— Хорошо, — сказал он, вздыхая всей грудью, когда Алёшка кончил. — Хорошо.
Бойцы из уважения к старшему товарищу молчали.
— Родину свою я вспомнил, когда услыхал тебя, — медленно сказал знатный танкист. — У меня на родине точно так же один старик-пастух по утрам играл…
Алёшка уцепился руками за траву: люби-мая мечта пронеслась в его сердце, но было страшно сейчас вспомнить её… Бойцы молчали из уважения к воспоминаниям героя. Они чувствовали, что ему хочется и нужно рассказать о себе что-то своё, важное, быть может, никому не рассказанное до сих пор.
— Да, на родине моей так по утрам пастух играл, — повторил товарищ Воронов с глубокой любовью и грустью, — в деревне Заручевье, Нижегородской губернии, Горьковского края теперь.
Алёшка всё сильнее держался за траву.
Знатный танкист помолчал, затянулся папиросой, золотистые огоньки отразились в его тёмных глазах…
— Давно я там не был, более двенадцати лет, — продолжал он. — Услышал твою песню, и так сердце заныло по родимым местам… Отца моего, партизана, зарубили белые, а я, мальчишкой ещё тогда был, в Красную Армию пошёл… И было это… да, было в двадцатом году… И кинула меня судьба-война на Дальний Восток, к самому синему морю… Ну, время тогда, знаете, какое было пламенное время. Как поют — такое: «И останется, как в сказке». Орден вот этот — Знамя — за те волочаевские дни получил, за раны, за беспощадность к врагам. Очнулся от боёв, от болезней — на родину написал… На одно письмо получил от земляка ответ, известил, что мамаша моя умерла, дед больной лежит, умирает. Братишка у меня тогда только что народился, про того ничего земляк не написал. Я опять посылаю запрос — не отвечают… Быть может, и сам земляк оттуда ушёл… Хочу вот сам съездить туда, на родину… Только, наверное, напрасно поеду… Не отвечали мне, — значит, не только мать, но и братишка мой давно помер…
— Нет, товарищ Воронов, — промолвил Алёшка, встав во весь рост, — я жив остался.
…И встали они друг перед другом, один — дважды орденоносец, герой гражданской войны, бесстрашный водитель танков, другой — молодой питомец Красной Армии, будущий лётчик и герой, и поднялись на ноги, встали вокруг них бойцы-курсанты. И знатный танкист протянул руку и тихо сказал:
— Здравствуй, младший брат.
И Алёшка ответил:
— Здравствуй, старший брат.
Дорогие юные читатели! Творчество одного из наших крупнейших поэтов — Ольги Федоровны Берггольц — началось со стихов, рассказов и повестей для вас, для детей.
Её имя произносят с особенной любовью и восхищением не только у нас в Советском Союзе, но и во многих странах мира. Ведь недаром Ольгу Берггольц прозвали Голос Ленинграда — она помогала выстоять городу в тяжкие дни блокады: её стихи, выступления по радио, в частях Советской Армии, обороняющей город, на кораблях и заводах давали людям уверенность в победе и силу терпеть ужасные лишения, которым враг подверг город.
Детство — это клад, который дается каждому, но не каждый умеет этот клад (и радостный и трудный) сохранить на всю жизнь… Ольга Берггольц — сумела! Она пишет в стихотворении «Воспоминание»:
…Ты всё ещё меня не покидаешь—
повадка, слух и зрение детей!
С самого детства и всю жизнь она вела дневник. Наверное, поэтому она стала сочинять очень рано, ещё школьницей, и печататься начала в пионерской газете «Ленинские искры». С горячей признательностью говорила Ольга Берггольц всегда о своих первых литературных наставниках — С. Я. Маршаке и К. И. Чуковском, которые стали её друзьями.
Когда она писала «Пимокаты с Алтайских», о барнаульских школьниках, то пользовалась дневниками и воспоминаниями своего друга и мужа Николая Степановича Молчанова. Он погиб в блокированном Ленинграде. В книге он — Кольша Молчанов.
Эта повесть, как и повесть «Мечта», как будто «далёких» лет, а на самом-то деле — о близких вам людях… Как так? Да очень просто: Ольга Берггольц писала о нашем детстве, детстве своего поколения, а ведь и теперь многие из тех ребят живы — они стали дедушками и бабушками.
Герои этой книги живут иногда трудной, но интересной жизнью! Мечтая стать такими, как их отцы и братья — герои гражданской войны, — они и сами не теряют времени. Когда Кольша Молчанов на пионерском сборе начинает думать «обо всей земле сразу», ребята пишут письмо пионерам Германии, где тогда зрела революция, — это и есть уже рождение братства всех людей земли! Его называют интернационализмом, или пролетарской солидарностью!
В повести «Мечта» слышен отзвук наших школьных лет: даже некоторые прозвища сохранены. Так, Ольгу прозвали Червонец, за её золотистые косички и блестящие способности.
Правда, характер девочки в повести несколько иной.
А вот характер Алеши Воронова гораздо больше чем в «Пимокатах» близок характеру Николая Молчанова. Даже внешность: «…тонкие черные брови и немного сумрачные глаза» — это его глаза и брови. Но главное — характер! Что же так важно и любимо автором в повести «Мечта» — раз она дала герою облик самого дорогого для неё человека?
Алёша совершает подвиги. Один из них — великий подвиг Терпения и Выдержки.
Из глухой деревни Заручевье, с великими трудностями, рвётся он в великий город, для достижения своей мечты… Это наш родной Ленинград, о котором так много писала Ольга Берггольц, её жизнь неотъемлема от него. Здесь она родилась в 1910 году, здесь закончила школу и университет (тогда ей было всего 20 лет!). Сюда вернулась после большой и часто опасной работы в Средней Азии, где работала журналистом, здесь стала Голосом блокадного Ленинграда, в Великую Отечественную войну. Здесь скончалась в 1975 году.
Могилу на «Литературных мостках» часто посещают школьники, пионерские дружины и завязывают у изножия строгого и легкого надгробия узлы красных галстуков — знак своей любви и верности. Они алеют, как маки, а с простого мольберта смотрит на нас её прекрасное лицо…
Наверное, прочтя эту книгу, вам захочется узнать об Ольге Берггольц побольше. Поезжайте-ка в школу № 329, что на проспекте Елизарова, за Невской заставой города Ленинграда, там ваши товарищи школьники создали музей её имени! Это бывшая школа № 117, где мы с сестрой учились. Музей посещают многие экскурсии и нашего и других городов, бывают гости из-за рубежа. Ребята собрали много интересного о школьных годах, обо всей удивительной жизни поэта.
Много удивительных судеб знает этот город! И наверное, Алёша Воронов, приехавший сюда беспризорником, станет лётчиком, как его товарищи стали танкистами. Об их подвигах, называя имена, и о безымянных героях писала Ольга Берггольц. И не только в стихах военного времени: ведь это ей принадлежат стихи, высеченные на граните знаменитого памятника, а в них строки, известные всем: «Никто не забыт, и ничто не забыто».
НИЧТО, дорогие читатели, — ни жизнь, ни гибель, ни мечты этих людей!
Мария Фёдоровна Берггольц
Сегодня ты стал пионером, повязал красный галстук; он — частица Красного знамени, дорожи им. Сегодня ты сделал первый шаг по славной пионерской дороге, по которой шли твои старшие братья и сёстры, отцы и матери — миллионы советских людей. Свято храни пионерские традиции. Будь достоин высокого звания юного ленинца!
Крепко люби Советскую Родину, будь мужественным, честным, стойким, цени дружбу и товарищество. Учись строить коммунизм.
Сердечно поздравляем тебя со вступлением в пионерскую организацию имени Владимира Ильича Ленина.
Это большое событие в твоей жизни.
Пусть пионерские годы будут для тебя и твоих друзей по отряду радостными, интересными, полезными. Пусть станут они настоящей школой большой жизни.
Счастливого пути тебе, пионер!
ЦК ВЛКСМ.
Центральный совет Всесоюзной пионерской организа иии имени В. И. Ленина
Барнаулка — чёрный полушубок.
Малахай — киргизская шапка-ушанка.
Пимы — валенки.
Шорник — мастер по изготовлению шорных изделий (кожаных ремней, хомутов, уздечек и тому подобное).
Гуртом — толпой, оравой.
Песталоцци И. Г. — всемирно известный швейцарский педагог-демократ.
Нэпман — частный предприниматель периода НЭПа (Новой экономической политики), когда в нашей стране для скорейшего восстановления разрушенного войной хозяйства были временно разрешены частная торговля и мелкие капиталистические предприятия.
