— Ага, — кивнула Мисаэ с безмятежным видом.
— Ну надо же! — Адачи, Ота и Орихаши восхищенно посмотрели на Котани-сэнсей.
— Как я мог так в вас ошибаться! — как заправский актер, воскликнул Ота и картинно схватился за голову.
Котани-сэнсей засмеялась. Потом посмотрела на Тэцудзо, сидящего рядом с Мисаэ, и оторопела. Тэцудзо тоже смеялся! Такой вот у них получился веселый ужин.
Но в жизни за светлой полосой следует темная.
Новость, услышанная на следующий день, подействовала на Котани-сэнсей как ушат холодной воды.
На большой перемене ее отозвал в сторону Адачи-сэнсей. Он был ужасно бледным. Таким Котани-сэнсей его еще не видела и очень удивилась.
— Они, в своем муниципалитете, приняли решение перенести мусоросжигательный завод.
У Котани-сэнсей удивилась еще больше.
— Куда?
— На третий насыпной участок.
— Но они же вроде бы совсем недавно решили, что не будут его туда переносить.
Незадолго до этого муниципалитет вынес решение построить на третьем насыпном участке автоматизированный завод по переработке мусора. А старый мусоросжигательный завод, на котором жили Исао и его друзья, было решено перенести на пятый насыпной участок и модернизировать. Реконструкция должна была начаться не раньше чем через два с половиной года.
— Почему это они вдруг передумали?
— Это активисты на них надавили. Движение общественного протеста и все такое.
— Я прекрасно понимаю местных жителей. Их нельзя осуждать.
— Ну да, понятно, что перенос завода само по себе дело хорошее. Только вот пострадают, как всегда, самые слабые — живущие на территории завода контрактники и их дети.
— В каком смысле?
— Знаешь, сколько времени будет занимать дорога до школы? В одну сторону — пятьдесят минут.
— Пятьдесят минут?!
— Младшеклассникам это не по силам. Так что их, скорее всего, переведут в другую школу. Но тогда возникает другая проблема. До ближайшей школы они смогут дойти минут за двадцать. Но это — на другом конце района. То есть на их пути — несколько промышленных магистралей. Понимаешь, о чем я? Эти дороги еще называют "аллеями грузовиков". Можешь себе представить, как это опасно для детей?
— Разве можно переселять людей в такие места?
— Конечно, нет. Между прочим, оттуда до ближайшего магазина — полчаса добираться в одну сторону, если не больше.
— Так может, их поселят где-нибудь в этом районе?
— Это было бы идеально, но тогда встает вопрос с правами на проживание, с денежной компенсацией и так далее. Самое выгодное для муниципалитета — в финансовом плане — переселить контрактников вместе с заводом и быстренько забацать им пару-тройку типовых домов. Понимаешь?
— Адачи-сэнсей, откуда вы все это узнали? Мы же были вчера на заводе. Из тамошних, похоже, никто об этом даже не подозревает.
— Конечно, не подозревают. Им об этом в самую последнюю очередь скажут. Муниципальные власти прекрасно понимают, что вопрос со школой для детей — это самая большая проблема. Вот они и решили для начала прийти к нам, проконсультироваться. Директор меня вызвал и спросил, не могу ли я поговорить с родителями, убедить их в правильности такого решения.
— И вы согласились?
— Да ты что?! Кто ж на такое согласится?
— Если у меня сейчас заберут Тэцудзо, я вообще не знаю, что мне тогда делать. Только-только Минако проводили, а теперь еще это… — Котани-сэнсей начала всхлипывать.
— Да и я, если без них останусь, пропаду совсем, — грустно сказал Адачи.
Глава 20
ВАШ ПОКОРНЫЙ СЛУГА
Первые три дня новоиспеченные старьевщики возвращались на завод с тележками, до краев наполненными всяким мусором и рухлядью. Но на четвертый день все четыре отряда, будто сговорившись, вернулись практически ни с чем.
Учителя тут же догадались, в чем дело.
— Похоже, все дружественные нам дома уже окучены, — сказал Адачи-сэнсей, и все засмеялись. Как и Котани-сэнсей, другие учителя ходили исключительно по домам своих учеников.
Подсчитав выручку за четыре дня, получили в общей сложности сорок восемь тысяч иен.
— Осталось-то всего ничего. Если мы еще раз наберем четыре полных тележки — дело сделано. Ну что, еще один день, и все?
— Как-то я не уверен, что одного дня хватит, — сказал Ота, посмотрев на Орихаши. Тот ответил ему грустным вздохом.
— Видно, завтра и впрямь придется прибегнуть к профессиональным приемам. Как там было — "старье берем, покупаем"?
— Нет, это не для меня, — со страдальческим видом сказал Ота-сэнсей.
На следующий день, решившись идти до конца, они обреченно покинули территорию завода.
— Джун-тян, нам придется кричать "старье берем". На тебя вся надежда. Умоляю, спаси! — Котани-сэнсей молитвенно сложила ладони.
За четыре дня они уже привыкли к тележке и отлично с ней управлялись. Котани-сэнсей никогда не думала, что физическая работа может быть такой приятной, и не знала, что когда поработаешь, попотеешь как следует, то самая обычная вода приобретает восхитительный вкус.
Еще ей даже в голову не приходило, что дети могут успешно справляться с такой тяжелой работой. Это было просто удивительно. В наше время дети, живущие в городах, почти перестали помогать взрослым. И когда Котани-сэнсей смотрела на маленьких Мисаэ и Тэцудзо, которые старались из всех сил, чтобы работать со старшими наравне, она готова была их расцеловать. "Куда подевался тот замороженный мальчик, тот Тэцудзо, который в классе ничего и никогда не делал?" — думала Котани-сэнсей.
Несмотря на то, что осень уже подходила к концу, солнце жгло нещадно.
— Джун-тян, я совсем черная стала, да?
— Вовсе нет. А даже если и да, что ж такого?
— Ну, я же еще молодая все-таки.
— Вы боитесь, что вас муж любить перестанет?
— Да ну его, этого мужа, Джун-тян. Ты мне гораздо больше нравишься. Был бы ты взрослым, я бы за тебя замуж вышла.
— Вы это, сэнсей… Подлизываетесь, что ли? Чтобы я про старье кричал, да?
— Вот и нет! Я серьезно. Я бы и за тебя замуж вышла, и за Тэцудзо, и за Исао…
— Сэнсей, вы не слишком разогнались, а?
— Сэнсей, поговорите и с нами тоже! Чего вы все с Джуном разговариваете? — вдруг подала голос Мисаэ.
— А ты не завидуй! — со смехом ответил сестричке Джун.
Тэцудзо с безучастным видом молча толкал тележку. Рада самозабвенно носилась взад-вперед и время от времени звонко лаяла, поглядывая на Тэцудзо.
— Джун-тян.
— Что?
— Раз такое дело, давай пойдем куда-нибудь подальше от школы, где нас никто не знает. Там и покричим.
— Ну да, там, наверное, не так страшно будет кричать.
Миновав торговую улицу, они попали в район мастерских.
— Котани-сэнсей, посмотрите, вон там много жилых домов.
— Значит, туда и пойдем.
Они вышли на довольно широкую улицу, по обеим сторонам которой, вплотную прижавшись друг к другу, стояли многоквартирные коттеджи.
— Джун-тян, по-моему, это отличное место.
— Ага.
Джун наконец решился и закричал:
— Старье берем, покупаем. Старые газеты, журналы, рваная одежда!
Молодые мамаши с детьми на руках, о чем-то болтавшие у одного из домов, обернулись. Потом начали удивленно перешептываться.
Компания с тележкой и правда выглядела довольно странно: молодая девушка с нежной бледной кожей, рослый мальчик лет двенадцати и два чумазых ребенка лет семи.
Котани-сэнсей заметила все эти косые взгляды и перешептывания и ужасно смутилась. Она уткнулась глазами в землю и шла, не решаясь поднять головы. Мамаши заинтересовались еще больше и теперь не сводили с Котани-сэнсей глаз.
— Джун-тян, пойдем отсюда, — не выдержала Котани-сэнсей и быстро-быстро докатила тележку до конца улицы. От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю.
Она достала носовой платок и вытерла пот с лица. Тот самый холодный пот, который прошиб ее несколько минут назад под взглядами праздных мамаш.
— Как бы я хотела превратиться сейчас в Раду, — вздохнула Котани-сэнсей.
— Сэнсей, не надо так говорить. Сейчас все будет хорошо, — попытался приободрить учительницу Джун.
— Вы стесняетесь, сэнсей? — спросила Мисаэ, заглядывая учительнице в глаза.
— Тэцудзо-тян, а ты тоже стесняешься?
Тэцудзо отрицательно покачал головой.
— Смотрите, сэнсей, никто не стесняется. Только вы. Со взрослыми все-таки ужасно тяжело.
Котани-сэнсей окончательно расстроилась, но потом собралась с духом, и тележка снова тронулась в путь.
— Джун-тян, давай теперь не кричать, а ходить по домам.
— Ну, давайте.
Они оставили тележку на углу и стали ходить от дома к дому.
— Извините, у вас не найдется старых газет или журналов? — спросила Котани-сэнсей, когда дверь перед ней распахнулась. Ей удалось сказать это без запинки, и она немного успокоилась. Но не надолго.
