, что удалился в пустыню?
И вдруг Иоакима осенила блестящая идея. Книготорговец говорил, что не представляет, откуда Иоанн брал те цветы, которые продавал на площади. Быть может, он выезжал куда-то за город, чтобы собирать там цветы?
Сейчас середина зимы. Так что не очень-то пособираешь цветы. А если та загородная местность невероятно далеко отсюда — скорее всего, в той стране, где круглый год царит лето! Ведь Иоанн как раз родом из такой страны.
И еще одна мысль поразила Иоакима. Элизабет одним махом перепрыгнула из зимы в лето. Конечно, это изумило ее, но ведь факт остается фактом: она собирала цветы посреди зимы.
Иоаким горел нетерпением узнать, что таят в себе последние окошки в волшебном календаре. Он не решился открыть очередное окошко прежде, чем встанут мама и папа, — тем более теперь, когда их оставалось только три.
И вот родители в его комнате. Папа, кажется, слегка нервничает.
— Давайте... давайте приступим.
Иоаким открыл окошко и увидел человека, погруженного в воду по пояс. Его плечи и грудь прикрывали бедные лохмотья.
Мама развернула тоненький листок и принялась читать:
Хозяин гостиницы
Святая рать идет через Самарию. Это происходит в самом конце первого столетия от Рождества Христова. Первым летит, проворно взмахивая крылышками, ангелок Умораил, потом идут семь священных овец, которых гонят Навин, Иаков, Исаак и Даниил. За стадом шествуют три волхва: Каспар, Бальтасар и Мельхиор, за ними наместник Квириний и император Август. Император держит сверкающий скипетр, поднятый к голубому небу, подмышкой у него священный свиток. Сзади идут Элизабет и ангелы Эфириил, Серафиил, Керувиил и Евангелиил. Они спешат в Вифлеем, в Вифлеем!
На рассвете одного дня в год 91-й они останавливаются на берегу реки Иордан, которая вытекает из Геннисаретского озера и впадает в Мертвое море.
— Здесь! — восклицает Эфириил.
Ангел Серафиил продолжает:
— Именно здесь Иисус был крещен Иоанном Крестителем, на Крестителе была одежда из верблюжьего волоса и кожаный пояс на чреслах. А пищей его были акриды и дикий мед.
— Я знаю, — вмешался Умораил. — Иоанн сказал: «Идущий за мной сильнее меня; я недостоин развязать ремень его обуви. Я крестил вас водой, а он будет крестить вас Духом Святым». Потом пришел Иисус и крестился в реке Иордан, я сам видел это из-за облаков и хлопал в ладоши. У меня даже в животе закололо от волнения, такой это был великий момент.
