Танька-Рыжик сразу согласилась. Только сказала, что поваром не будет. А я ей сказал, что повара в космосе не нужны, потому что там всё в тюбиках хранится. А Танька сказала, что тогда она согласна. Потом Женька во двор вышел. Я ему предложил быть механиком. Женька любит со всякими конструкторами возиться. Он согласился, только спросил:
— А собаку с собой взять можно? — у Жеки щенок есть — Авто зовут. Мы всем двором его сильно любим. Поэтому щенка мы решили с собой взять. Тем более, вдруг мы на какую-нибудь дикую планету наткнёмся. Собака тогда нам очень пригодится. Она будет предупреждать нас об опасности.
Ещё мы в экипаж взяли Вету, потому что у неё настоящий бинокль есть. Ей папа подарил. И Вета обещала мне бинокль давать. Не навсегда конечно, но всё равно здорово. Вот такой у нас получился дружный экипаж. Но пока я экипаж собирал, уже настал обед. Я говорю тогда:
— Всем разойтись, встречаемся после обеда — будем тренироваться.
— Ой, а я не могу, — говорит Вета, — к нам после обеда гости придут.
— А мы в зоопарк уходим, — говорит Женька.
Ну что за экипаж у меня такой? Я тогда говорю:
— Ладно. Тогда собираемся вечером.
Вечером выхожу во двор — только Женька с щенком возле качели гуляют. Я спрашиваю:
— А где остальные?
— Не знаю, — отвечает Жека, — Танька с папой в машину сели и поехали куда-то.
Я тогда рассердился и говорю:
— Я вообще один тогда полечу. Раз никто тренироваться не хочет.
И пошёл тренироваться. Я как-то по телевизору видел, как космонавты тренируются. Их на специальной штуке крутят. А у нас как раз качели есть такая карусельные. Как я начал на них крутиться. Крутился-крутился, крутился-крутился. Потом на землю сошёл — даже чуть не упал, так голова закружилась. Ну ничего, завтра я ещё дольше уже крутиться буду. Потом я пошёл и съехал с горки несколько раз на животе. По телевизору, правда, космонавты так не делали, но, может, это просто по телевизору не показали.
Потом Вета вышла и бинокль мне принесла. Я Вету сразу назад в экипаж принял. И Жеку тоже, потому что он же не виноват, что девчонки вечно опаздывают.
Мы все начали по очереди в бинокль на прохожих глядеть. Здорово! Словно человек совсем рядом с тобой идёт, вот-вот врежется, а убираешь бинокль — и оказывается, что он далеко. Потом я говорю: а сейчас мы будем тренироваться, как вести себя на дикой планете. Все обрадовались.
Но тут меня мама домой позвала. Я и забыл совсем, что сегодня вечером я в кино должен был с мамой идти. Я бинокль Вете отдал и убежал. Сходили мы в кино. Классное кино оказалось!
Там тоже люди на чужую планету попали и на них всякие чудища нападали. Я там много нового и полезного для себя узнал. Например, что надо стоять спина к спине, чтобы сзади не напали.
Сейчас, думаю, вернёмся из кино — я всем покажу. Вернулись мы с мамой домой. Я быстренько поужинал. Выглядываю во двор — нет никого — ни Жеки, ни Веты, ни Танюхи.
Наверное, не получится из них космонавтов, потому что космонавт должен быть дисциплинированным и тренированным. А они слушаются плохо, а тренироваться вообще не хотят. Я обиделся и опять всех из экипажа выгнал.
А Танька-Рыжик сегодня сказала, что я сам такой. Что она вчера вечером вышла во двор, а меня не было. Я ответил, что у меня важные дела были. А Танюха сказала: «Во-во!» А я сказал: «Что во-во?» А Жека вообще промолчал, хотя бы мог меня и поддержать. Он же видел, что я вчера вечером был, а это Таньки не было. Я опять рассердился и совсем уже выгнал Таньку из экипажа. А Женька говорит: «Тогда и я уйду». Подлиза!
В общем, не получилось из них космонавтов. Я маме перед сном пожаловался, а она говорит:
— Может, просто это ты капитан не очень умелый?
Я подумал, подумал и согласился. Потому что если бы я был хороший капитан, то меня все бы слушались, и всё было бы в порядке. Просто я командовать не умею. Вот папа мой умеет. Он как гаркнет:
— Всё, иди спать! — и я сразу иду спать.
А я так кричать не умею. То есть умею, но только если разозлюсь сильно. А на Таню я сильно злиться не могу. И на Женьку тоже. И на Вету. Я всё это маме рассказал, она улыбнулась, погладила меня по головке, сказала: «Глупенький», поцеловала и ушла.
Почему она так сказала? Я даже чуть не расстроился. Потому что капитан должен быть умным. А ещё он должен быть сильным и смелым. Я маму догнал и так ей и сказал. А она меня обняла и сказала, что я обязательно буду капитаном. И я пошел спать. И мне приснилось, что я лечу на космическом корабле к звёздам. А рядом со мной и ребята со двора, и папа, и мама, и бабушка. А впереди нас ждет чудесная планета.
А на следующий день я у Таньки прощения попросил. Она задаваться не стала и меня простила. И я её обратно в экипаж принял. И Жеку с Ветой тоже. Потому что настоящий капитан, это не тот, который со всеми ругается, а тот с которым хочется полететь хоть на край света. Это я, кажется, во сне понял.
Мама с папой уже спать легли. Я дождался, когда за дверью свет погаснет, встал с кровати и на цыпочках к окну подошёл. За окном темно уже, только фонари жёлтые светятся. А деревья тёмные такие, и от них тени, словно чьи-то пальцы.
Я ножницы взял и по батарее тихонечко постучал: «тук-тук». Немного времени прошло и мне в ответ тоже: «тук-тук». Я быстренько на подоконник взобрался и форточку открыл.
Подождал чуток, и ко мне на ниточке бумажка спустилась, в трубочку свёрнутая.
Я ниточку к форточке примотал, бумажку развернул и прочёл: «Ты что делаешь?»
Я на этой же бумажке, чуть ниже, написал: «Я спать ложусь. А ты?»
Назад бумажку к ниточке привязал и опять по батарее «тук-тук». Ниточка с бумажкой вверх уползла, я возле окна стою, на улицу гляжу.
Если на крышу другого дома смотреть, то кажется будто кто-то там есть. Может, это кошки гуляют? А может, бандиты? Эх, жалко у меня бинокля нет. Надо будет у Веты с соседнего подъезда выпросить, хотя бы на одну ночь. Если это бандиты, то можно будет позвонить в милицию, а потом когда их поймают, мне грамоту перед всеми дадут и все увидят, какой я смелый, что не побоялся бандитов.
В это время по батарее опять тихонько «тук-тук» раздалось, а потом новая бумажка спустилась. А в ней написано: «Я тоже спать ложусь. Завтра пойдёшь играть?» Я отвечаю: «Пойду. Давай сразу после завтрака». Назад бумажку к нитке примотал, по батарее тихонечко стукнул, нитка с бумажкой вверх ушла.
А я опять на улицу смотрю. Я вообще люблю в окно смотреть. Мама всё время говорит: «Ты что там, ворон считаешь?» Не пойму, каких ворон? У нас живёт во дворе ворона, так она одна, чего её считать? Вот если бы мама спросила «Ты что там, голубей считаешь?», я бы понял. У нас голубей во дворе много. Мы их с ребятами подкармливаем. Всегда хлеба им принесём или пшена. А у Таньки-Рыжика даже кормушка за окном есть.
В это время опять по батарее «тук-тук» и записка мне в руки: «Договорились. Всё я спать пошла. Спокойной ночи» Я в ответ пишу «Спокойной ночи». По батарее стукнул. Бумажка с ниткой вверх подпрыгнула и пропала. А я спать лёг.
Лежу и думаю: здорово это Танька придумала, или в книжке какой вычитала, так записками обмениваться. Очень по-шпионски получается. Надо только ещё свой язык секретный придумать, чтобы никто чужой понять не мог, если ему записка в руки попадёт. Например, Танька мне напишет: «Встречаемся в квадрате 50» — и никто другой не поймёт. А я пойму, что завтра мы встречаемся возле гаражей.
Хотя Танька, когда на улицу пойдёт, наверняка и так за мной как всегда заскочит. Она ж прямо над нами живёт и ей всё равно по пути.
С крыши сосулька сорвалась и упала у меня перед носом. Мимо тётенька незнакомая проходила — даже ойкнула. А потом мне и говорит:
— Мальчик, не стой, возле дома, а то вдруг сосулька по голове упадёт Я тогда от дома подальше отошёл. Вдруг смотрю: из подъезда Женька выходит. Я ему кричу:
— Жека, отходи скорей от дома!
Женька отошёл и спрашивает:
— А зачем?
— Вон, видишь какие сосулища висят? — отвечаю. — На бошку упадут тебе и всё.
Стоим мы с Жекой, на сосульки смотрим. Они снизу маленькими притворяются. Но нас-то не обманешь. Мы ж видим, какие внизу куски сосулечные большие валяются. А тут Танька-Рыжик из дома выскочила. Мы уже хором с Жекой орём:
— Отходи скорее!
Танюха испугалась, к нам подбежала:
— Чего орёте? — спрашивает.
Мы ей объяснили, что сосулькой по голове можно получить. Танька носик свой вздёрнула:
— Да не боюсь я ваших сосулек дурацких.
А в это время ка-а-а-ак сосулька оторвётся от крыши, ка-а-а-ак вниз ухнет и вдребезги.
— Видала? — говорю Таньке — а если бы по тебе так?
— Угу — ответила Танька и поёжилась.
Стоим мы втроём уже. Всех, кто мимо идёт, предупреждаем, чтобы рядом с домом не ходили, потому что сосульки сверху падают. Все нам улыбаются и спасибо говорят. А тут мальчишка из соседнего двора к нам заскочил.
