Резко разворачиваюсь и лечу обратно в домик.
Изнутри доносится голос:
— Я нье флиртовать. Во Франс все льюди целоваться, когда говорить «о'ревуар»[63].
М-да, чувствую, это у них надолго. Бедняга Седрик. Хотя — сам виноват, надо было думать, с кем связываешься.
Тем не менее дело прежде всего. Влетаю и спрашиваю Колетт:
— Что она ещё сказала?
Колетт раздражённо смотрит на меня, точно не понимает, о ком я.
— Дама! Которая свиномать. Она что-нибудь ещё говорила?
— Non[64], — качает головой Колетт. — Но она кое-што передаст для вас, мадмуазелл Тони. Вот.
Протягивает визитку. На ней выгравировано имя Камиллы, а внизу приписано от руки: «Благодарю за любезное предоставление жилплощади моим сотрудникам. Боюсь, нам пора заняться более серьёзными проектами». Вместо подписи — жирно обведённая буква «К».
Скрежещу зубами и разрываю карточку в клочья.
Седрик, всё это время наблюдавший за мной, вдруг вскидывается:
— Do you want me to kill that guy?[65]
— Нет! — содрогаясь от одной мысли об этом, восклицаю я. — Кроме того, свести счёты я должна с дамой, а не с её гориллой!
— I don’t kill women[66], — пожимает плечами Седрик.
Я скептически смотрю на него.
— It's а principle[67], — добавляет он и внезапно начинает смеяться. Седрик смеётся! Я встревожилась, не сошёл ли он с ума.
Покатываясь со смеху, Седрик спрашивает:
— Did you just call this guy gorilla?[68]
— Ну да, я назвала его гориллой, а что тут такого?
Седрик своей лапищей хлопает меня по плечу так, что у меня подкашиваются ноги, и глумится:
— That's a good one![69] — Поворачивается к Колетт и склабится: — You kissed а gorilla[70].
Ишь как развеселился. Пожимает мою руку:
— I owe you one![71]
Шикарно, теперь он считает себя моим должником. Пора сматываться из этого сумасшедшего дома, пока не поздно.
Берри, у меня самые скверные предчувствия насчёт Камиллы и свиней. Понимаешь, я не хочу, чтобы они оставались с ней! Это для них просто опасно!
Что нам теперь делать?
МАКС, печальная и замученная
Отправитель: БерриБлу
Получатель: ПинкМаффин
Тема сообщения: Всё намного хуже!
МАКС!
Всё намного хуже! Отправившись к Кулхардту, я ещё не прочитал твоего письма. Но теперь мне ясно, для чего Камилле нужно было вернуть свиней. Ясно мне и то, что мы с тобой обязаны ей помешать! И теперь я знаю как.
Но обо всём по порядку. Я с нетерпением ждал торжественного приёма в музее, радуясь, что наконец-то встречусь с тобой. Тем не менее мне надо было быстренько сбегать к Кулхардту, сообщить ему, что теперь всё в порядке. Да, если бы я прочёл твоё письмо, то едва ли вошёл бы в агентство в таком хорошем настроении.
Не успеваю я закрыть за собой дверь, а Мильфина уже озадачивает меня вопросом:
— Ты не в курсе, на французском побережье занимаются ловлей тунца?
— Без понятия. А вам зачем?
Она бросает банку консервированного тунца поверх громадной кучи всевозможных товаров из своих запасов.
— Да вот, привожу приговор в исполнение.
— Собираетесь выбросить?
— Нет, пожертвовать. В фонд помощи бездомным людям.
— МАКС обрадуется, — киваю я. — А почему вы решили так поступить?
— Приказ начальника. Говорит, чтобы с сегодняшнего дня на моих полках не было ни французских, ни британских товаров. Хочешь — выбери себе что-нибудь. Любишь английскую винную жвачку?
— Нет, спасибо. Всё равно не понимаю, почему… А, дошло! Колетт и Седрик!
— Умный мальчик, — с совершенно дьявольской улыбкой кивает Мильфина.
— То есть между Кулхардтом и Колетт всё кончено?
— Всё кончено. Женщины — опасные создания, Берри Блу. Поэтому и расставание с ними должно быть окончательным и бесповоротным.
Из своего кабинета появляется Липински с полотенцем на шее.
— Уже приняли душ? — осведомляется Мильфина.
Не успеваю я спросить, как он это делает, а свежевымытый Липински останавливается рядом со мной. К счастью, прежде чем поднять ногу, он внимательнейшим образом изучает мой внешний вид.
— Поедем к тебе или ко мне, моя сладенькая? — выстреливаю цитатой.
Нога возвращается на пол.
— Ко мне, — говорит Кулхардт и машет рукой в сторону своего кабинета. — Приготовьте нам одну порцию «Ред Кулхардта»! — просит он Мильфину.
— Вот закончу с сортировкой… — вздыхает та.
— Только мне, пожалуйста, не надо! Спасибо! — кричу я.
— Итак, вы решили очистить полки от всех британских и французских товаров? — спрашиваю Кулхардта, уже успевшего принять излюбленную позу за столом своего кабинета. — Не чересчур ли такие меры?
— Не чересчур. Нет. Так избавляются от воспоминаний.
— И как же нам теперь избавиться от воспоминаний о Камилле?
— Воспоминания о Камилле. Рано от них ещё избавляться.
— Почему это? — восклицаю я. — Ситуация полностью под контролем! Картина вернулась в музей. Бабушка МАКС довольна и даже пригласила меня на церемонию открытия. Поэтому сейчас побегу в музей. Как только церемония закончится, мы пойдём в полицию и подадим заявление на Камиллу.
Кулхардт наклоняется ко мне:
— Ситуация под контролем. Нет. Ситуации совершенно не под контролем!
Раздаётся стук, Мильфина вносит в кабинет поднос, на котором стоит эта кроваво-красная адская смесь из томатного сока, кайенского перца и индийского карри, увенчанная королевской вишней.
— На что вы намекаете? — спрашиваю я, с изумлением наблюдая, как он опустошает стакан одним глотком.
— На что я намекаю. Камилла — человек хладнокровный и расчётливый. К тому же она умная. Для неё эта история ещё отнюдь не закончилась.
— Естественно! Для неё она закончится не раньше чем через несколько лет — вместе со сроком тюремного заключения.
Кулхардт выливает в себя остатки своего напитка.
— Доказательства. Понимаешь, Берри Блу?
— Само собой, у нас есть доказательства! Та папка с документами, что вы скопировали!
— Ни один суд не признает копий. Но даже если бы это было не так. Ничего не произошло. Картина снова висит в музее. Ты сам мне об этом сказал.
— А свиньи?
Кулхардт смотрит на меня своим сумасшедшим взглядом.
— Свиньи. Вот и я о них, Берри Блу.
Внутри у меня внезапно всё холодеет.
— Что она собирается делать?
— Что она собирается делать. Два варианта. Попытается ещё раз. Свиньи ведь не утратили своих навыков. Или…
— Или?
— Или уничтожит доказательства.
— Это означает…
— Это означает. Да.
— Мы должны ей помешать! — подпрыгиваю я.
— Так помешай ей, Берри Блу. Бывают ситуации, в которых нужно действовать в одиночку. Но подумай хорошенько! Даже если тебе удастся переправить свиней в укромное место, она не сдастся. Месть женщины не знает границ!
— Спасибо! Большое вам спасибо за ценные советы!
Кулхардт ухмыляется:
— Пожалуйста. Не стоит благодарности. Может, пропустишь стаканчик «Ред Кулхардта»? Освежает и придаёт сил.
— Нет, спасибо.
Вылетаю из его кабинета, проношусь мимо Мильфины и на полном скаку успеваю отказаться от салфеток с изображением Эйфелевой башни, хотя они очень пригодились бы нам в кафе.
В этот миг я был вне себя от злости на Кулхардта. Можешь мне поверить!
За прошедшее время я о многом успел подумать и теперь смотрю на ситуацию совсем иначе. Кстати, провёл небольшой видеосеанс — досмотрел те фильмы на DVD, на этот раз только концовки. Во время просмотра до меня вдруг дошло, почему эти фильмы всегда хорошо заканчиваются и добро побеждает: потому что герой верит в свои силы и в то, что сам сможет разобраться с проблемой. Именно это я сейчас и сделаю! Я спасу свиней, МАКС. Сию секунду!
Скрести за меня пальцы!
Берри
Р. S. Сама понимаешь, на церемонию я не успею. Уверен, твоя бабушка тоже меня поймёт.
Отправитель: ПинкМаффин
Получатель: БерриБлу
Тема сообщения: Хочешь попасть на доску объявлений «Их разыскивает полиция»?
Оставь эху затею, всё опять закончится провалом! Берри, подумай сам: полиция тебя схватит, мне придётся организовывать твой побег из тюрьмы, потом ты всю жизнь будешь вынужден скрываться от властей, а на всех почтах и вокзалах будут висеть плакаты «Разыскивается опасный преступник» с известно чьей фотографией.
Давай я лучше озадачу свиным вопросом Седрика? В конце концов, мистер садовник сам говорил, что он мой должник за «гориллу».
Что скажешь?
Приветы,
МАКС
Р. S. Приходи лучше на церемонию. Мы с бабушкой выдвигаемся в сторону музея прямо сейчас. Она приехала к нам с Пикассо под мышкой. (Точнее, с Пикассо под мышкой Эрнста. Эрнст — это её шофёр.) Нам надо быть в музее пораньше, чтобы вернуть картину на место.
