- Несчастное существо, - сказала Лили. - Бедняжечка! Разве это не ужасно - выставляют напоказ, а к рождеству зарежут.
- Лили, глупышка, - сказал Джордж, - но ведь мясо ты ешь, не так ли?
Полл и Тео глядели как завороженные. Не только на «гостинец», но еще, приплюснув носы к стеклу, на того самого мясника, который их бабушке палец отрубил.
- Тетя Сара, это тот самый? - спросил Тео. - Прямо у вас на глазах дело было, да?
Он глядел на тетушку с надеждой: а вдруг у нее в запасе история почище маминой? Может, она даже знает, куда девался отрубленный палец, а?
Мысли Полл шли в том же направлении.
- А если он его продал вместе с мясом, сосиска с косточкой.
- Только мяса побольше, - подхватил Тео. - В сосиски кладут слишком много хлеба.
- Заткнитесь, - буркнул Джордж, с опаской оглядываясь на тетю Сару.
Она была рослая, как Лили, и такая же торжественно-прекрасная. Ее высокий красивый лоб, всегда ясный и гладкий, как неотбеленный шелк, теперь хмурился от неудовольствия или раздражения.
- Я удивлена, - сказала она, - что вы вообще про это знаете. Бедная моя матушка!.. Нет, дорогой мой, это не тот мясник. Тот умер несколько лет назад. И хотя на вывеске «Грамметт и сын», на самом деле у него сына не было, и лавка перешла к Солу Грамметту, его племяннику.
- К к а к о м у Солу Грамметту? - вскричал Тео; дело оборачивалось совсем интерено. - К тому самому Солу, который маму застрелить хотел?
Это была одна из самых захватывающих ее историй. У мамы, когда она еще не вышла замуж за папу, было много ухажеров, один из них - Сол Грамметт. Он был слегка дурачок - так мама говорила, - вечно к ней приставал, хотя она ему ясно давала понять, что не желает с ним знаться. Но однажды, в ярмарочный день, он догнал ее на городской площади и крикнул:
«Если ты за меня не выйдешь, я застрелюсь, но, бог свидетель, ты умрешь вместе со мной!»
Мама застыла на месте. Он был, конечно, дурачок, но опасный дурачок, и говорил он неспроста - все там на площади это поняли. Он стоял против мамы, ружье тряслось у него в руках, а народ весь притих, слышно, как муха пролетит. Тогда мама, глядя прямо в дуло, сказала: «Пойди и повесь на место отцовское ружье, Сол Грамметт, пока он его не хватился. И когда доберешься до дому, то попроси свою маму, чтобы она тебя уложила в постельку. Я за тебя не пойду, даже если бы ты был весь золотой изнутри и снаружи».
- А папа сказал, - объяснил Тео, - что на месте Сола Грамметта пальнул бы в нее из обоих стволов. - И добавил неуверенно: - Но это он пошутил, конечно.
Тетя Сара, слушая, прикрыла глаза, будто от сильной головной боли. Потом открыла глаза и сказала:
- Грамметт - распространенная в Норфолке фамилия, и это другой Сол Грамметт. Тот тоже умер, бедная невинная душа. Если бы он знал какие постыдные истории про него распространяют, он бы, наверно, обрадовался, что лежит в могиле. Впрочем, стыдно должно быть не только ему. Не стану скрывать, что ваша мама меня просто удивляет.
Она сделала глубокий вдох, чтобы остыть, и улыбнулась. Очевивидно, сочла своим долгом улыбнуться, а уж свой долг она исполнит непременно, чего бы это ей ни стоило. И проговорила:
- Обратите внимание, дети, на эти ясельки. Грамметт всегда делает к рождеству такие вот очаровательные ясли.
Тео и Полл осмотрели ясли без особого интереса. Мистер Грамметт, мужчина в бакенбардах, увидев в своем окне детские физиономии, улыбнулся приветственно. А Джордж нахмурился и, когда они двинулись дальше по улице, отозвал их в сторону и шепнул:
- Закройте-ка свои пасти и больше не разевайте. Тетя Сара добрая, но эти ваши разговорчики про кровь с потрохами ей не по нутру, и дразнить ее нечестно.
- Мало ли что, - сказал Тео. - Слишком уж она важная.
- Допустим. Но это нечестно и по отношению к маме. Тетя Сара может подумать...
- Подумать ч т о?
Тут Джордж сам засомневался. Они как раз проходили под уличным фонарем, Полл и Тео видели это по его лицу - неуверенная такая гримаса. Он сказал:
- Не имеет значения. Но... Вы же знаете, мама не любит, как она выражается, «быть обязанной». А мы как раз очень обязаны тете Саре.
- Чем? - тут же спросила Полл.
Но Джордж не ответил, потому что тетя Сара обернулась и позвала:
- Побыстрее, дети, мы уже почти на месте.
Ряд аккуратных кирпичных коттеджей, каждый вполоборота к улице, - это и было «место».
- Вот это наш дом, - сказала тетя Сара, - а в соседнем будете жить вы. Там тетя Гарриет уже приготовила чай. Вам ведь охота с дороги попить чайку в собственном доме?
Дверь была открыта, и тетя Сара ввела их через небольшой коридор в кухню, освещенную висевшей над столом медной керосиновой лампой под большим абажуром. Кухня была такая маленькая, а стол такой большой, что когда в дверях появилась тетя Гарриет, они к ней еле протиснулись, чтобы поцеловаться.
- Заходите, мои цыплятки! - воскликнула она. - Добро пожаловать к себе домой!
Ростом она была с тетю Сару, просто каланча, но не такая округлая и не бледная, а костистая и румяная, как кирпич, вся в улыбчатых морщинках, и глаза веселые. Она так крепко их всех обняла, что они чуть незадохнулись.
- О господи, ну и вымахали! - сказала она Джорджу и Лили. А этот, - обратилась она к Тео, - как был, так и есть муравью по колено. Весь в свою милую маленькую мамочку, без очков видно.
Тео насупился, а Полл обиделась за него: ведь он всегда так переживает из-за своего малого роста. Но тут тетя Гарриет взяла ее за подбородок и сказала:
- А ты, ягодка, улыбнись-ка тетке Гарри!
И Полл не могла не улыбнуться, глядя в обращенное к ней сияющее обветренное лицо.
Тео сказал:
- А где тут у вас?..
- Если тебе требуется нанести визит, - отвечала тетя Сара, - то клозет вон там во дворе. Возьми свечу. А рукомойники наверху. Повесьте свои пальто в коридоре и ступайте мыть руки перед ужином.
Тетя Гарриет повела Тео из кухни во двор, а остальные отправились наверх за тетей Сарой. По обе стороны площадки были две двери.
- Тео и Джордж будут спать в одной спальне, - говорила тетя Сара, - ваша мама в другой, Полл в кладовке. А Лили поживет с нами, по соседству, - с тетей Гарриет и со мной. Ты не возражаешь, Лили, что будешь от дельно от своих?
- Ничуть! - сказала Лили. - Мне с вами даже нравится, тетя Сара.
Полл удивилась этой ее готовности, а тетя Сара была, кажется, польщена и слегка погладила Лили по щеке.
Пламя свечи поднялось, заметалось на сквозняке и наполнило переднюю комнату непомерными тенями. В углу, двумя ступенями ниже, обнару жилась еще одна невысокая дверца, и тетя Сара отворила ее со словами:
- А вот и твоя комната, Полл, моя милая.
Комната была крохотная, в ней старая железная кровать, низенький комод под окошком и на двери, с внутренней стороны, висела железная ванна.
- Для самой маленькой - в самый раз! - улыбнулась тетя Сара.
В той комнате, которую отвели маме, она поставила свечу на спинку рукомойника, налила из кувшина воды в раковину.
- Всем мыть руки и лицо тоже, и как следует, а не просто растереть и вытереть: вы все в саже после поезда. Багаж уже прибыл, но можно не переодеваться. Как будете готовы, спускайтесь вниз.
Она оставила их одних. Лили и Полл умылись холодной водой, вытерлись жестким приятно пахнувшим полотенцем.
- Маленький какой домик, да? - шепнула Полл. - Наш, в Лондоне, был огромный. Где же будет спать Руби?
- Tcc!.. - Лили оглянулась через плечо и ответила таким же шепотом. - Руби не приедет.
Джордж оттирал лицо мягкой мочалкой, потом, протянув руку за полотенцем, сказал:
- Полл, не глупи: служанка нам теперь не по средствам.
- Я не глуплю, но почему не по средствам?
Джордж вздохнул, переглянулся с Лили над головою Полл. И она сразу пришла в ярость: почему они знают что-то такое, чего она не знает?!
Джордж сказал:
- Ну, я и пытаюсь тебе объяснить...
- Мама должна была это сделать сама! - воскликнула Лили. - Нет, я просто не в силах понять, почему, ну почему все всегда оставляют на меня?! Слушай, Полл! Наш папа теперь без работы, у него совсем нет денег и не будет еще тыщу лет. Чтобы купить билет в Америку, придется продать всю нашу мебель - для этого они с мамой и остались. А мы будем жить на деньги тети Сары - пока. Она будет платить и за этот дом, и за еду, и... В общем, за все.
Лили говорила тихо и сварливо, будто Полл каким-то боком была виновата во всем этом. Полл слушала сестру мрачно, с ненавистью, и тогда Лили воскликнула в отчаянии:
- Ну неужели ты не понимаешь: если бы не тетя Сара, мы сейчас были бы в работном доме!
- Не пугай ее, - откликнулся Джордж. - Это ведь не совсем так. У мамы останутся кой-какие деньги после продажи, к тому же она может снова взяться за шитье. Она говорит, что прежние ее заказчицы будут просто счастливы, когда узнают, что она снова здесь. Но поначалу тетя Сара должна будет нам помочь. Она и не отказывается. Папа говорит, что она сама это любит - помогать людям, но все равно надо же быть благодарными, это только справедливо.
