На тропинке среди зарослей, метрах в тридцати — сорока от них, стоит доктор Залевский.
Доктор приближался медленно. Ему, видимо, трудно было идти по неровной земле, по корням и кочкам. Никто не пошел ему навстречу, никто даже не шевельнулся, от неожиданности и страха ребята остолбенели. Приближалась минута, когда придется дать отчет во всех своих грехах. Отчета потребует от них человек суровый и строгий. Как оправдаться? Как защитить перед ним Зенека?
Уля же так и застыла с полуоткрытым ртом, словно ребенок, который хочет закричать и не может. Откуда тут взялся отец? Он пришел сюда не случайно, он знал, кого тут найдет… Лицо у него было спокойное, но Уля чувствовала, что за этим спокойствием скрывается большое напряжение. Что теперь будет?
— О господи! — выдохнул еле слышно Юлек. — Ведь сюда должна была прийти мама Вишенки!
— Что значит «должна была прийти»? — быстро спросил Зенек, почти не разжимая губ. — Как это?
— Да ведь мы… — жалобно пискнул мальчуган, умоляюще глядя на Зенека. — Ведь мы… — Он вдруг увидел, что челюсти Зенека сжимаются, а лицо покрывается краской бешенства, и испуганно закричал: — Я был против! Честное слово, я был против!
Зенек обернулся к Мариану, схватил его за рубашку на груди и притянул к себе.
— Выболтали, да? — яростно прошипел он, приблизив лицо к лицу Мариана. — Да или нет?
— Да, — твердо ответил Мариан, выдержав его взгляд. — Мы хотели…
Но Зенека не интересовало, чего они там хотели. Он оттолкнул Мариана так, что тот едва удержался на ногах, и окинул окрестности быстрым взглядом загнанного зверя. Уля поняла, что он теперь считает их предателями, что он снова никому не верит, и ей стало ужасно больно.
— Зенек, мы не хотим, чтобы ты прятался, и поэтому…
Нет, ее он тоже не слушает. Уля схватила его за руку, но Зенек вырвался, ищет взглядом проход между корнями. Сейчас он убежит! Убежит, и она никогда не сможет объяснить ему, почему все так получилось. И он никогда не простит ее!
— Зенек! — умоляюще прошептала она. — Зенек, не надо! Он не ответил.
Доктор был уже совсем близко. Заметив рывок Зенека, он остановился.
— Ты думаешь, я буду за тобой гнаться? — спросил он и едва заметно усмехнулся. — Не бойся, даже если б я захотел, ничего из этого не выйдет — наши силы неравны.
Зенек покраснел не то от стыда, не то от неожиданности, но тут же выпрямился, давая понять, что ничего не боится.
— Пани Убыш сказала мне, что тебя могут задержать и даже отдать под суд…
— Это мое дело! — вызывающе прервал его Зенек. — И никого это не касается!
Ребята беспокойно переступили с ноги на ногу, а Уля сделала шаг вперед, как бы готовясь защитить Зенека от отцовского гнева.
— Никого? — тихо и удивленно переспросил доктор. — А их?
— Кого — их? — не понял Зенек.
— Мальчиков, Ули, Вишенки… Ты действительно считаешь, что их это не касается?
Теперь Мариан и Юлек смотрели уже не на доктора, а на Зенека. И Уля тоже. Они напряженно изо всех сил смотрели ему в лицо, смутно чувствуя, что теперь все зависит от слов, которые он произнесет. От слов, которые станут приговором их верной дружбе и решат его собственную судьбу.
Неизвестно, понял ли это Зенек, — скорее всего, понял, потому что лицо его отразило внутреннюю борьбу. Он шевельнул губами, но ничего не сказал: челюсти его снова сжались, а в глазах появилось угрюмое и неуверенное выражение. На лбу заблестели бисеринки пота.
Юлек не выдержал.
— Зенек! — крикнул он. — Зенек!
— Зенек… — прошептала Уля.
Он вздрогнул, скользнул по ним взглядом и резко обернулся к доктору.
— Так что же мне делать? — с бессильным отчаянием крикнул он. — Что?
Он не оттолкнул их! Уля побледнела от пережитого волнения. Юлек, а следом и Мариан подбежали к доктору.
— Мы не хотим, чтобы его арестовали! — пылко восклицал Юлек. — Это было бы ужасное идиотство!
— Помогите нам, — просил Мариан.
Доктор подошел к Зенеку, который по-прежнему стоял в стороне, опустив голову.
— Глупый мальчик, — сказал он тихо, как бы сам стыдясь своего ласкового тона.
Уля вспомнила, что таким же голосом отец разговаривал у себя в кабинете с больной старухой, когда она, Уля, стояла на террасе… И точно так же он разговаривал в первый раз с Зенеком. Но ведь тогда он не знал про Зенека ничего плохого, а теперь…
— Глупый мальчик, — повторил доктор и поискал глазами взгляд дочери.
Сердце девочки тревожно забилось, но лицо ее приняло холодное и принужденное выражение, как всегда в те минуты, когда отец обращался к ней. Он сразу помрачнел.
— Вот что, дочка, — сухо сказал он, — мне было бы гораздо легче помочь Зенеку, если бы он немного погостил у нас. Но, разумеется, один я решать не могу, в нашем доме ты тоже хозяйка.
— У вас? — переспросил Зенек хриплым шепотом. И вдруг, словно испугавшись, крикнул: — Но ведь вы меня совсем не знаете!
— Ты прав, — ответил доктор. — Но они тебя знают, и мне этого достаточно.
А Уля молчала, она просто была не в силах заговорить. Все это было так странно, так удивительно!
— Ну? — торопил дочку Залевский. — Пригласить Зенека к нам или нет?
— Да, — прошептала она, едва шевельнув непослушными губами. Никто ее не услышал. Тогда она сделала над собой усилие и сказала громче — Конечно, пригласить!
Впереди шли доктор, Уля и Зенек, мальчики — за ними. Все молчали, переживая происшедшее. Мариан, как обычно, задумчиво морщил лоб, Юлек шагал, не глядя под ноги, уставившись на Зенека и доктора, как будто все еще не мог поверить, что эти двое людей очутились вместе.
— Скажи мне, — тихонько спросил он Мариана, немного опомнившись, — как же все это получилось?
— Что?
— Почему пришел доктор, а не пани Убыш?
— А я почем знаю?
— И куда пропала Вишенка? Она ведь должна была прийти к нам!
Мариан не ответил. Его волновало другое. — Хотел бы я знать, что будет, если они встретят милиционера, — пробормотал он и еще выше поднял брови.
— Что будет? — тихо фыркнул Юлек. — Доктор его сплавит в два счета! — Юлек даже подпрыгнул от радости, представив себе эту сцену, и добавил презрительно — А Виктор останется с носом!
— Это еще как сказать.
— Да что ты мелешь? — разозлился Юлек. — Доктор ведь пригласил Зенека к себе, значит…
— Пригласил, верно, — прервал его Мариан. — Но он еще, может, ничего о нем не знает. А если милиционер ему скажет, что Зенек вор? И доктор поверит?
— С ума сошел? Да ему и в голову не придет поверить!
— Не ори, — посоветовал брату Мариан.
Этот разговор не был предназначен для тех, что шли впереди. Юлек понял.
— А ты не болтай ерунду! — огрызнулся он сердито, но тихо. — Вишенка, наверно, все объяснила.
— Может, и объяснила — своей маме. А доктору? Неизвестно ведь, о чем они там с пани Убыш говорили.
Возразить было нечего. Юлек разозлился еще больше и с размаху пнул подвернувшийся под ноги камень. С той минуты, как Уля выдавила из себя «конечно, пригласить» (и чего она, дура, так долго раздумывала?) и все вместе направились в деревню, Юлек решил, что Зенек находится в полной безопасности. А тут оказывается, что вовсе нет.
— Было бы правильнее всего, — неторопливо рассуждал Мариан, — чтоб Зенек сразу рассказал доктору все по порядку. Но он, конечно, этого не сделает.
Действительно, идущие впереди не разговаривали. Лишь один раз доктор заметил, что надо поторопиться, и больше мальчики ничего не слышали.
— А я тебе вот что скажу! — воскликнул Юлек. — Милиционер давно бы уже сюда пришел, если б хотел: ведь уже сколько времени прошло. Значит, он или вообще сегодня не был в деревне, или ему неохота было тащиться в такую даль, и он послал Виктора ко всем чертям.
— Дедушка как-то говорил, что сержант Ковальский — настоящий служака.
— Что это значит?
— Ну… что он очень добросовестный.
— «Добросовестный»! — фыркнул Юлек. — Хороша добросовестность — отравлять жизнь такому парню, как Зенек!
— И никуда ему не надо таскаться, у него мотоцикл есть.
— Мотоцикл? — с невольным уважением переспросил Юлек.
— А ты что думал!
Образ исполнительного сержанта милиции, да еще на мотоцикле, показался Юлеку таким страшным, что он предпочел больше не расспрашивать. Сумеет ли доктор справиться со столь опасным противником? Юлек не был в этом уверен и хотел одного: чтобы Зенеку ни теперь, ни впредь не пришлось иметь дела с вышеозначенным представителем власти.
Но пока все было спокойно. Вот они уже пересекли поле, миновали рощу, вошли в деревню. Неподалеку от дома доктора Юлек схватил Мариана за рукав:
— Мотоцикл!
У одной из соседних изб стоял мотоцикл с коляской.
Мариан присмотрелся к машине.
